Ледяная синева (ЛП) - Энн Стюарт

О’Брайен не ответил, что, впрочем, было и неплохо. Саммер не хотелось говорить с ним. По крайней мере, до тех пор, пока она не разберётся, что только что случилось в старом «дуйзенберге».

Наверное, она выжила из ума. Этот мужчина появлялся снова и снова, спасая её от смерти. Саммер понятия не имела, почему, но он словно назначил себя её личным спасителем. Лучшее доказательство тому — она всё ещё цела.

Так что же произошло в машине? Его твёрдое и сильное тело лежало на ней, красивые руки гладили лицо. Она не закричала, не заплакала и не впала в ступор. Только смотрела в тёмные беспощадные глаза и понимала, что умрёт. Но её это не волновало. Не хотелось двигаться и бежать. Не было страха. Только ощущение тяжести его тела.

А потом Така поцеловал её. Мягко, почти незаметно коснулся её губ своими… и всё. Как только он отстранился, её снова затрясло, и она не знала, сможет ли взять себя в руки.

Хорошо хоть, он ничего не заметил! Вероятно, Така подумал бы, что она сумасшедшая. Чёрт, да она и правда сумасшедшая, и неудивительно. Похищения и смерти не были обычными явлениями в её жизни, и хотя Така не сказал прямо, она знала, что спасает свою жизнь, и он — единственное звено между ней и вечным забвением.

У Такаши уже есть ваза, но она, Саммер, всё ещё с ним. Это что-то да значило, но что? Было безумием думать, что он хочет навредить ей.

Выехав на улицу, Такаши включил печку на полную мощность. Саммер быстро взглянула на него. Он завернул вазу в свою куртку, а сам остался лишь в тонкой тёмной рубашке. Должно быть, он замёрз даже больше её, но не обращал на это внимания, в то время как она сама с трудом удерживалась от дрожи.

Саммер закрыла глаза. Она так сильно старалась держать себя в руках, что у неё даже кожа болела; сейчас же она начала медленно и осторожно расслабляться. Дрожь наконец ушла — лишь в спине всё ещё чувствовалось напряжение, и через секунду Саммер выдохнула, откинувшись на кожаное сидение.

Така мчался с опасной скоростью. Если бы они попали в аварию, то наверняка погибли бы.

Саммер это не волновало. Ей не нужно было открывать глаза, чтобы понять, что Така за ней наблюдает. Отлично знакомое чувство. С него и начался весь этот кошмар — когда Такаши следил за ней на приёме в музее. Всё, что она хотела сейчас, — забыться, сделать память чистым листом. Что он там говорил… подумать об океане? Бирюзовые волны, веками катящиеся к берегу, постоянные, неизменные, неменяющиеся… Она слышит их успокаивающий шёпот…

Вой сирены вырвал её из транса. Саммер открыла глаза. В отражённом свете мигалок лицо Такаши было невероятно прекрасным и абсолютно непроницаемым. Он свернул на обочину и заглушил двигатель.

О’Брайен держал руки на руле — так, чтобы они были видны — и сохранял абсолютное спокойствие. Видимо, привык иметь дело с копами. Двое полицейских замаячили перед окном.

— Права и регистрацию на машину. Без резких движений.

Такаши потянулся к бардачку, и на мгновение Саммер с ужасом подумала, что он достанет пистолет. Но внутри не было ничего, кроме бумаг. О’Брайен достал их и передал полицейскому, который включил яркий фонарик, осветивший машину и лицо Саммер.

«Должно быть, я выгляжу как испуганный олень, попавший в свет фар», — подумала Саммер и попыталась собраться с мыслями. Это же её спасение, безопасность! Она было открыла рот, чтобы заговорить.

И тогда Такаши взял её руку в свою. Стороннему наблюдателю этот жест показался бы знаком поддержки. Только Саммер знала, что в его прикосновении таилось предупреждение.

— С вами всё в порядке, мисс? — спросил один из полицейских, пока другой проверял документы. — Кажется, вы чем-то расстроены.

Така не мог помешать ей говорить, а полицейским — броситься ей на помощь, если она попросит. Не нужно раздумывать, она ведь не знает ровным счётом ничего о своём спутнике. Кроме того, что тот очень опасен.

— Я… в полном порядке. — Её голос немного прерывался из-за нажатия руки Таки. — Мой парень просто пригласил меня прокатиться, а едет он немного быстрее, чем хотелось бы.

Да господи ты боже мой, зачем она это сказала?! Почему назвала Такаши именно так, своим парнем, как будто они старшеклассники? Зачем вообще сказала о каких бы то ни было отношениях с ним? Саммер посмотрела на Таку, но выражение его лица так и осталось безразличным. И тут вернулся другой полицейский:

— Он чист, — сказал он напарнику, игнорируя их. — Дипломатическая неприкосновенность. Отпустим их. Нужно добраться до Сансонского музея. Туда кто-то вломился, погибло двое охранников.

Они убрали фонарик, поэтому не заметили, как Саммер потрясённо дёрнулась, не услышали тихого возгласа, что сорвался с её губ прежде, чем Така вновь сжал её руку.

— Нужно ездить помедленнее, мистер Ортис, — строго сказал полицейский. — Вы — гость этой страны, и, конечно, не хотите, чтобы вам вдруг отказали в гостеприимстве.

— Я сделаю всё что в моих силах. Благодарю вас, офицер. — Такаши говорил ровным и мелодичным голосом с лёгким испанским акцентом и свете фонарика выглядел почти что латиноамериканцем. Поражённая, Саммер не могла отвести от него глаз.

Синие и красные огоньки мигалок скользнули по его лицу, полицейская машина выехала на дорогу и направилась к холмам, по-прежнему мерцая огнями.

Такаши выпустил её руку, и Саммер машинально согнула пальцы.

— Почему вы не попросили помощи?

— Вы же не хотели, чтобы я это сделала, верно? Я думала, что ваша мёртвая хватка — знак молчать.

— Я не был уверен, что это вас остановит.

— Не остановило бы. — Саммер не знала, зачем сказала это. — Мистер Ортис?

— Люди видят то, что хотят видеть, — ответил он. — Парень?

Теперь ей стало жарко от смущения, которое казалось до смешного банальным, учитывая события последних суток.

— Я просто сказала первое, что пришло в голову. Мне не послышалось то, что они сказали о музее?

— Его взломали, — подтвердил Такаши. — Я получил это известие раньше.

— Знаете, что они взяли?

Сейчас поддельная ваза волновала её меньше всего. Уникальные сокровища залов Сансона были для Саммер почти как дети. Если с ними что-то сделали, её сердце будет разбито.

— Ничего.

— Но…

— Подделку разбили. Дураку понятно, что они искали именно её — остальная часть коллекции нетронута.

— Слава Богу, — выдохнула Саммер. — Это значит, что они отказались от своей затеи. Они уронили вазу, и теперь им придётся забыть о ней.

— Может быть, — откликнулся Така. — Или же они поняли, что наткнулись на фальшивку, как только взяли её в руки. И это заставит их хотеть ещё сильнее, чем раньше, добраться до вас или того, кто вынудит вас отдать им желаемое.