Звезда моя - Линн Грэхем

— Я сказал только, что жил здесь вместе с дядей и его семьей в то время, как твоя тетя работала над садом. Я купил палаццо два года назад, когда мой дядя решил продать его. Я занялся ремонтом дома и обустройством поместья, но до сих пор не жил здесь, — рассказал Витале будничным тоном.

Он смотрел, как солнечный свет из больших окон блестит на ее роскошных волосах и подсвечивает элегантное кружево ее платья, подчеркивая стройность и удивительное изящество ее фигуры. «Когда же начнет проявляться беременность?» — при этой мысли он испытал радостное волнение.

— Почему не жил? Если ты купил палаццо, почему же не жил здесь?

— Не чувствовал себя здесь свободно. Подростком я приезжал сюда на каникулы, и у меня остались довольно дурные воспоминания о тех временах.

— Тогда что мы здесь делаем? — требовательно спросила Зара, все еще не понимавшая, что к чему.

— Ты была в таком восторге от сада, и я предположил, что дом тебе тоже может понравиться. Он прекрасен.

Некоторые друзья Зары жили в старинных домах. Она даже несколько раз ездила к ним на выходные, но ей никогда и в голову не приходило, что когда-нибудь она сама поселится в семейном имении.

— Почему же ты купил такой огромный дом, если он тебе даже не нравится?

— Род Бариго жил здесь на протяжении нескольких веков. Я решил, что это мой долг — купить его и сохранить для последующих поколений.

— Но ты же не из семьи Бариго… — Зара совершенно не понимала, о чем он.

— Я не отстаивал свое право носить эту фамилию, но я принадлежу к семье Бариго.

Наконец-то Зару осенило, и ей стало стыдно, что она так долго не могла сообразить. Вот почему у него и его сестры разные фамилии! Должно быть, у них разные отцы. Судя по всему, он незаконнорожденный Бариго, которого так и не признала его семья. И тем не менее, казалось, он чувствовал себя раскованно посреди всей этой роскоши.

— Если покупаешь дом, то нужно его использовать, — сказала Зара. — У тебя здесь, видимо, много прислуги, и ты все равно платишь за сохранение палаццо. Моя тетушка говорила, если в доме не жить, он лишается души.

— Не уверен, что у палаццо Бариго когда-либо была душа, — сухо заметил Витале. — Моя сестра здесь выросла, для нее все было по-другому. Она жила здесь, пока не умер ее отец и поместье не отошло ее дяде.

— А почему оно не перешло по наследству к твоей сестре?

— Палаццо в нашей семье передается по мужской линии. Лоредана получила состояние, — пояснил он.

— Тогда почему тебе пришлось покупать дом? — продолжала с пристрастием спрашивать Зара. — Потому что ты незаконнорожденный?

— Я не незаконнорожденный! — возразил Витале. — Это слишком сложно, чтобы сейчас обсуждать…

Он снова замкнулся. Он опять отдалялся от нее, потому что не хотел ничего больше рассказывать. Но именно поместье, проведенное там непростое детство и последующие события его жизни были ключом к пониманию сложного и противоречивого характера Витале. В этот момент Зара внезапно вспомнила странные шрамы на его спине: откуда они?

— Давай посмотрим дом, — беззаботно предложила она, стараясь отвлечь его от дурных воспоминаний, о которых он говорил.

— Ты не совсем удачно одета для экскурсии…

— Я могу переодеться.

— Я как раз с нетерпением ждал возможности снять с тебя это платье, cara mia, — признался Витале с обаятельнейшей улыбкой.

— Ну что же, тебе придется помочь мне выбраться из него. Меня одевали в четыре руки, — сказала Зара, вспоминая сложную шнуровку на спине. — Я бы ни за что не справилась без помощи Би.

Когда они подошли к величественной мраморной лестнице, снова появился Эдмондо, чтобы провести их по дому. Он шел впереди настолько торжественно, что Зару так и подмывало рассмеяться. Ее сияющие глаза поймали взгляд Витале, которого тоже весьма забавляла эта ситуация. Чтобы удержаться от смеха, ей пришлось прикусить губу. Массивная спальня, в которую их привел Эдмондо, была заставлена пышной позолоченной мебелью, украшенной драпировкой с кисточками и оборками, и, по мнению Зары, больше подходила для царствующих особ. Однако никакой ошибки быть не могло: вещи ожидали хозяев около огромных, монументальных шкафов с зеркалами.

— Ух ты… — проговорила Зара со вздохом, когда они снова остались вдвоем. Она не могла даже представить себя спящей на этой гигантской кровати, утопавшей в алых оборочках и увенчанной громадной позолоченной короной.

— Что ты думаешь на самом деле? — поинтересовался Витале, когда она нагнулась над чемоданом, чтобы достать другую одежду.

— Мебель жуткая… Но я уверена, она очень старинная и стоит целое состояние, — тут же добавила Зара, сознавая, что, наверное, была чрезвычайно бестактна.

— Можем убрать ее в чулан и заново обставить комнаты. Мне тоже этот стиль не нравится, — признался Витале, подходя к ней, чтобы развязать атласную шнуровку ее платья. — Но Эдмондо ярый приверженец традиций, а владелец палаццо всегда спал именно здесь.

— О боже, твои предки, наверное, наслаждались своей церемонностью и помпезностью.

Зара чуть вздрогнула, когда струя прохладного воздуха коснулась ее лопаток, а потом тесный корсаж перестал прилегать к коже и платье спустилось до талии.

— А ты умеешь расшнуровывать платья.

Витале наклонил голову и прижался губами к нежной шее, там, где в безумном ритме бился пульс в крошечной жилке. Он наслаждался ее гладкой, нежно пахнущей кожей. Его внимание к этой точке ее тела невыносимо возбуждало, и у нее вырвался беспомощный вздох. Она казалась распаленной и сгорающей от страсти, ее волосы создавали сверкающий ореол вокруг лица и плеч, ее лицо тянулось к нему…

— Я похожа на бесстыдную распутницу, — смущенно пролепетала она, снова натягивая платье.

— А мне очень нравится твое бесстыдство, angelina mia, — сказал Витале, разжимая ее пальчики и отпуская ткань.

Платье соскользнуло к ее ногам. Он поднял Зару на руки и отнес в постель, где восхищенно оглядел ее полуобнаженное тело.

— Вы прекрасны, синьора Рокканти.

Зару бросило в дрожь с головы до пят. Она почувствовала на коже опаляющий жар, идущий изнутри. Глаза Витале также светились предвкушением, и, купаясь в его восхищении, удовлетворенная его желанием, Зара приподнялась на локтях и потянулась к нему. Он прижался к ее губам, опустошенный своей потребностью в ней.

— Я так долго об этом фантазировал, — признался он слегка охрипшим голосом. Расстегнув бюстгальтер, он увидел маленький синий значок, который она прикрепила. — Что это? — спросил он.

— Знаешь, есть примета, по которой у невесты должно быть что-то новое, что-то старое, что-то одолженное и что-то синее. Этот синий значок напоминает мне о брате. Он получил его за игру в регби или что-то такое, — пробормотала Зара.