Нурарихен поневоле - Алекс Кош

От лица всех «не красавчиков» мне стало немного обидно, но я гордо промолчал. Не пытаясь делать вид, будто что-то понимаю в подобных вещах, я просто на всякий случай поверхностно изучил оба тела. От чего бы они не умерли, это было явно одно и то же явление или существо. Но если первый человек погиб в шахте, то второй прямо в своей квартире, что и являлось основной причиной недовольства Даймондов работой Джеймса.

— Ну что, есть мысли? — спросил я Госу, когда тот вроде бы закончил исследование.

— Они заледенели, — лаконично ответил ёкай, чем вызвал пренебрежительную усмешку у работника морга. — Причем процесс шёл изнутри и идёт до сих пор. От них исходит холодная энергия, поэтому лёд не тает.

Как же мне мешали лишние глаза и уши, я даже не мог задать ему интересующие меня вопросы. Но кое-какое исследование я мог провести и сам, чтобы определить, точно ли души покинули эти тела. Всякое бывает, вдруг их запечатало льдом, и на самом деле люди и вовсе живы. Использовав гофу поиска души, я убедился в том, что тела действительно пусты.

— А что насчёт алмазов? — спросил я Госу. — Они настоящие?

— С этим всё просто, — вмешался патологоанатом. — Глаза были вырезаны, и на их место вставили алмазы. А потом уже тела заледенели.

— Именно, — согласился Госу.

— Значит, внутри них есть что-то, генерирующее холод? — уточнил я.

— Весьма вероятно, — ответил ёкай и посмотрел на патологоанатома. — Вскрытие не проводили?

Тот пожал плечами в ответ, мол, и так же видно — тела целы.

— Мы ждали вас. Мало ли, что может случиться, если воздействовать на тела, вдруг это опасно.

Хотел бы я знать, почему этим не занялся Джеймс. Судя по записям, он просто приехал, посмотрел на тело, поставил защиту на шахту, и сразу уехал.

— Ладно, давайте сделаем это вместе, — предложил Госу.

Лора так довольно потёрла ладошки, словно всегда мечтала побывать на вскрытии. Хотя, может, так оно и было.

— Не хотите подождать снаружи? — спросил я Кристину Даймонд. — Это займёт какое-то время, да и зрелище может быть не слишком приятным.

Девушка одарила меня высокомерным взглядом.

— Думаю, я справлюсь.

— И это может быть опасным, — попытался настоять я.

— Но вы же здесь как раз для того, чтобы справиться с опасностями, — издевательски ухмыльнулась девушка.

— Ла-адно.

Я подошёл к Госу и шёпотом спросил:

— Это же не опасно?

— С любой физической опасностью я справлюсь, а от остального лучше подстраховаться рунами.

Немного подумав, я достал сумку, взял несколько гофу барьеров и закрепил на трупе, одежду на котором Госу уже успел разрезать. Что ж, мои барьеры смогли остановить даже Падальщиков, авось и с тем, что может вылезти из замороженных людей, справятся.

Патологоанатом взял хирургическую пилу, похожую на «болгарку» и начал пилить грудную клетку. Я не слишком хорошо разбираюсь в анатомии, но процесс шёл на удивление легко и равномерно, словно пилили однородный лёд, а не человеческое тело. А в какой-то момент и вовсе по центру груди человека с хрустом прошла трещина, буквально разделившая тело пополам. Патологоанатом от неожиданности отскочил в сторону, уронив на пол пилу, с визгом начавшую скрежетать по кафельному полу.

Кристина Даймонд охнула, но поспешно сделала вид, будто это была не она. А сразу после этого из тела вырвалась ярко-голубая энергия, но ударилась о барьер, и отпрыгнула обратно на стол между двумя половинками трупа, начав формировать что-то вроде небольшого осколка. Мои гофу барьеры сгорели, но холодная энергия больше не пыталась вырваться, а вроде бы успокоилась, превратившись в зеркальный треугольный осколок. Более того, само тело буквально на глазах начало таять и возвращать свой обычный вид. Если, конечно, можно считать обычным человеческое тело, треснувшее посередине. Вот только теперь, вернувшись в обычное состояние, все внутренности благополучно вывалились на стол…

Лора отвернулась и опорожнила желудок в очень удачно подвернувшуюся урну, я же отнёсся к тому, что увидел, довольно спокойно. Человек такая сволочь, что ко всему привыкает.

Госу поднял непонятный осколок телекинезом и перенёс на стол.

— И что же это такое? — спросила бледная Кристина Даймонд, не торопясь подходить к столу.

— А знаете, кажется, у меня есть идея, — озадаченно сказал я, сам не веря в свою догадку. — Это ведь осколок зеркала.

— Мы видим, — нетерпеливо сказали девушки практически хором.

— И что? — недовольно поторопила меня Кристина.

Госу посмотрел сначала на осколок, а потом на меня.

— Мне это тоже ничего не говорит.

— Вы что, сказок не читали⁈ — возмутился я. — Осколок волшебного зеркала в сердце. Это же Снежная Королева.

Глава 9

Кристина Даймонд посмотрела на меня как на полного идиота.

— А чего не сказочные гномики?

— Были уже летающие гномики, это баян, — по инерции ответил я, чем вызвал у неё ещё более сильный приступ недовольства и недопонимания. Вряд ли в этом мире знали сленговое значение слова «баян», но девушка интуитивно почувствовала, что я над ней насмехаюсь.

Пока мы отвлеклись, патологоанатом, поднявший с пола и выключивший пилу, протянул руку, чтобы тронуть осколок.

— Нельзя! — крикнул Госу, но было уже поздно.

Едва палец коснулся зеркальной поверхности, как по нему побежала полоска инея. Госу оттолкнул мужчину телекинезом, но палец по середину фаланги откололся и остался на осколке.

Крики бедняги разнеслись по всему моргу, и пришлось отправить его наверх, на лечение. К счастью для патологоанатома, оторванный кусок пальца вернулся в органическую форму после того, как Госу оторвал его телекинезом от осколка, так что пришить его обратно с уровнем местной медицины было нетрудно.

— Ну что за идиот, — тяжело вздохнула Кристина Даймонд. — Вроде взрослый человек, а так и не научился, что нельзя тыкать пальцами куда попало.

Лора согласно кивнула, тут же на всякий случай убрав руку от электрической пилы. Такое впечатление, словно девушка раздумывала над тем, чтобы вызваться провести второе вскрытие самой, хотя, ещё совсем недавно опустошала желудок в урну от одного взгляда на человеческую плоть. Воистину, безумству храбрых поём мы песню, и в случае Лоры это будет явно что-то в стиле «Рамштайн».

— Я так понимаю, во втором такой же осколок? — предположила она, поглядывая то на пилу,