История русской армии. Том третий - Андрей Зайончковский

Части, предназначавшиеся для штурма Корниловского бастиона, дважды приближались на сто шагов ко рву укрепления, но страшный штуцерный и картечный огонь полевых, стрелявших через банкет, орудий заставлял их отходить.

Между тем бригада Ниеля, после упорного боя со слабым батальоном Полтавского полка, захватила батарею Жерве и домики на западном скате Малахова кургана. Таким образом, неприятель успел прорваться сквозь нашу оборонительную линию.

Сознавая опасность положения, генерал Хрулев повел случайно встреченную роту Севского полка и остатки Полтавского батальона выбивать французов из домов. Отчаянно защищался враг, но, воодушевленные генералом Хрулевым, севцы и полтавцы все же выбили французов и захватили 9 офицеров и до 100 нижних чинов пленными.

Все подходившие подкрепления, за отбитием штурма на других пунктах, направлялись в распоряжение генерала Хрулева, и скоро батарея Жерве была нами отбита и осталась за нами, несмотря на две последующие атаки на нее генерала Ниеля.

Англичане двинулись на штурм 3-го бастиона в 3.30. Лишь 400 шагов отделяло их от наших укреплений. При выходе из траншей, не имевших приготовленных ступеней, в рядах английских войск нарушился порядок, и штурмовые колонны, превратившиеся в толпу, смешались с подошедшими резервами.

Ударившая по головным частям противника наша картечь и залпы штуцерных заставили было англичан отойти, однако, устроившись, они направили одну колонну на батареи Будищева и Яновского, а другую непосредственно на 3-й бастион. Под страшным огнем, неся громадные потери, особенно среди начальствующих лиц, англичане разбирали засеку, рубили палисады и неоднократно бросались на укрепление, но безуспешно.

Таков же был результат попыток англичан овладеть батареями на Пересыпи. Ряд неприятельских атак был постоянно отражаем огнем картечи и прикрытия.

К 6 часам штурм был отбит повсюду, и вслед за тем открылась канонада с обеих сторон. В целях демонстрации во время приступа на Корабельную сторону генерал Боске выдвинулся было на позицию между сс. Кучка и Шулю, против левого фланга наших войск, расположенных на Мекензиевых высотах, но скоро снова отошел назад.

На другой день, 8 июня, состоялось перемирие для уборки тел и раненых. Всего за время усиленного бомбардирования и штурма у нас было выведено из строя 98 офицеров и 4728 нижних чинов. Союзники потеряли до 7 тысяч человек.

Неудачу штурма наши союзники сваливали на генерала Майрана, ранее сигнала двинувшегося на приступ. Справедливее, однако, отнести причину поражения неприятеля к общей его неподготовленности для нанесения решительного удара.

Государь щедро наградил защитников Севастополя. «Скажите им, — писал император Александр II, — что я и вся Россия ими гордимся».

Едва передохнув от пережитых ужасов бомбардирования и штурма, гарнизон Севастополя с 7-го числа вновь принялся за работы по оборонительной линии. К сожалению, 8 июня был надолго выведен из строя главный и неутомимый руководитель оборонительных сооружений генерал Тотлебен. Рана в ногу навылет два месяца продержала в постели доблестного инженера, что, конечно, не могло не отразиться на успехе наших работ.

Тем не менее заместители генерала Тотлебена — Гарднер, Тидебель и Геннерих — делали свое дело, и к 3 августа Севастополь усилился рядом новых оборонительных сооружений и батарей, снабженных соответственными орудиями как на сухопутном фронте, так и на северном берегу большой бухты.

Неудача принудила союзников напрячь все усилия для того, чтобы подойти траншеями как можно ближе к оборонительной линии, приобрести перевес над нашей артиллерией и, усилив огонь по рейду, лишить наши пароходы возможности занимать выгодные для действия позиции.

В то время, когда энергично веденные работы союзников шаг за шагом приближали их траншеи к нашим укреплениям, а новые его батареи, расположенные в самом близком расстоянии от оборонительной линии, громили обороняющегося, последний всеми силами старался замедлить осадные работы и, расходуя в день около 1700 артиллерийских снарядов и до 12 тысяч ружейных патронов, нес все же большие потери и гарнизон постепенно таял.

Наиболее чувствительный удар гарнизону Севастополя был нанесен смертью деятельного руководителя обороны адмирала Павла Степановича Нахимова. Прибыв по служебным делам на Малахов курган, он не внял просьбам подчиненных покинуть опасное место и, взяв трубу, стал наблюдать за неприятелем. Скоро пули заметивших его неприятельских стрелков стали ложиться все ближе, ближе и, наконец, одною из них он был смертельно ранен в висок. С его смертью не стало души обороны. «Всем почувствовалось, — писал один из участников обороны, — что недостает более объединяющей силы и той крепости убеждения в необходимости держаться до крайности».

