Слова любви - Кэролайн Кросс

— Ооо! О, Эли. Только… не останавливайся!

Он, сжимая ягодицы и резко отпрянув назад, потом снова вперед, был не в состоянии сопротивляться ее извивающемуся в оргазме телу. Его собственный всплеск был подобен извержению вулкана…

Вспотевшие и счастливые, они еще долго не могли разомкнуть объятия. Наконец прохладный воздух кондиционера заставил Эли встать. Приподнявшись на локтях, он с улыбкой посмотрел на жену.

— Тебе хорошо?

— Очень.

— Отлично. — С нежностью он откинул шелковую прядку ее волос. — Мы с тобой сумасшедшие, правда?

— Что ты имеешь в виду?

— Я хочу заметить, что в доме, кажется, восемь спален. И дюжина диванов. А я лишил тебя девственности прямо на полу в прихожей. Ты не расстроилась?

Она покачала головой.

— Нет, я счастлива.

— Правда? Почему?

— Потому что теперь каждый раз, заходя и выходя из прихожей, я буду улыбаться.

Эли посмотрел на нее, и какое-то незнакомое горячее, неистовое чувство пронзило его. Он наклонился и начал целовать жену.

Наконец ему с большим трудом удалось оторваться от ее губ.

— Пойдем. — Он поднялся на ноги и протянул руку.

— И куда же? — спросила Нора, вставая. Он обнял ее за талию и повел к лестнице.

— Поищем постель.

Глава девятая

Уютно устроившись в объятиях Эли, прикрывшись лишь простыней, Нора наблюдала, как утреннее солнышко проникает в спальню и наполняет ее счастьем.

Последние сорок восемь часов были просто сказкой. За исключением вылазок к холодильнику и в ванную, молодые люди не покидали кровать. Они занимались любовью, смотрели старые фильмы и болтали.

Эли рассказывал смешные истории из жизни одинокого папаши. А потом, чуть не доведя девушку до слез, смущенно признался, как не хотел отпускать Шельсу. Нора рассказала, какой отдушиной была для нее библиотека. А он поделился своим удивлением по поводу оставленного ему дядей гаража и как трудно ему было вернуться в Кисскаунт, на что он решился только из-за дочери.

Они вспоминали школьные годы. Признание Эли, что его роман с учительницей истории был чистым вымыслом, не удивило Пору, а лишь подтвердило ее догадки. Но что поразило ее — это различие взглядов на их отношения в школе. А Эли, в свою очередь, недоверчиво уставился на нее, когда Нора робко призналась, что всегда восхищалась им. И только его реакция и ее внутренний инстинкт удерживали ее от раскрытия своих чувств сейчас. Нора была не уверена, что он готов услышать ее признание в любви.

Последние два дня были настолько замечательны, что ей приходилось время от времени пощипывать себя, чтобы удостовериться, что это не сон. Ее тело болело в таких местах, о существовании которых она и не догадывалась еще неделю назад. Впервые в жизни она почувствовала себя необыкновенно счастливой, словно все ее чувства очнулись от глубокого сна. Конечно, все благодаря ее учителю, Эли.

Нора удовлетворенно вздохнула. Где-то в глубине души у нее всегда жило чувство, что существуют две Норы. Одна — незаметная, робкая и скромная, другая — жаждущая чувственных удовольствий и обожающая красный цвет.

Эли пошевелился и повернулся к ней лицом, позволяя наблюдать за его постепенным пробуждением. Он вытянулся подобно огромной кошке и не спеша открыл глаза.

— Привет, Бу, — лениво проговорил он. Нора почувствовала отклик желания, словно с их последней встречи прошли недели, а не часы.

— Доброе утро.

Эли зевнул.

— Который час?

— Семь с небольшим.

— Ммм. — Он провел рукой по лицу, встал и направился в ванную.

Она наблюдала за неторопливой походкой совершенно не замечающего своей наготы мужчины и думала, сможет ли сама чувствовать себя так же свободно.

Через несколько минут он снова появился в комнате.

— Ты давно не спишь? — спросил он, ныряя в постель.

— Давно.

Эли потянулся за другой подушкой и, устроив ее под голову, притянул к себе Нору.

— И чем же ты все это время занималась?

Упоенно вздохнув, она прильнула к мужу.

— Думала. Наступила пауза.

— О чем?

— Не знаю… — замялась она, — о многом.

— А… — Эли поджал губы и нахально заявил: — Должно быть, думала, как тебе со мной повезло.

Нора притворно нахмурилась. Она поняла, что Эли намеренно ее провоцирует, и постаралась изобразить удивление.

— Да как я могла, если мне не с кем сравнивать?

Веселые искорки заиграли в его глазах.

— Что, уже жалуешься?

Помимо воли Нора улыбнулась.

— Да нет же.

Их взгляды встретились. И в этот момент, почувствовав, как его напряженная плоть упирается в ее живот, Нора поняла, что это была прелюдия, игра, которая требовала продолжения.

Он взял прядку ее волос и пощекотал шею.

— Итак, если моя удаль не занимала твое воображение, тогда о чем же ты думала?

— А может, я думала о своей? — игриво предположила она.

— Поосторожней, Бу. Иначе я начну думать, что все эти годы ты разыгрывала спектакль.

— Думаешь, я откажусь? — продолжила она игру.

— Эй. — Он отпустил ее волосы и приложил палец к подбородку. — Не делай этого.

— Чего?

— Я не хочу, чтобы ты была такая. Поверь, ничего хорошего в этом нет. Я имею в виду… искушенность. Обычно это означает, что человек, встретившись с искушением, бросается в него с головой, не задумываясь о последствиях. И ничего хорошего в этом нет.

— Это и случилось с матерью Шельсы? — вдруг вырвалось у Норы.

В ту же секунду, еще не увидев набежавшую на лицо Эли тень, она поняла свою ошибку.

— Извини, это не мое дело, — быстро проговорила она.

Эли слегка шевельнул плечом.

— Ничего страшного. Да… произошло нечто похожее. Однажды мы поддались искушению, — беззаботно сказал он, что плохо соответствовало суровому выражению его глаз.

— Совершенных людей не бывает.

Эли подпил брови.

— Не пытаешься ли ты сказать, что добродетель не награждается?

— Нет, — ответила' Нора, стараясь говорить как можно беззаботней. — Я пытаюсь объяснить, что иногда целомудрие себя наказывает.

Эли покачал головой.

— Подумать только, а я-то боялся тебя шокировать…-Ироничная улыбка преобразила его лицо, и Нора облегченно вздохнула. — Эй, а как ты относишься к моему предложению?

— Какому?

Он посмотрел на противоположную стену.

— Может, эти стены стоит слегка дорисовать, пустив по озеру пару моторных лодок, посадить в них моряков или ребят на водных лыжах. В общем, оживить пейзаж.

Нора со смехом закатила глаза.

— Но, Эли, картина призвана расслаблять. Это же не афиша боевика с участием Шварценеггера.

Эли улыбнулся уголками губ.

— А если у меня появится желание повысить адреналин, — весело добавила она, — одного взгляда на тебя будет достаточно.