Секта для бога - Алексей Кривошеин

— Здрасте! — пискнул Жабик и заискивающе улыбнулся.

— А-а-а! — Истошный визг колыхнул горы коробок. Не прекращая визжать, бабка совершила прыжок, достойный чемпиона мира, и мгновенно оказалась на самой большой куче коробок высоко под потолком. Там она задрала подол, прикрываясь от страшного нелюдя, второй рукой часто крестилась: — Изыди, нечисть! Дьявольское отродье, кыш!

На шум открылась вторая дверь. Жабик запоздало понял, что едва вместо туалета не заглянул в комнаты к соседям. Он смущенно отступил назад.

— Людмила Ивановна, что с вами?! — раздался грубый голос. В прихожую шагнул высокий, атлетически сложенный человек. Судя по Оксаниным рассказам, Иван. — Зачем вы залезли так высоко?! Вспоминается мое стихотворение... Жак там?! Мм...

И Орел взгромоздился на кручу,Забыл о мирской суете...

Декламируя, он обернулся и увидел Жабика. Тот расплылся в счастливой улыбке, поднял мозолистую руку и помахал Ивану:

— Ква-ква.

Иван замер с раскрытым ртом. Бабка по-прежнему верещала что-то сверху. Иван со стуком захлопнул челюсть:

— Пожалуй, не стану вам мешать. — Он осторожно ступил обратно и закрыл дверь.

— Что здесь происходит? — Позади Жабика скрипнула дверь, на пороге появилась Оксана. Она уже переоделась в джинсы и футболку.

Лицо Жабика осветила счастливая улыбка, на что бабушка сверху всхлипнула и запричитала еще сильнее:

— Свят-свят-свят! Даже Ванины мымры, когда он спиртом баловался, краше были. Что за чудо чудное! Кыш, изыди!

— Жабик знакомится с соседями, — пояснил Оксане Жабик.

Он сжался, уголки губ и лысые брови опустились, словно в ожидании удара, но Оксана неожиданно улыбнулась. Впрочем, улыбка тут же исчезла, лицо ее скривилось, словно она пыталась сдержать смех.

— Людмила Ивановна, — крикнула она бабушке, — что вы там делаете?!

— Изыди, нечисть, творящая непотребство над бедными бабушками...

Бабка замерла, оборвав гневную фразу на полуслове. И без того огромные ее глаза сделались еще больше. Озарение осветило ее сморщенное личико. Она дернулась, куча коробок угрожающе зашевелилась, Жабик отскочил в сторону, Оксана зажмурилась. Сейчас все это рухнет и погребет бабушку Милли под собой.

Но все обошлось. Бабушка съехала с кучи коробок словно с ледяной горки. Следом за ней попадали коробки, раскатились по полу пустые стеклянные бутылки из-под лимонада “Буратино”, но бабушка не заметила ущерба своему богатству. Она глядела на Жабика.

— Родненький! — закричала она. В голосе звучало счастье.

Переход был настолько неожиданным, что Оксана даже засомневалась в душевной адекватности бабки. Жабик опасливо попятился. Бабушка кинулась на него, раскрыв объятия:

— Ой, милок! Исцелитель! Год не гутарила, а ты токо поглядел — и сгинула напасть! Чем и благодарить тебя?! Все отдам! Проси что хочешь! Все твое! Хочешь, два яйца тебе сварю? Пару недель назад в магазине брала... Миленький! Родненький!

Бабка, словно ураган, налетела на замершего Жабика, схватила его сухонькими ручками и принялась целовать прямо в гладкий лоб. Жабик что-то пищал, пытался отбиться, но бабушка не давала ему вырваться, выказав поразительную цепкость и настойчивость.

— Спаситель! Исцелитель! Бальзам-ополаскиватель на душу мою! Вернее, просто бальзам! Хи-хи-хи! Нагляделась рекламы! Ой, Жабусичек мой! А оскал-то у тебя какой! У крокодила краше... Дай я тебя расцелую! Ой, склизенький такой! Словно сегодня из болота! Откуда и взялся спасением на мою головушку?! Милок! Свят человек! Жабусичек! — Неудержимый поток словоизлияния захлестнул прихожую, прерываемый лишь редкими, но смачными поцелуями.

Оксана не стала вмешиваться. Осторожно отступив в свою комнату, она прикрыла дверь. В комнате включила радио погромче и села у зеркала. Дивны дела твои, Господи! Что только не случается в мире!

Прошло не менее получаса, прежде чем в дверь осторожно поскреблись и в комнату смущенно зашел Жабик. Выглядел он помятым и слегка обиженным.

— Ты меня обманула!

— Что случилось?! — Оксана постаралась подавить улыбку. Жабик в этот момент так походил на ребенка.

— Ты сказала, что там писающий мальчик, а там какающая девочка! — возмущенно квакнул он.

Оксана фыркнула и затряслась мелкой дрожью. Жабик удивленно поглядел на нее. Оксана смеялась уже не таясь. Ее звонкий смех наполнил комнату, разогнал тени по углам. Жабик не выдержал и присоединил свой квакающий смех к Оксаниному.

Игнат шел по городу. Бессонная ночь не прошла даром. Дома и деревья вокруг словно в тумане, прохожие выскакивают из него как бесплотные тени. Игнату казалось, что город — это плод его расшалившегося воображения. Люди и здания появляются, когда попадают в поле видимости, а потом исчезают бесследно, словно их и не было. Мир вокруг кажется придуманным и нереальным, вроде и не мир это, осязаемый и привычный, а сновидение, зыбкое и призрачное.

Колыхнула душу ночная беседа, колыхнула. Так и не понял, с кем говорил, — может быть, Григорий все же подложил ему наркотик, хотя это и неважно. Уже неважно! Куда важней то, что он услышал! А услышал он...

Видение серых песчинок вновь заслонило все кругом. С тихим шелестом они сыпались со всех сторон, закрывали тело. Песок поднимался все выше и выше, еще чуть-чуть — и захлестнет лицо. Паника метнулась в голове, Игнат дернулся и очнулся от наваждения.

Черт! Так и с катушек слететь недолго! Когда Григорий выпускал его из комнаты, вышел будто зомби. Ноги ватные, в голове гул и скрежет, словно вышел из кузни. Как через слой ваты услышал голос Григория. Слов почти не разобрал, — кажется, тот поздравлял со вступлением в секту. Но Игнату было не до поздравлений. Ночное бдение колыхнуло душу, разлилось по телу едкой кислотой, нарушившей покой.

Игнат остановился и огляделся. Серые дома, старый, в трещинах и выбоинах асфальт, подернутые пылью и выхлопами машин деревья вдоль дороги. Знакомая местность.

Только отчего все мутное и серое, словно он спит? А может быть, он действительно спит! Он все еще в той комнатке, а Григорий и этот мир ему приснился?

Игнат смотрел, пытаясь найти доказательство нереальности мира. И оно не преминуло появиться. Прямо на него шагала... коробка из-под холодильника. Игнат глядел обалдело, коробка невозмутимо прошествовала мимо и стала удаляться. Природное любопытство взяло свое, Игнат осторожно двинулся следом. Самоходная коробка уверенно бежала по улице, словно делала это уже много раз. Какое-то время Игнат шел следом, потом набрался смелости и заглянул под коробку. У коробки обнаружились две маленькие ножки в толстых, заштопанных чулках и стоптанных туфлях. Где-то я их уже видел!