Ребро Адама - Натали Иствуд

И все же… и все же нужно было во что бы то ни стало добиться, чтобы он выслушал ее до конца. Выслушал и наконец понял бы, что у нее — несмотря на все ее чувства к нему — есть свои, вполне законные причины для сомнений.

Внезапно у нее мелькнула мысль: а что, если прямо сейчас попробовать разыскать его и поговорить с ним? Она скажет ему все, а там… А там будь что будет! Хотя бы перестанет страдать по поводу «ах что было бы, если бы». Да и винить будет некого, кроме себя самой.

Шейла взглянула на часы. Итак, где же он может сейчас быть? Артур — человек привычек. Стало быть, это можно вычислить. Легко! Повинуясь порыву, она вскочила, схватила сумочку и, накинув плащ, вышла из дома. Она ему выскажет все. Прямо сейчас — хочет он этого или нет.

Шейла вошла в бар «Холидей-инн» и, подойдя к стойке, спросила у бармена:

— Скажите, а Артур Эшби к вам не заходил?

— Заходил, но уже ушел. — Бармен приветливо улыбнулся. — Что желаете?

— Ушел? — упавшим голосом повторила Шейла, не в силах скрыть огорчения. — Но ведь еще только начало десятого.

— А он сегодня пришел раньше обычного. И пробыл часа два. Сказать по правде, он был какой-то странный.

— Странный?

— Не то чтобы странный, а какой-то… невеселый, — поведал словоохотливый бармен. — Даже, я бы сказал, смурной. Во всяком случае, я его таким еще не видел. Представляете, ни разу не пошутил. — Он пожал плечами. — Так что вы будете пить?

— Спасибо, ничего, — пробормотала Шейла. — Как-нибудь в другой раз…

Шейла вышла из бара и, садясь в машину, подумала о том, что за годы разлуки она не забыла привычки и вкусы бывшего мужа. Но временами на нее находили сомнения: достаточно ли хорошо она его изучила или есть вещи, о которых она и не догадывается?

9

Какого черта ты поперся в паб? — думал Артур, бредя по пустынному парку. Он сам не знал, куда идет, и не помнил, как вышел из бара. Просто шел куда глаза глядят. Так лучше думается и легче разобраться в своих чувствах.

Нет, лучше бы он остался дома. Он ведь отправился в паб попить пивка и отвлечься от мыслей о Шейле. Дохлый номер! Хотел облегчить душу, а вместо этого лишь отяготил желудок… Очень смешно! Надо будет продать каламбурчик Стэнли для очередного фельетончика.

Шейла… Нет, почему все-таки она его бросила? Глупый вопрос. Бросила — и все. Он любит ее, а она любит свою работу. Ну прямо сюжет для… черт знает для чего! Старина Стэнли уверяет, будто он легко отделался. Может быть… Очень может быть. Раз уж его все бросают, то, выходит, чем раньше покинут, тем лучше?

Артур вспомнил то злополучное утро, когда он последний раз видел свою мать. Впрочем, он никогда и не забывал, просто запрещал себе думать об этом. А сейчас из-за всей этой истории с Шейлой перед глазами упорно всплывала одна и та же сцена. Он видел все так ясно, как будто это случилось только вчера. Нет, он не станет думать об этом! Рана в душе до сих пор кровоточит.

Артур развернулся и побрел обратно. Придя домой, принял душ, лег и скоро забылся тяжелым сном.

Ему приснилась мать. Усилием воли он проснулся и долго смотрел невидящими глазами в ночную тьму. «Когда-нибудь ты все поймешь», — сказала она тогда. Слабое утешение для ребенка, которого бросает родная мать.

— Нет, мама, ты была не права! — с горечью произнес Артур. — Я так ничего и не понял. Ни тогда, ни теперь. И никогда не пойму, как это можно бросить свое собственное дитя? — Он помолчал и твердо добавил: — Нет, Шейла, больше никто и никогда меня не бросит! Я этого не допущу.

Шейла дважды звонила Артуру домой, и оба раза никто не снимал трубку. Оставлять сообщение на автоответчике она не стала. Бесполезно: вряд ли Артур захочет с ней разговаривать. Нет, видно, она никогда его не поймет. Уверенный в себе и даже несколько агрессивный во всем, что касалось работы, с ней Артур был до странности замкнутым.

Порой ей приходило в голову, что у него в жизни была какая-то личная трагедия. Он мало что рассказывал ей о своем прошлом, а приставать к нему с расспросами она не хотела. И о семье он говорил крайне редко. Пару раз вспоминал об отце, а о матери вообще никогда, из чего Шейла сделала вывод, что именно мать повлияла на отношение Артура к женщинам.

Раздался звонок телефона, и Шейла вздрогнула, очнувшись от своих размышлений.

— Мисс Браунинг? Добрый вечер! Это Швейцер. Я вас не разбудил?

— Ну что вы! Добрый вечер! Чем могу быть полезной? — по-деловому спросила она.

— Пожалуй, это я могу вам кое в чем посодействовать! — усмехнулся Швейцер. — Я обдумал вашу просьбу и переговорил со своим подзащитным. Стентон готов дать вам интервью.

— Вот как? — Она даже растерялась и не знала, что сказать, боясь спугнуть нежданную удачу. — И когда?

— Пока не знаю. Но сразу же, как только мы уладим некоторые формальности, моя секретарша вам позвонит.

— Мистер Швейцер, а могу я узнать, что заставило вас изменить свое решение?

— Ради Бога! На самом деле все очень просто. И моей заслуги тут нет. Просто мой подзащитный изъявил желание высказать свою версию случившегося. Созвонимся через пару дней.

— Большое спасибо, — сказала Шейла и повесила трубку.

Подзащитный ни с того ни с сего возжелал дать свою версию событий? Вряд ли. Скорее всего, Швейцер понял, что Артур в паре со Сторнуэем вряд ли представят дело Стентона в выгодном для его клиента свете. Впрочем, какая разница, отчего Швейцер изменил свое решение? Главное — она наконец-то получит возможность взять у обвиняемого интервью. Отлично!

Осталось только освободить голову от мыслей об Артуре.

Впервые за многие годы Артуру приснилась мать. И все потому, что он позволил себе удариться в воспоминания. Обычно ему удавалось гнать прочь все мысли о ней. Артур горько усмехнулся. Пожалуй, вчера он думал о ней куда больше, чем она о нем за все эти годы!

Артур поднялся и направился в ванную. Взглянул на себя в зеркало и поморщился. Ну и видок у него! Лицо помятое, волосы всклокочены, небритый подбородок, под глазами круги… Да-а-а, неплохо бы отоспаться как следует. Завалиться в кровать, отключить к чертовой матери телефон и поспать часов этак двенадцать… Мечтать не вредно. Только вряд ли у него это получится — мозги-то не отключишь!

Какого черта его принесло в это захолустье! Надо было отказаться от лекций в колледже. И тем более от сотрудничества со Сторнуэем. А все Шейла! Если бы не она, жил бы он сейчас спокойненько в Нью-Йорке — без забот и хлопот!

— Поздравь меня, Аманда! Швейцер дал добро на интервью со Стентоном.

— Да ты что! А с чего это вдруг он так раздобрился?