Избранные труды - Эдуард Побегайло

По тем же основаниям следует выступить против сохранения в новом Уголовном кодексе ответственности за получение незаконного вознаграждения от граждан за выполнение работ, связанных с обслуживанием населения (ст. 156[197] действующего УК РСФСР). Это деяние было криминализировано в 1981 г., но статья УК об ответственности за его совершение оказалась совершенно не работающей. Возможности для декриминализации деяний, ответственность за которые предусмотрена в главе «Хозяйственные преступления» действующих УК союзных республик, далеко не исчерпаны. Перечень таких деяний можно продолжить.

Нуждается в принципиальных изменениях и законодательство о должностных преступлениях. На наш взгляд, следует поддержать позицию хозяйственников, управленцев, публицистов и отдельных правоведов, которые предлагают изменить уголовный закон и практику его применения таким образом, чтобы обеспечить возможность принятия должностными лицами самостоятельных решений и одновременно усилить ответственность за волюнтаризм, некомпетентность, бездеятельность. Особую роль здесь призваны сыграть дифференцированный подход к понятию «должностное лицо», к криминализации действительно представляющих повышенную общественную опасность видов должностного поведения, а также более четкое определение содержания вины и расширение круга обстоятельств, декриминализирующих данные деяния.

Основной акцент в борьбе с корыстными хозяйственными и должностными, а также имущественными преступлениями, по-видимому, должен делаться на более широком использовании экономических санкций, чтобы подобная криминальная деятельность была явно невыгодной.

В постановлении Верховного Совета СССР от 4 августа 1989 г. «О решительном усилении борьбы с преступностью» серьезное внимание уделено необходимости повышения социальной и правовой защищенности сотрудников правоохранительных органов, в том числе органов внутренних дел. Общество ждет от них самых решительных и активных наступательных действий по борьбе с преступными посягательствами. Однако этому в немалой степени препятствует недостаточный уровень правовой защищенности сотрудников данных органов, что нередко развязывает руки уголовным элементам.

Приходится констатировать, что сотрудники органов внутренних дел защищены от посягательств на их жизнь и здоровье значительно хуже, чем другие граждане. Последние, например, могут обороняться от преступных посягательств путем использования без каких-либо ограничений права на необходимую оборону. Для сотрудников же органов внутренних дел такая возможность искусственно сужена.

Милиционер Сазонов в ночное время нес службу по охране общественного порядка на одной из улиц г. Баку. Пресекая преступные действия трех пьяных хулиганов, он подвергся нападению с их стороны. Один из нападавших, несмотря на то, что Сазонов сделал предупредительный выстрел в воздух, пытался ударить его ножом. Защищаясь, Сазонов выстрелил в него, причинив ранение, повлекшее смерть. Уголовное дело, возбужденное по данному факту, прошло ряд судебных инстанций, в конце концов, справедливость восторжествовала – дело было прекращено за отсутствием в действиях Сазонова состава преступления. Он действовал в состоянии правомерной обороны и не превысил ее пределов[198].

Однако представим, что вышеописанные события произошли в дневное время на многолюдной площади. Устав патрульно-постовой службы милиции запрещает применять оружие на многолюдных улицах, площадях, в иных общественных местах, когда от этого могут пострадать посторонние лица. Само по себе такое требование является, конечно, правильным, но к условиям правомерности необходимой обороны оно никакого отношения не имеет.

Между тем Пленум Верховного Суда СССР в своем постановлении от 16 августа 1984 г. «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств» занял по этому вопросу неправильную позицию, указав, что представители власти, работники правоохранительных органов, военизированной охраны и т. п. «не подлежат уголовной ответственности за вред, причиненный посягавшему… если они действовали в соответствии с требованиями уставов, положений и иных нормативных актов, предусматривающих основания и порядок применения силы и оружия».[199] Значит, в ситуации с сотрудником милиции, применяющим оружие в дневное время, на многолюдной площади, при обстоятельствах, аналогичных делу Сазонова, правоприменителю предписывается усматривать превышение пределов необходимой обороны, что противоречит и закону, и здравому смыслу.

