Пересекающиеся параллели (СИ) - Шульгина Анна

Ай, ладно, решили же, что все это нужно отложить, иначе так и будут цапаться на каждом шагу…

Как ни странно, но никого из вездесущих старушек на лавочках не было. Наверное, опять по какому-то каналу начали показывать мексиканское «мыло», иначе с чего бы тут было так пустынно?

Родная лестница, на которой Уля могла с закрытыми глазами перечислить каждую выбоинку. Одну из них организовала лично, уронив на ступеньку Сережкину гантелю. Пыталась показать, что девчонки тоже могут поднимать тяжести. Глупая была… Лет двенадцать, наверное. А у Сереги сейчас двое детей, старший через пару лет в школу пойдет. Все-таки время летит.

- Мам, ты дома? – собираясь сюда, девушка прихватила и ключи от дома. Не то, чтобы изначально настраивалась на долгое гостевание, но и уехать, не повидавшись с матерью, тоже не могла.

- Уляша… Ты что тут делаешь?! – судя по повязанному вокруг все ещё тонкой талии фартуку и свисавшей с половника прядки капусты, Нина Алексеевна вся была в приготовлении борща. – Что-то случилось?

- Нет, все хорошо. Привет, мамуль, - Уля коснулась губами щеки, от которой едва ощутимо веяло любимыми мамиными духами «Клима». – Все нормально, я на денек-другой по делам.

- Какие у тебя могут быть дела, семестр же начался? А грязная… - Нина Алексеевна уперла руки в бока. – Опять в пещерах была? Быстро руки мой, я тебя накормлю. Есть хочешь? Мы же с тобой несколько часов назад разговаривали, почему не сказала, что собираешься домой?

Броуновское движение все нарастало, и Уля успела перехватить маму до того, как поступит очередное распоряжение или будет озвучен следующий вопрос.

- Мусь, успокойся. Не сказала, потому что сама ещё не была уверена, что поеду. Одни знакомый попросил устроить ему экскурсию по нашим местам, вот я и согласилась. И есть очень хочу, - девушка стиснула маму в немного даже чересчур крепком объятии. – Я по тебе уже соскучилась.

- И я по тебе, - Нина Алексеевна тоже ухватила дочь за плечи, хотя для этого пришлось привстать на цыпочки – ребенок её существенно перерос. – У тебя в университете проблем из-за пропусков не будет?

- Нет, не беспокойся, там все договорено. Я же не на неделю уехала, всего пару дней не будет. Все равно сейчас вводные лекции, только к середине месяца что-то полезное начнут рассказывать, - чмокнув маму в лоб, Уля отстранилась и, наконец, сняла кроссовки. – У тебя там ничего не горит?

- Ой! Переодевайся и приходи на кухню, - в коридоре только и успел мелькнуть край подола ярко-зеленого домашнего платья.

- Хорошо, только умоюсь! – голос пришлось повысить, чтобы за шкворчанием и прочими кулинарными звуками кто-то что-то услышал.

Забросив испачканные вещи в стиральную машину, Ульяна отправилась на поиски чистой одежды. Она обязательно держала здесь необходимый запас вещей – ехать не так, чтобы очень далеко, и если позволяли финансы и расписание, моталась на выходные домой. Не таскать же каждый раз с собой сумки.

Во время последнего ремонта мама предлагала и у неё все поменять. Ну, или хотя бы наклеить новые обои и заменить старенький потертый ковер. Но Уля не соглашалась. Это было то место, которое упорно ассоциировалось с детством. Понятно, что девочка уже выросла, но приятно же лечь на узковатую кровать, обнять старого-старого плюшевого медведя и вспомнить свои проделки. Знать, что, стоит отодвинуть письменный стол, там рисунок на обоях будет дополнен и её собственным творчеством. Пусть здесь все уже старенькое и не модное, но чистое, аккуратное и родное. Даже ветка старой вишни, которая при сильном ветре начинает скрестись в окно, тоже воспринималась, как что-то такое теплое и близкое. Хотя ягоды на ней были очень мелкие и кислые, а во время грозы это царапанье по стеклу пугало до дрожи.

- Уль, ты уснула? – легкий стук в дверь нарушил воспоминания девушки, которая так и улеглась в одном белье поверх покрывала.

- Уже иду!

На то, чтобы нарядиться в обычные джинсы и майку, у неё ушло меньше минуты. И столько же, чтобы ответить на звонок Андрея.

- Что ты хотел?

- У вас тут сервис… цензурно и не скажешь, - видимо, их местные две с половиной звезды не смогли удовлетворить взыскательный вкус постояльца.

