Авиация РККА в Зимней войне. Опыт боевых действий советских ВВС накануне Великой Отечественной войны. 1939–1940 - Сергей Анатольевич Безуглов

связи. Штабы бригад и отдельных полков сосредотачивались оторванно от своих баз и нуждались в средствах связи. Обеспечение связью штабов в таких случаях производилось за счет средств связи штабов армий и за счет близ расположенных авиационных комендатур. Эшелоны с имуществом связи длительное время находились в пути и прибывали с большим опозданием. В большинстве случаев радиостанции и электродвигатели, ввиду продолжительной эксплуатации, имели большую изношенность.

Подготовка связистов, призванных из запаса, была неудовлетворительной. Обслуживавший состав телеграфных станций не знал и не умел выполнять задач станционно-эксплуатационной службы, 50 % времени в работе связистов тратилось на переговоры, не связанные с передачей телеграмм. Всю основную нагрузку по обеспечению связи в начале войны нес кадровый состав подразделений связи авиационных баз, одновременно проводя обучение приписного состава[179].

Начальники связи общевойсковых армий, имея ограниченное количество кабельно-шестовых и строительных рот связи, в ходе военных действий использовали их для организации связи по осям движения корпусов и дивизий. Поэтому использовать эти средства для обеспечения связью авиацию, расположенную в глубине боевых порядков армий, не представлялось возможным. Это вынуждало командование ВВС изыскивать резервы и строить линии связи с авиационными частями своими силами.

К началу военных действий в Финляндии организация радиосвязи при штабах ВВС армий была также весьма затруднена из-за отсутствия в достаточном количестве средств радиосвязи. Обеспеченность авиационных частей радиостанциями в этот период составляла от 20 до 60 % от потребного количества. Это затрудняло организацию радиосвязи для управления самолетами в воздухе[180].

Несмотря на неоспоримо высокие возможности средств радиосвязи, она использовалась в системе управления между наземными пунктами управления неоправданно мало.

Причинами тому были наличие почти на всех основных направлениях телеграфно-телефонных линий, приверженность штабных командиров к связи через проводные средства связи по причине неподготовленности к работе с документами с использованием методов скрытого управления войсками, сложностью и длительностью процессов кодирования, передачи и раскодирования[181].

Существовавшие таблицы волн и позывных, изданные Управлением связи Красной армии, оказались непригодными для использования в радиосетях ВВС армий. Таблицы не имели деления на ночные и дневные волны, необходимые для связи с дальними радиостанциями. Не были также выделены волны для использования их в сетях ПВО, истребительной авиации, передачи метеоданных. Штабом ВВС СЗФ были составлены свои таблицы, которые, хотя и с опозданием к началу боевых действий, эффективно использовались в авиационных частях, обеспечивая регулярную смену радиоданных[182].

Смена волн, позывных и ключей к переговорным таблицам в целях маскировки осуществлялась по календарю, который составлялся на каждый месяц. Правда, в начале военных действий смена радиоданных осуществлялась не регулярно, что объяснялось отсутствием опыта и опасением потери радиосвязи. В последующем активизация радиоразведки противника заставила перейти к регулярной смене радиоданных.

Связь взаимодействия между пунктами управления бомбардировочной и истребительной авиации, осуществлявшаяся как по проводным линиям связи, так и с использованием радиостанций, в большинстве случаев организовывалась не напрямую, а через штабы ВВС армий и армейские узлы связи. В воздухе связь бомбардировщиков с истребителями была только зрительная. Связь взаимодействия авиации с наземными войсками (штабами корпусов и дивизий) осуществлялась путем высылки представителей авиации в штабы наземных войск. Выделенным делегатам связи придавались подвижные радиостанции, но в большинстве случаев делегаты связи использовали корпусные и дивизионные радиостанции. Кроме того, делегаты связи ВВС использовали проводные линии связи как через узлы связи армий, так и линии, непосредственно связывавшие штабы корпусов и дивизий с авиационными частями армий[183].

Работа самолетных и наземных радиостанций проходила на фоне сильных помех в виде атмосферных разрядов, индустриальных помех, работы радиовещательных станций, автоматической работы радиостанций Народного комиссариата связи и Народного комиссариата обороны. Для устранения взаимных помех общевойсковых сетей и сетей ВВС распределение радиоволн согласовывалось с общевойсковыми начальниками связи[184].

Применение радиосвязи в наземных сетях затруднялось плохо организованными мероприятиями по скрытому управлению войсками. Действовавший с началом войны командирский код ОКК-5 часто компрометировался, поэтому приходилось пользоваться им с большой осторожностью. Рассылаемые шифрорганами сменные ключи к ОКК-5, как правило, поступали в части с опозданием, поэтому большинство радиограмм (иногда до 60 %) оставалось нераскодированными[185].

Таким образом, связь управления и взаимодействия организовывалась и осуществлялась с большими недостатками. Тем не менее она позволяла организовывать и осуществлять управление силами авиации и ее взаимодействие с наземными войсками Красной армии.

Одним из важных видов тылового обеспечения являлось материальное обеспечение боевых действий авиационных частей и соединений. Оно заключалось в планировании, истребовании, накоплении, учете, содержании, распределении материальных средств и обеспечении ими потребностей авиационных соединений и частей, а также в осуществлении контроля за их использованием и хранением.

Своевременное и полное материальное обеспечение авиационных частей достигалось заблаговременным созданием необходимых запасов материальных средств, их правильным эшелонированием, бесперебойным восполнением расхода и потерь, маневром запасами и экономным их расходованием.

Проведенное исследование показало, что материальное обеспечение авиационных частей было чрезмерно централизовано. Это вызывалось отсутствием достаточного количества запасов материальных средств, имевшихся в распоряжении командования ЛВО, большими размерами района дислокации авиационных частей, высоким напряжением их боевой работы, отсутствием достаточного количества фронтовых и головных складов, большой загрузкой транспортной системы[186].

В ходе боевых действий система снабжения ВВС северных армий была построена по принципу «центральные склады – армия», без фронтового склада. Отсутствие фронтового склада, обеспеченного всеми видами довольствия, не позволяло организовать бесперебойное снабжение авиационных частей только через центральные склады, так как планирование в период боевых действий было весьма затруднительно ввиду быстро менявшейся обстановки. Кроме того, в центральных управлениях снабжения не были известны задачи, решаемые ВВС каждой из армий. Это приводило к тому, что в ходе боевых действий авиационные части ВВС армии часто не получали требуемого имущества. Отсутствие фронтового склада не позволяло перераспределять имеющееся на армейских складах имущество и боеприпасы между авиационными частями и соединениями ВВС других армий. В ходе войны не прошло ни одного дня, чтобы штаб ВВС какой-либо из армий не докладывал об отсутствии имущества или боеприпаса, который лимитировал выполнение боевой задачи[187].

Одним из сложных вопросов в организации материального обеспечения являлось определение потребности в материальных средствах для создания запасов на аэродроме. В начале боевых действий центральные управления Народного комиссариата обороны планировали снабжение по нормам, утвержденным в феврале 1939 г. По этим нормам среднее количество часов налета в месяц на самолет было установлено следующее: ТБ-3 – 10 часов, ДБ-3 – 15 часов, СБ – 15 часов, ЛБ – 24 часа и истребителей – 30 часов. Как оказалось, расчеты мирного времени не подтвердились практикой военных действий и оказались сильно заниженными, что вызвало ошибки в расчетах при накоплении запасов материальных средств. Некоторые части, вооруженные самолетами СБ, делали до 4 боевых вылетов, а