Советско-польские войны. Военно-политическое противостояние 1918 — 1939 гг. - Мельтюхов Михаил Иванович

Это решение привело к тому, что 2 мая 1921 г. на предприятиях Верхней Силезии поляки начали забастовки, а на следующий день вновь вспыхнуло восстание. Официально Польша не вмешивалась в события, но частным порядком немало польских военных участвовало в них. Естественно, страны Антанты потребовали прекратить беспорядки, и хотя восставшие заняли почти всю территорию, население которой высказалось за объединение с Польшей, кроме крупных городов, им пришлось прекратить наступление. В середине июня было достигнуто перемирие между немцами и поляками, а в конце месяца из Верхней Силезии под давлением Антанты начался вывод польских и немецких вооруженных отрядов. 20 октября 1921 г. Конференция послов Антанты решила передать Польше 1/3 территории Верхней Силезии, но находившиеся на ней предприятия оставались за их владельцами (преимущественно немцами), а для товаров этих предприятий был установлен пятилетний беспошлинный ввоз в Германию. Со своей стороны Польша создавала на переданной территории особый сейм — орган местного самоуправления.

Столь же напряженно решался вопрос о принадлежности Цешиньского (Тешинского) княжества, на которое претендовали Чехословакия и Польша. В январе 1920 г. там проходили столкновения чехословацких и польских войск, прекратившиеся после вмешательства Антанты. В итоге 28 июля 1920 г. Конференция послов решила разделить эту территорию примерно пополам. Сам город Тешин был передан Чехословакии, получившей и часть польского населения. Как уже отмечалось, граница Польши с Литвой по сути являлась демаркационной линией, разделявшей польские и литовские войска.

Реализация Рижского договора

В советско-польских отношениях первой половины 1920-х годов основными вопросами были реализация установлений Рижского договора и закрепление на международной арене. При этом положение Польши и Советских республик было различным. Польша являлась общепризнанным государством, состоявшим в союзе с Францией, хотя и имевшим различные пограничные проблемы. Тогда как Советские республики были признаны всего лишь де-факто, поэтому для них было важно любое дипломатическое соглашение, делающее их полноправными участниками международных отношений. Кроме того, было совершенно ясно, что граничившие с Советскими республиками страны скорее пойдут по пути полного их признания. Вполне понятно, что отношениям с Польшей — крупнейшим западным соседом — были особенно важны. Польское руководство прекрасно понимало выгоды своего положения и старалось использовать их для некоторой ревизии Рижского договора. Прежде всего, Варшава старалась не спешить с реализацией установлений договора, поскольку ей, кроме всего прочего, приходилось учитывать мнение стран Антанты в отношении контактов с Москвой.

Все это привело к тому, что даже решение самого простого вопроса об установлении дипломатических отношений между Польшей и Советскими республиками (статья 24 договора) потребовало значительного времени. Прежде всего, Варшава предложила ограничиться взаимным назначением поверенных в делах или поддерживать дипотношения через дипломатов, аккредитованных в Латвии. Понятно, что Москву не устраивало подобное решение четко оговоренного в договоре вопроса. 19 и 25 мая РСФСР обращалась к Польше с предложением реализовать статью 24 Рижского договора и разрешить Л. М. Карахану в начале июня прибыть в Варшаву в качестве полномочного представителя.[219] 4 июня Польша ответила, что примет советского полпреда тогда, когда польский дипломат прибудет в Москву. Польская пресса развернула кампанию по обсуждению положительных и отрицательных сторон нормализации отношений с восточным соседом. Хотя Т. Филипович был назначен польским послом в Москве еще 1 июля, к месту службы он прибыл лишь 4 августа, накануне в Варшаву прибыл Карахан.[220] С УССР дипломатические отношения были установлены лишь 6 октября, когда польские дипломаты прибыли в Харьков, а украинские — в Варшаву.