- Терпи. Я освобожусь через пару часов, нужно будет кое-куда съездить.

- Покажешь мне ночную жизнь вашего города?

- Почти. Все, мне пора, потом сама свяжусь.

Мама уже разливала по тарелкам свежесваренный борщ.

- Тебе Игорь звонил?

- Нет, его брат, - врать по этому поводу она не собиралась, и так от того, что обманывает родного человечка, становилось противно на душе.

- Да? Ты не говорила, что общаешься с его семьей.

- Я и не общаюсь, просто ему нужно было кое в чем помочь, вот и согласилась. Поэтому приехала в таком виде. Тебе сметану положить?

- Да, пожалуйста, - выключив засвистевший чайник, Нина Алексеевна придвинула табурет к столу. – Почему не пригласила его к нам?

- Мамуль… Он и для меня вообще чужой человек, о чем с ним говорить, не знаю. Зачем он в нашем доме? – Уля отложила надкусанный кусочек хлеба.

- Ну, не знаю… Мне было бы интересно познакомиться с родственниками твоего молодого человека.

- Я их сама видела пару раз, и как-то больше не хочется. Это во-первых. И, во-вторых, Игорь мой друг, а не бойфренд.

- А по-русски то же самое сказать слабО?

- Ага, - Уля сморщила нос и состроила рожицу, за что и едва не поплатилась – Нина Алексеевна, демонстративно замахнулась чистой ложкой, но лба дочери едва коснулась.

- Ешь, а то все остынет.

- Уже ем. Кстати, очень вкусно. Как дела на работе?

- Да все по-старому. Учебников и пособий не хватает, ремонт до ума так и не довели, так что придется делать это прямо во время учебного процесса.

- Так учебники же сейчас родители покупают? – борщ, действительно, был вкусным. Особенно, после такой активной прогулки. Или потому что приготовлен родными руками. Кстати, Андрей же тоже, наверное, голодный… Может, стоило пригласить? Знакомить его с родными очень не хотелось, но так мама может обидеться, решив, что дочь её стесняется. Ой, одни глупости в голову лезут!

- Да, но у нас же есть дети из малообеспеченных и многодетных семей, им администрация должна выдать библиотечные. Сама знаешь, там учебникам по пятнадцать-двадцать лет, программа уже несколько раз успела смениться. Теперь не знаю, как будем все это организовывать. Сегодня после торжественной линейки решали, что делать – кабинет физики и химии покрасили только на прошлой неделе, раньше деньги не выделяли, там теперь такой запах… Взрослым находиться нельзя, что уж говорить про ребенка. Будем думать, как до конца недели совмещать уроки и где их проводить.

- Понятно… Надеюсь, ты сама не надышалась?

- Нет, оттуда же до моего класса далеко, так что все нормально.

Пока мама рассказывала о последних новостях с работы, Уля заметила одну странность. Явная радость от неожиданного приезда дочери сопровождалась какой-то нервозностью. И глаза на неё мамуля почти не поднимала. А если встречалась взглядами, то сразу резко опускала ресницы. Тонкие пальцы с неизменно аккуратными коротко остриженными ногтями, комкающие салфетку.

- Мам, у тебя все хорошо? – почему-то аппетит резко пропал, и девушка отодвинула тарелку. – Ты нормально себя чувствуешь?

- Да, конечно, - судя по тому, как резко она встала, до «нормально» было далеко. – Просто есть не хочется, а ты кушай.

Маленькая кухню пространства для маневра не оставляла, поэтому Нина Алексеевна замерла возле окна, делая вид, что поправляет листья собирающегося вот-вот зацвести лилейника.

- Мамуль… - Уля тоже поднялась и, потихоньку подойдя сзади, положила ладони на её плечи. – Может, я не вовремя?

- Глупостей не болтай! Просто… - она на секунду закрыла лицо руками и покраснела так, что заалели даже мочки ушей. – Я сегодня на свидание иду.

Когда мама выпалила это, причем с точно такой же интонацией, как сама Уля, когда в глубоком детстве разбила хрустальную вазу, девушка хмыкнула и закрыла глаза от облегчения. Наверное, потому что чувствовала какую-то подсознательную вину, что оставляет маму одну. Да, образование вещь необходимая, и без него не проживешь, но родители и вовсе единственные. Поначалу, когда вырвалась из-под её опеки в большой город, такого и близко не было, а вот последние год-полтора все чаще задумывалась о том, чтобы уговорить маму переехать. И тосковала. Сильно.