Упорно преследуя намеченную цель, атакующий усиленно обстреливал Городскую сторону Севастополя и траншеями приближался к Корабельной стороне. Англичане устроили на Зеленой горе новую параллель по окраине высот, обращенных к южной бухте, и начали выводить ход вперед из 4-й параллели.

Французы в свою очередь приближались к Малахову кургану и 2-му бастиону.

Продвигаясь далее вперед из устроенного ими на расстоянии 75 сажен от бастиона плацдарма, они подошли между 5 и 12 августа к бастиону на 40–60 сажен, а к Малахову кургану — на 50 сажен. Обороняющиеся же главное свое внимание в этот период осады обратили на внутреннюю оборону укреплений, сооружая батареи во 2-й линии и устраивая ретраншаменты на Малаховом кургане, 2-м бастионе и в других пунктах.

Помимо артиллерийского огня в числе средств борьбы обороняющимися по-прежнему применялись частые вылазки, заставлявшие атакующего держать в траншеях сильные караулы, и подземная война продолжалась впереди 4-го и 5-го бастионов люнета Шварца и Малахова кургана. Для упрочения сношений с армией и облегчения доставки в город припасов в половине июля начали, а к 18 августа закончили постройкой мост на плотах через Большую бухту. Потери наши со дня штурма 6 июня по 4 августа составили около 12½ тысячи человек.

В конце июля на усиление Крымской армии на реку Качу подошли 4-я, 5-я пехотные и 7-я резервная дивизии, а 2-я и 3-я гренадерские дивизии, стоявшие у Балты и Ольвиополя, двинулись к Перекопу. Кроме того, в состав Перекопского отряда поступили Тульское и Орловское ополчение, 17 же дружин Курского ополчения направились в Крым.

Сражение на р. Черной; штурм 27 августа; оставление Севастополя

Операции союзников на южном побережье Черного моря

Общая убыль и потери

«Ежедневные потери неодолимого Севастопольского гарнизона, — писал государь 20 июля 1855 г. князю Горчакову, — все более и более ослабляющие численность войск ваших, которые едва заменяются вновь прибывающими подкреплениями, приводят меня еще более к убеждению, выраженному в последнем моем письме, в необходимости предпринять что-либо решительное, дабы положить конец сей ужасной бойне, могущей иметь, наконец, пагубное влияние на дух гарнизона.

В столь важных обстоятельствах, дабы облегчить некоторым образом лежащую на вас ответственность, предлагаю вам собрать из достойных и опытных сотрудников ваших военный совет. Пускай жизненный вопрос этот будет в нем со всех сторон обсужден, и тогда, призвав на помощь Бога, приступите к исполнению того, что признается выгоднейшим».

28 июля военный совет состоялся и на нем князем Горчаковым были предложены вопросы: 1) какое действие предпринять и 2) в какое время.

Письменные мнения были представлены на другой день, причем большинство высказалось в пользу наступления со стороны р. Черной, с чем согласился и главнокомандующий.

Но, решаясь на атаку неприятеля, князь Горчаков не верил в успех задуманного дела и не без основания колебался приступить к его выполнению.

Занятая противником позиция на левом берегу р. Черной располагалась на возвышенностях, правую часть которых составляли Гастфортовы, а левую Федюхины высоты. Полого спускаясь к Балаклавской долине, они напротив круто обрывались к реке, прикрывавшей неприятельскую позицию, и представляли все выгоды для обороняющегося. Кроме р. Черной позиция союзников прикрывалась водопроводным каналом с покрытыми каменною одеждою берегами. Переход через канал был возможен только по мостикам.

5-я мушкетерская рота Севского полка возвращается со штурма

На р. Черной имелось два моста: каменный, Трактирный, прикрытый слабым предмостным укреплением и расположенный на дороге от Мекензивых высот к Балаклаве, и деревянный, на дороге от позиции союзников к Телеграфной горе, занятый передовым постом сардинцев под прикрытием эполемента.

На занятых сардинскими войсками, в числе 9 тысяч при 36 орудиях под начальством генерала Ламармора, Гастфортовых высотах было построено несколько батарей, а Федюхины высоты, для обороны которых предназначались расположенные там 18 тысяч французов при 48 орудиях под начальством генерала Гербильона, были усилены ложементами для стрелков.