Важным вопросом двусторонних отношений была проблема репатриации военнопленных и гражданских лиц. Для ее решения были созданы две смешанные советско-польские комиссии, и уже в марте 1921 г. началась репатриация военнопленных. Правда, обе стороны имели друг к другу определенные претензии: советская сторона требовала смягчить режим в польских лагерях для советских военнопленных, а польская была недовольна тем, что возвращающиеся польские военнопленные, как и репатрианты, были в значительной степени носителями большевистских идей. В итоге польская сторона, стремясь замедлить репатриацию, чтобы успеть профильтровать возвращающихся, отказалась от расширения сети пропускных пунктов на границе, и репатриация затянулась до осени 1923 г.[221]

Немало проблем сторонам доставила демаркация границы. 2 мая 1921 г. в Минске начала работу смешанная пограничная комиссия, но до конца июля польская сторона фактически саботировала ее работу. Когда же стороны перешли к конкретной демаркации, то Польша потребовала отодвинуть границу на восток в некоторых местах на 1–2, а то и 30 км. В итоге только в ноябре 1922 г. граница была проведена на местности и передана административным и пограничным властям сторон, а полностью работа пограничной комиссии завершилась лишь в августе 1924 г.[222]

Но самым болезненным для обоих государств вопросом было выполнение статьи 5 Рижского договора, предусматривавшей отказ сторон от поддержки враждебных друг другу организаций на своей территории. Осенью 1920 г. в Польше было интернировано около 35 тыс. военнослужащих из отрядов С. Булак-Балаховича, Б. Перемыкина, Б. Савинкова, С. Петлюры. Однако в лагерях для интернированных сохранялись военные структуры и велись военные занятия, то есть речь шла не столько об интернированных, сколько о временно разоруженных военных отрядах. Если же учесть, что их офицеры не разоружались, а вооружение складировалось рядом с лагерями, то вполне понятно беспокойство советской стороны. Кроме того, политические организации УНР и белогвардейцев вполне легально действовали в Польше, а советские протесты приводили лишь к тому, что одни организации закрывались, а вместо них возникали другие. Большое внимание советская сторона уделяла прекращению деятельности петлюровского правительства, центром действия которого был Тарнов. Петлюровские войска под руководством Ю. Тютюнника в сотрудничестве с польской разведкой вели заброску на территорию УССР шпионов и бандформирований.[223]

Весной 1921 г. польский генштаб помог Тютюннику подготовить план операции с целью захвата Каменец-Подольска и последующего наступления на север Правобережной Украины, а с территории Румынии генерал Гуляй-Гуленко должен был наступать на Одессу.[224] Однако советские чекисты арестовали несколько курьеров и петлюровских групп в приграничье, и операция была отложена. РСФСР и УССР 11 и 16 апреля 1921 г. протестовали против сохранения в Польше всех этих антисоветских организаций.[225] Естественно, Варшава 19 и 29 апреля отрицала свою поддержку. 4 июля Москва потребовала от Варшавы выслать из Польши наиболее известных деятелей белой эмиграции.[226] Понятно, что Польша высказала контрпретензии, а Москва приостановила работу смешанной специальной комиссии до тех пор, пока из Польши не вышлют главных русских белогвардейцев и их деятельность не будет прекращена.

В своих отношениях с Советскими республиками Польша опиралась на поддержку Франции и в меньшей степени Англии, которые не признавали их де-юре, рассчитывая на скорое свержение Советской власти. Соответственно, страны Антанты поддерживали и финансировали различные антибольшевистские организации и формирования, находившиеся в странах Восточной Европы. Со своей стороны Польша была заинтересована в длительном ослаблении восточных соседей и поэтому тоже оказывала определенную поддержку белогвардейским организациям, но при этом свержение власти большевиков не слишком интересовало польское руководство, так как в случае прихода к власти «белых» речь скорее всего пошла бы о воссоздании «единой и неделимой России». Тем самым под вопрос ставилась бы польская восточная граница, а Антанта получила бы более важного союзника в Восточной Европе, нежели Польша. Пока же существовали Советские республики, никакой альтернативы союзу с Польшей у Антанты не было. Поэтому, хотя далеко не всякие внешнеполитические действия Варшавы одобрялись Западом, ему приходилось мириться с ними. Так, Польша получила Восточную Галицию и Виленщину. Правда, Англия и Франция осудили польский захват Вильно, но вместе с тем отложили юридическое признание Литвы до урегулирования польско-литовского конфликта.