Счастье малое, домашнее - Арина Ларина

– Эх, видела бы ты этого хищника. – Маруся вдруг нагнулась и чмокнула Феня в блестящий нос. Лисёнок фыркнул, чихнул и закурлыкал.

– Я тебя тоже целую, – отозвалась Наталья. – До связи.

Положив телефон на стол, Маша взяла Феня и строго сообщила ему:

– Спать ты будешь в своей корзинке, или как там называется этот подушечный тазик. В общем, в кровать не лезь, я могу тебя задавить. Или на тебя упадёт одеяло, и ты задохнёшься. Ясно?

Лисёнок смотрел на неё такими умными глазками, что можно было не сомневаться – он всё понял.

Но стоило только Марусе лечь в кровать и выключить светильник, как Фень испуганно крякнул и заметался в темноте. Буквально через несколько секунд он уже взлетел на Машину кровать и начал топтаться по обалдевшей няньке. Следующий час Маруся безрезультатно пыталась уговорить Феня лечь на место. Он не желал спать, ему было весело и хорошо. Он кудахтал, клекотал и скакал, как бешеный лягушонок. Она, конечно, успела прочитать, что фенеки ведут ночной образ жизни и их нужно переучивать, подгоняя под собственный распорядок дня, но в Интернете не было ничего о том, что «ночной образ жизни» – это такое вот светопреставление. Фень был в восторге. Судя по всему, темнота его вдохновляла на подвиги. Сначала он запрыгнул на комод и своротил оттуда будильник. Да-да, перед сном Маруся завела будильник, думая, что он её разбудит. Тогда она даже не подозревала, что спать ей вовсе не придётся. Прыгучесть у лисёнка оказалась феноменальная. Он подлетал так, словно скакал на батуте. Тогда Маруся решила взять его к себе, погладить и таким образом усыпить. Как бы не так. Развеселившийся Фень в руки не давался и носился, как ракета. Плюнув и решив ничего не замечать, Маша демонстративно улеглась в кровать и накрылась подушкой. Благо двери в её комнату были закрыты, и Ольга Викторовна могла спать спокойно. Зато теперь Маруся в полной мере поняла, о чём говорила хозяйка. Спать, имея в доме это лопоухое чудовище, просто невозможно.

Фень, обнаружив, что Маруся спряталась, снова взлетел на кровать и начал воодушевлённо копать проход к новой игрушке.

– Я тебя убью, мелкий крыс, – простонала Маша. – Уйди отсюда!

Она спихнула лисёнка на пол и прислушалась. Цок-цок-цок. Цок-цок-цок.

Отлично, пусть бегает. Устанет, сам заснёт.

И тут Феню наскучила бессмысленная беготня. Он решил вырыть нору. Норы в этом доме ему не удавались. Он просто не знал, что паркет не предназначен для таких важных мероприятий. Но Фень был упорным и целеустремлённым, поэтому периодически возвращался к мысли всё же сделать себе домик. Шкрябанье когтей по паркету сродни звуку пилы или дрели. Это выматывает нервы и вызывает головную боль вкупе с желанием прибить источник звука.

Маша швырнула в Феня подушкой. Судя по возмущённому карканью – попала. Лисёнок разразился гневной тирадой, состоящей из скрипа, лая и скрежета, после чего передумал злиться и решил с подушкой поиграть. Маша то проваливалась в беспокойный сон, то резко пробуждалась от неожиданных звуков. За эту короткую ночь лисёнок пару раз потоптался у неё на лице, погрыз палец ноги, порылся в одеяле, несколько раз что-то уронил, а под утро совсем заскучал и начал ломиться в двери. Звук был настолько неожиданным, что Маруся сама подлетела на постели не хуже фенека. Сначала она решила, что в двери снаружи бьют тараном.

– Бум! Бум! Бум! – размеренно бухало что-то в темноте. Дверь содрогалась от тяжёлых ударов.

– Мамочки, – прошептала Маша, оцепенев от неожиданности. Фень, услышав её голос, перестал бросаться на двери и радостно прискакал, начав теребить девушку, мол, пошли играть.

– Ты ужасен, – сообщила ему Маша. Она подумала, что первое, что следует купить этому поганцу, – здоровенную корзину для белья с крышкой. Надо будет её плотно закрывать и относить на ночь в подвал. Но она тут же с сожалением отмела эту мысль. Вряд ли её взяли в надежде на то, что она будет выдвигать столь негуманные ноу-хау. Не за это ей Ольга Викторовна положила довольно неплохую зарплату.

Фень забрался к Марусе на руки и куснул её за ухо.

– Не подлизывайся. Я дико хочу спать. Ты всю ночь куролесил, будь готов к мести, я не позволю тебе днём спать. Ты у меня к вечеру будешь с лап валиться, хвостатый вредитель! – пригрозила девушка. – Ну-ка брысь!

Она снова шуганула фенека на пол. Игра лисёнку понравилась. В итоге ещё некоторое время он развлекался тем, что запрыгивал на постель, скрипел, кусался, дожидаясь, пока Маша его скинет, и забирался обратно.

Маруся замечательно поддавалась дрессировке. Ещё немного, думал Фень, и она поймёт, как это здорово – играть по ночам.

Жизнь в очередной раз сделала крутой поворот и дала крен, как корабль, взявший разгон не по силам. Всё шло наперекосяк. Настроение у Маруси было ужасным. Видимо, бессонная ночь негативно повлияла на её внутреннее состояние, которое стало ещё гадостнее и тоскливее. Кого-то по утрам будили нежными поцелуями, а ей на физиономию улёгся наглый ушастый Фень, умудрившись попасть Маше в рот хвостом. Отплёвываясь, она простонала:

– Сгинь, чупакабра. Старею я, что ли? Раньше могла целую ночь в клубе зажигать, а утром была как огурчик. А сейчас как маринованный корнишон – зелёная, скукоженная и в пупырышках.

– Что-то ты бледненькая. – Ольга Викторовна с состраданием взглянула на спустившуюся к завтраку Марусю. – Не выспалась?

– Да уж, – подтвердила Маша, присосавшись к чашке с кофе. – Надо ему оборудовать комнату сегодня. И еды купить всякой, я почитала, что ему нужно. Ваши консервы тоже подходят, но есть более полезные. А ещё надо не давать ему спать, будем приучать к нашему режиму.

Она мстительно покосилась на Феня. Тот делал вид, что речь не о нём, и с упоением наворачивал что-то вкусное из миски. У него аж уши тряслись от удовольствия.

– Я попрошу у Коленьки водителя, он нас отвезёт в магазин, если не занят. У меня-то машина есть, но я в город ездить боюсь. Я, честно говоря, вообще на ней ездить боюсь, только на небольшие расстояния – к косметологу, в магазин.

– Я могу, у меня права есть, – обрадовалась Маруся.

– Ты умеешь водить машину? – изумилась Ольга Викторовна таким тоном, словно Маруся объявила, что как минимум умеет летать или телепортироваться.

– Да. – Маша прикусила язык, сообразив, что образ простой девочки слабо вяжется с умением водить машину. – Мне для работы пришлось научиться.

– А ты хорошо водишь? – не унималась Ольга Викторовна.

– Нормально, – не стала вдаваться в подробности Маша. Врать не хотелось. Она точно знала: одна маленькая ложь порождает следующую, но уже побольше. И так ком лжи разрастается, пока не придавит самого вруна. Это закон жизни, и нарушать его себе дороже.