Бледный всадник, Черный Валет - Андрей Дашков

Анатомические картинки ему понравились сразу же, а те, что были посвящены женскому полу, даже приятно взволновали. Впрочем, его энтузиазм быстро угас. Дальше пошла суровая расчлененка и некрофильские забавы – та же плоть, но преображенная самым жутким образом. Гришке даже показалось, что в кабинете запахло разлагающимся мясом. По правде говоря, он испугался бабушки, которая якобы его лечила… Тем не менее он продолжал перелистывать страницы, загипнотизированный мрачной красотой и мрачным безобразием человеческой изнанки. Словно знал или предчувствовал, что когда-нибудь это ему пригодится…

В книге было еще много чего непонятного и интересного: глаза, вынутые из глазниц и соединенные с мозгом длинными пучками световодов; миниатюрные люди размером с ладонь – судя по намалеванной рядом масштабной линейке; младенцы, сросшиеся с кремниево-германиевыми «расширителями сознания»; коды доступа к виртуальным существам; мертвецы с ранцевыми электростанциями между лопаток и синтезаторами речи вместо легких и голосовых связок; самоорганизующиеся колонии гнилостных микроорганизмов, локализованные в свежих покойниках; иллюстрации различных способов имплантации зародышей (в том числе нечеловеческих) в детородные органы законсервированных женских трупов… И, конечно, именно там Гришка впервые увидел скарабея – в разделе, целиком посвященном осужденной и запрещенной церковью практике «ривайвла», в главе «Историческая справка»…

Сейчас ему так ясно представилось синеватое и как бы волосатое пятно на бумаге, что его передернуло. Ошибки быть не могло.

Заблуда не забывал и не прощал даже эфемерных обид. Он давно мог бы разделаться с ведьмой, но все откладывал – а вдруг та понадобится? Что делать, если, например, его лучший друг снова «простудится»? Такая вероятность существовала и вовсе не приближалась к нулю, учитывая постоянное стремление Гришки к новизне. Полноценной замены старушке что-то не предвиделось. Была еще одна причина – по слухам, Полина осталась чуть ли не единственным старожилом Ина, кто знал тропу через болота к Черной Лаборатории…

Теперь Начальнику представился случай отыграться на ведьме, а он был не из тех, кто упускает редкие случаи.

Фильм заканчивался. Жирняга облизывался в предвкушении «порно», которое обычно смотрели «на десерт». По крайней мере он сполна заплатил за удовольствие. Председатель городской управы давно пришел в себя после визита Гнуса. Все оказалось не так уж страшно. Он отделался сильным испугом и стиркой нижнего белья по срочному тарифу. Зато с тех пор никакие гости его больше не беспокоили.

И у Начальника явно поднялось настроение. Наступало раннее утро.

Самое время развлечься в «Олхознике». Для начала Гришка отправил туда

Жору с командой новичков – пусть понюхают пороху. Он являлся убежденным сторонником теории естественного отбора. Теория оказалась верной для всех животных без исключения. Кто-кто, а Начальник мог судить об этом, взобравшись на вершину эволюционной лестницы…

У Заблуды было предчувствие чего-то необычного. Вполне могло произойти и что-нибудь приятное. А вдруг у этого шулера, пристрелившего Штырька, найдется кассета с фильмом?

23. «ПРИЯТЕЛЬ, ТЫ ВЫГЛЯДИШЬ ДЕРЬМОВО!»

К той минуте, когда Валет добрался до гостиничного холла, он потерял уже слишком много крови. За ним тянулся пунктир липких капель, его движения замедлились, в уголках глаз сгущался нематериальный туман…

Хозяин давным-давно смылся; холл был пуст, темен и затягивался едким дымом, проникавшим сквозь щели. Ставни на окнах были закрыты; только в проем распахнутой двери падал серенький свет. На доске для ключей номер комнаты, снятой Валетом, был помечен угольно-черным крестом.

«Гнида», – мельком подумал игрок про старикашку, державшего гостиницу, но без особого раздражения. Он понимал, что любой на месте хозяина поступил бы так же. Страх и жадность были главными мотивами и основной движущей силой. Почти всегда и везде. Однако сейчас это не относилось к Валету. Существовала граница, за которой все извращалось самым чудесным образом. И люди начинали вести себя странно…

Он сполз по перилам, готовый рухнуть вниз, если кто-нибудь спрятался за стойкой. Тяжесть оружия, которое он волок на себе, затягивала его в трясину обморока, но игрок скорее расстался бы с одной ногой, чем с этими погремушками. Он заплатил за них частью своей задницы и не очень дорожил всем остальным. То, что заставляло его двигаться, имело первобытную и неодолимую природу.

За стойкой Валет нашел всего лишь оторванную человеческую кисть, еще сжимавшую старый «наган». Он так и подумал – «оторванную», – потому что знал, как выглядят огрызки и обрубки… Он положил на стойку дробовик, от которого сейчас было мало толку, и вытащил пистолет. Теперь игрока мутило сильнее прежнего. Настолько сильно, что он покачнулся и на несколько мгновений потерял ориентацию в пространстве.

Дощатый пол надвинулся, грязный узор стал виден в мельчайших деталях. Потом эта внезапно выросшая стена упала, и Валет снова увидел потускневший свет. Человеческий силуэт торчал на фоне двери, окруженный ореолом, словно луна во время затмения.

Но еще раньше, чем игрок осознал это, ему в лоб уперся холодный ствол. Валет получил недвусмысленный совет остыть. И он расслабился, экономя остаток сил. Прикосновение металла оказалось приятным, будто на горящую голову наложили компресс, – в общем, это был не худший способ умереть.

Человек хрипло засмеялся.

– Так это и есть причина переполоха? По правде говоря, приятель, ты выглядишь дерьмово. Так дерьмово, что мне тебя даже жаль…

Человек шутил. На самом деле он не пожалел бы и родную маму. Он просто развлекался. И, кстати, мамы у него давно не было. Ее, бестолковую, изнасиловали и убили залетные парни. Это случилось восемнадцать лет назад. Единственный сопливый сынок, оставшийся сиротой, вдоволь нахлебался дерьма на самом дне, прежде чем с невероятным трудом выбился «в люди». Поэтому к чужакам он испытывал особую любовь.

Валет терпеливо ждал. Он нутром чуял, когда не стоит дергаться. СЕЙЧАС не стоило. То, что незнакомец не прикончил его сразу же, в данном случае не было проявлением глупости. За этим странным поступком скрывалось нечто большее…

Указательный палец незнакомца был тверд и удерживал спусковой крючок в смещенном положении. Валет знал и неоднократно отрабатывал этот фокус. При правильном исполнении для выстрела требовалось неощутимо малое время…

Словоизвержение продолжалось:

– Знаешь, я тоже игрок. Я дам тебе шанс. Начальник приказал поджечь дом и поджарить тебя заживо, но мне это кажется скучным… Сейчас ты бросишь пушку и отойдешь за стойку. Вот тебе тряпка. Перевяжи себя… Я запру дверь. Ключ положу в карман. Через пару минут дом подожгут – приказы Начальника надо выполнять. Выйдет отсюда только один из нас. Я не спрашиваю, согласен ли ты…