Их невинная любовница (ЛП) - Шелли Брэдли

мир? Мир не обнимает тебя по ночам. Миру наплевать на тебя. Так что нет, если бы у меня был шанс, мне было бы наплевать что думает мир. Я бы выбрала любовь. — Она кивнула на сцену. — Хорошо. После речи Каллума, можем сворачиваться. Я устала от танцев. Скажи, ты видел Оливера?

Да. Он видел, как Оливер следовал за Тори, словно лев, готовый растерзать аппетитную маленькую антилопу.

— Нет, — солгал он. — Я уверен, он где-то здесь.

Он надеялся, что Оливер не портил их будущее.

***

Оливер прижал Тори к двери, его член встал. Месяцы, годы, казалось, эта штука была совершенно апатична. О, она функционировала по большей части, но только для обязательных нужд.

Теперь на него обрушился огонь, и страсть захлестнула его. Член пульсировал жизнью исключительно из-за нее.

Он накрыл ее тело своим, прижимая грудь к мягким грудям, изнывая от потребности быть внутри нее. Он хотел, чтобы ночь длилась вечность, и он позволил себе обладать ею.

— Я не буду изображать джентльмена, как мой брат.

— Я не хочу этого от тебя, — меньше всего ей хотелось нежности.

— Хорошо, потому что я войду в тебя и останусь там надолго. — Он будет брать ее снова и снова. Когда он полностью насытится, может, это ужасное желание быть рядом с ней рассеется, и он сможет вернуться к своей настоящей жизни.

И она вернется к своей жизни. Подальше от него, потому что после сегодняшнего вечера Каллум должен был увидеть, какой женщиной она была на самом деле.

Но сейчас ему все равно. Он мог думать только о том, какой нежной она была на ощупь и какой чертовски милой казалась. Ему все равно, что все это было иллюзией, в которую он больше не верил. Прямо сейчас все, что имело значение, это погрузиться в нее на несколько часов и забыть обо всем, что существует.

— Снимай. Сейчас.

— Платье? — У нее перехватило дыхание. — Я не могу дотянутся до молнии.

— Я про кольцо. Я не стану заниматься с тобой любовью с этой чертовой штукой на твоем пальце.

— Прости, — она обхватила кольцо большим и указательными пальцами, отбросила его словно оно ничего не значило. Она слышала, как он звякнуло о пол и укатилось. — Мне даже не стоило пытаться. Это было очень глупо. Это ничего не значит, Оливер. Глупая идея.

Да, брак был очень глупой идеей, особенно с ней. Она была опасна для его душевного спокойствия, и он больше не женится. Его братья и сестра могли сделать все, чтобы оставить наследника для семьи. Он покончил с глупыми представлениями о верной любви.

Он провел рукой по ее телу и обхватил ее соблазнительную грудь. Даже через материал платья он чувствовал, насколько мягкой будет ее кожа. Прикосновение к ней имело значение. Секс с ней сейчас имел значение. Он мог бы утолить зуд, а затем отправить ее обратно к идиоту, который собирался на ней жениться. И если она подумала, что продала… Что ж, он позаботится о том, чтобы она поняла, как устроен мир на следующее утро.

Он впился в ее губы, завладев медленным движением бедер, синхронизированным с его двигающимся языком. Она открылась ему, смягчилась под ним, обвила руками его шею и прижала к себе. Эти красивые губы раскрылись под его чувственной атакой, и ее язык высунулся, чтобы застенчиво коснуться его.

Чистый огонь пронзил его тело. Он жаждал ее, нуждался в ней — и это его раздражало. Он чуть не потерял ее из-за бандита, который хотел выпотрошить ее этим ножом. Теперь ему нужно задрать ее юбку и засунуть член глубоко, чтобы напомнить себе, что она все еще теплая и живая.

Он нащупал молнию на ее спине и дернул. Ему не хватало всей его обычной грации, и он чуть не сорвал дизайнерское платье, спеша коснуться ее кожи. Теперь, когда он целовал ее, поддавшись своему желанию, он не хотел ничего терпеть между ними.

Она ахнула, когда он потянул лиф платья, освобождая ее грудь. Она подняла руки, прикрывая сочные холмики.

Он отступил назад, изогнув бровь. Она собиралась изображать невинность?

— Никаких игр, Тори. Ты либо хочешь меня, либо нет. Если да, я хочу посмотреть, что ты мне предлагаешь. Покажи свою грудь.

Она колебалась, закусив губу и тяжело дыша. Ее волосы упали на плечи. Ее голубые глаза цеплялись за него, почти умоляя. Но он сказал ей, что ему нужно от нее — его взгляд на ее тело сейчас.

Когда она не подчинилась, он почти отвернулся. Его член практически взвыл от этой мысли, но он не стал бы вставать на колени, умолять и клясться в своей преданности. Дело не в любви. Речь шла о владении. Навязчивая идея. Ему нужно взять ее один раз и избавиться от эмоций навсегда.

— Хорошо. — Ее голос дрожал. — Но, если ты будешь смеяться, я пну тебя по яйцам, а сейчас они выглядят будто тебе будет больно.

Тори медленно опустила руки, обнажая грудь. Они не были огромными, просто две идеальные груди. Кремовая кожа цвета слоновой кости с розовыми пиками сосков дразнила его. Эти твердые соски выглядели так, словно жаждали, чтобы их сосали и терзали зубами и языком.

— Почему я буду смеяться? — Он подошел ближе. — Ты чертовски красива.

На ее лице мелькнула растерянная хмурая гримаса.

— Раньше я думала, что я тебе больше не нравлюсь, Оливер. Я думал, ты хочешь меня только для мести, хотя я не понимаю, почему. Я знаю, что не должна была позволять Каллуму целовать меня больше, чем должна была позволять тебе.

Позволять? Ему хотелось зарычать на нее, чтобы попытаться остановить, но это не делало бы его лучше того ублюдка, который держал перед ней нож.

— Почему ты мне тогда позволяешь? Я собираюсь сделать гораздо больше, чем просто поцеловать тебя, Тори.

— Хочу знать каково это заняться любовью с мужчиной, которого хочу. Может это не разумно, но честно.

Он должен отдать ей должное. Она точно знала, как им манипулировать. Все в ней — от того, как дрожала ее губа, до невинного взмаха ресниц — взывало к его долгой дремлющей натуре защитника. — Это не любовь. Это секс. Если хочешь любви, позвони моему брату. Я уверен, он подыграет твоей фантазии.

— Оливер, я знаю, что ты не любишь меня, но пожалуйста, пообещай мне одно.

Ах, вот и сделка. Он мог бы иметь ее в постели, если бы просто купил ей то или это. Он надеялся, что она не зайдет слишком далеко.