Рассматривать требования ведомственных нормативных актов, предусматривающих основания и порядок применения силы и оружия, как дополнительные условия правомерности необходимой обороны – значит существенно ограничивать право на саму оборону для определенного контингента лиц. Возможны случаи правомерной обороны и нарушения при этом действующих правил применения оружия. Последнее должно влечь самостоятельную юридическую оценку.

В ситуации с сотрудником милиции, применяющим оружие днем, в общественном месте, при вышеописанных обстоятельствах (дело Сазонова), нарушение правил его применения оправдано состоянием крайней необходимости (ст. 14 Основ уголовного законодательства), поскольку для предотвращения более тяжкого вреда (гибели работника милиции) причиняется вред иным правоохраняемым интересам (порядку несения службы и применения оружия), причем вред, безусловно, меньший по сравнению с предотвращенным вредом. Вопреки указаниям Пленума Верховного Суда СССР уголовная ответственность в силу ст. 13 и 14 Основ уголовного законодательства (правомерная оборона и крайняя необходимость) в таких случаях наступать не должна.

К сожалению, прекращение за отсутствием состава преступления уголовных дел на основании дифференцированной правовой оценки действий сотрудников органов внутренних дел, правомерно обороняющихся и нарушающих при этом в силу крайней необходимости правила применения оружия, в правоприменительной практике не встречается. Следствием становится необоснованное привлечение сотрудников милиции и других подразделений органов внутренних дел к уголовной ответственности.

Полагаем, что постановление Пленума Верховного Суда СССР в этой части должно быть отменено. Вместо того чтобы в подобных случаях акцентировать внимание судов на соответствии действий сотрудников, применяющих оружие, ведомственным нормативным актам, правильнее указать, как это неоднократно делал сам Верховный Суд СССР в прошлом по конкретным делам (дело Ильяного и др.), что «положения закона о необходимой обороне в равной мере распространяются на работников милиции, как и на всех граждан, и никаких повышенных требований к необходимой обороне работника милиции от нападения на него не устанавливают»[200].

Необходимость повышения уровня безопасности работников правоохранительных органов и граждан, участвующих в борьбе с преступностью, должна рассматриваться в качестве важного концептуального момента реформы уголовного законодательства и правоприменительной практики.

Задачи перестройки уголовного законодательства представляются настолько важными, что следовало бы независимым группам специалистов, исключив поспешность, исследовать все эти вопросы на конкурсной основе. Очевидно, нужны альтернативные проекты, более демократическая процедура их обсуждения в условиях гласности. Такой деятельности должны предшествовать выработка более четкой концепции и тщательная подготовка комплексной целевой программы.

В 90-е годы XX столетия мы вступили не только со многими нерешенными экономическими и социальными проблемами, но и с самым высоким за всю нашу историю уровнем преступности. Состояние преступности всегда чутко отражает состояние общественного организма. В последние годы наше общество оказалось в условиях экономического и социально-политического кризиса, обострения множества противоречий. Это, естественно, вызвало нарастание социальной напряженности, девальвацию многих традиционных нравственных ценностей, резкое снижение уровня законопослушания, дестабилизацию в ряде регионов общественного порядка, экстремальный рост преступности.

Падение реальных доходов основных групп населения, абсолютное снижение показателей их жизненного уровня (40 млн человек живут за чертой бедности), рост социального расслоения, появление новых привилегированных слоев, инфляция, товарный дефицит, развал рынка, обострение межнациональных отношений – все это не может самым негативным образом не сказаться и на уровне преступности. И тем не менее хочется верить в то, что «у Советской власти, у народа достаточно сил, чтобы, – как отмечается в постановлении Съезда народных депутатов СССР, – решительными и твердыми действиями пресечь разгул преступности, обеспечить законность и строгий правопорядок».[201] Выход из создавшегося положения – на путях революционной перестройки, коренного обновления всех сфер нашей общественной жизни, построения подлинно правового демократического государства.