Дама его сердца - Патриция Поттер

Джэнет зашла за холм, туда, где недавно кормила Колина, и увидела удаляющуюся фигуру Нила. Он быстро уходил прочь, но даже по спине его можно было догадаться, каким одиноким он сейчас себя чувствует. Он не знал, что Джэнет недалеко, он не мог ее видеть, но между ними все равно словно натянулась невидимая нить. Ведь она тоже чувствовала себя одинокой! Конечно, у нее есть Колин, Грэйс, Рэйчел и Анна-белла, а все равно ей всегда чего-то недостает. Она не ощущает полноты жизни с того самого дня, как Нил Форбс бросил ее. А теперь она хуже Самсона — бегает за ним, как глупый щенок!

Джэнет заставила себя остановиться, тяжело вздохнула и повернула назад.

Реджинальд встретил Нила у входа в замок. Джэнет, Клара и дети уже приехали, а он задержался, распрягая лошадей и отдавая Тиму распоряжения насчет доставки семян.

Нил был недоволен собой. Сегодня днем он бежал от Джэнет, не в силах равнодушно выносить ее присутствия. Смех детей, конечно, смягчал чувство одиночества, но ему хотелось видеть радость и в глазах Джэнет, как много лет назад! Он долго бродил около угрюмых скал, поросших вереском, и вернулся, только когда пора было ехать обратно. Он осмотрел не все, что хотел увидеть. Значит, придется задержаться в Лохэ-не еще на пару дней.

Реджинальд, по-видимому, уже давно поджидал его и расплылся в широкой улыбке.

— Я велел кухарке приготовить сегодня настоящий пир. Мы хотим официально отметить ваш приезд. Боюсь… я был не очень… любезен, но, понимаете, меня ошеломило ваше сообщение.

Нил понимал — и гораздо больше, чем думал Реджинальд. По правде говоря, он узнавал в Реджинальде себя — свои надежды, свою убежденность, что это он должен наследовать дяде, а не двоюродный брат Рори. В знатных семьях разница в год между сыновьями определяла их статус: кто из них будет властвовать, а кто подчиняться. Они жили в мире, где расположение светил значит больше, чем знания и характер человека. Нилу были знакомы недовольство, зависть, беспомощность — все, что выпадает на долю бедного родственника.

— Да, я понимаю, решение Камберленда было для вас сюрпризом.

— Как бы то ни было, мы польщены тем, что мой племянник получил такого знатного опекуна.

— Я приложу все усилия к тому, чтобы ваша семья благоденствовала.

— Не сомневаюсь в этом. Скажите, а вы прежде знали графиню?

— Очень недолго. Она с отцом приезжала погостить в Брэмур, когда была молодой девушкой.

— Ваше пребывание в Лохэне для нас с женой большая честь. Мне доставит огромное удовольствие трудиться вместе с вами в интересах моего племянника.

— Вы очень добры.

— Я бы тоже мог быть очень хорошим опекуном, — не удержавшись, вздохнул Реджинальд.

— Уверен, что могли бы.

Нил не сомневался, что Реджинальд постарался бы. Ведь в создавшемся положении он не только терял престиж и власть над угодьями. Хуже всего было недоверие к нему герцога, раз в опекуны к его родному племяннику назначили чужого человека.

— Думаю, Камберленд выбрал меня потому, что не слишком хорошо знает вас, — объяснил Нил. Все еще улыбаясь, Реджинальд кивнул.

— Мы обедаем через час. Моя жена собственноручно занималась составлением меню. И вы еще не видели нашего сына! Правда, ему всего несколько месяцев.

«Значит, еще один возможный наследник», — подумал Нил и, кивнув, направился к себе в комнату.

Лохань была полна горячей воды. Это, конечно, распорядилась Джэнет. Интересно, сама она имеет возможность наслаждаться горячей ванной? Эта мысль вдруг возбудила в нем мучительное желание. Нил понимал, что сегодняшний обед тоже станет для него мукой — впрочем, как каждый день и час, проведенные в Лохэне.

Он разделся и сел в лохань, надеясь, что теплая вода усмирит чувства, разрывающие сердце.

Джэнет проследила, чтобы девочкам принесли ужин, положила Колина в колыбель, а потом позволила себе роскошь понежиться в горячей воде. Затем Люси зачесала ей волосы назад, подвязала их темной лентой и сверху надела маленький, обшитый кружевом чепчик.

Джэнет посмотрелась в зеркало. На ней было простое темное платье, так как она все еще носила траур. Лицо показалось ей слишком худым, фигура тоже. «Некрасивая женщина», — подумала она. Впрочем, Аласдэр постоянно ей это твердил.

Джэнет вздохнула. Как она перенесет предстоящий ужин, как будет сидеть напротив Брэмура и есть? Воспоминания пронеслись в ее голове — и хорошие и ужасные. Она припомнила текст его короткого письма. И постаралась поскорее забыть то, как он вежливо поклонился ее дочерям и попросил извинить за крепкое словцо…

Джэнет так и не рассказала ему о темной фигуре в плаще на парапете. Во-первых, нет доказательств, что кто-то замышляет против нее дурное. И, во-вторых, он тогда обязательно останется. А ей… ей все еще слишком больно видеть его.

Но пора было спускаться к ужину. Джэнет слегка пощипала щеки, чтобы они порозовели, и пригладила волосы. Пудрой она не пользовалась в отличие от невестки.

Реджинальду пришлось спрятать самолюбие в карман. В конце концов, Брэмур вряд ли надолго задержится за пределами своих владений. К сожалению, о маркизе мало что было известно, и Реджинальд приложил сегодня много усилий, чтобы собрать о нем побольше сведений. Он даже проехал десять миль, пытаясь выудить что-нибудь у Стратмора — англичанина, которому недавно были дарованы якобитские земли. Может быть, за Брэмуром водятся какие-нибудь грешки?

Надо бы нащупать его слабое место и попробовать использовать его к своей выгоде.

Но Стратмор знал не больше Реджинальда и едва снизошел до разговора с ним. Да, Брэмур не похож на прирожденного лорда. Не отличается светской любезностью и не одевается, как подобает знатной персоне. Вообще смахивает на какого-то ремесленника или кузнеца.

Впрочем, ничего удивительного: ведь Брэмур — незаконнорожденный, непонятно почему ставший наследником большого поместья. Но к Брэмуру очень прислушивается сам Камберленд, и Реджинальду хотелось узнать, почему это так, и самому кое-что шепнуть Камберленду, если удастся.

Долгое время Реджинальд надеялся, что титул перейдет к нему — у его брата рождались только дочери. Но потом Аласдэр взял и женился на девице Лесли: за ней давали большое приданое, и были виды на земли после смерти ее отца. А эта проклятая женщина родила сына и отобрала у Реджинальда право на титул, который он уже считал своим. Впрочем, он рассчитывал, что все равно успеет попользоваться и властью и доходами, пока племянник не достигнет совершеннолетия. И вдруг появляется этот Брэмур!

Луиза злится еще больше. Реджинальд знал, что его жена никогда не любила Джэнет, которая будто бы презирала невестку за то, что отец ее торговец. Реджинальду, как второму сыну, не имеющему ни титула, ни состояния, пришлось на ней жениться, вернее — на ее богатом приданом. К сожалению, в дополнение к приданому у Луизы оказался дерзкий язык, скверный характер, и она часто вымещала на муже плохое настроение, не желая пускать его к себе в постель.