Мятежники - Андрей Посняков

Искоса посмотрев на свою спутницу, Беторикс покачал головой – тяжелая секира ей явно не подходила.

– Мне бы чего-нибудь такого… для мальчика.

– Для твоего воинского слуги, господин? Понимаю, понимаю, – торговец (скорее все же это был подмастерье, а может, и сам кузнец, выставивший свои изделия к празднику) задумчиво оглядел тускло блестевшее на солнце оружие. – Вот! Вот это копье – то, что надо!

Он протянул увесистую рогатину, от одного взгляда на которую было уже ясно, что Лита не сможет не только овладеть им, но даже и таскать умается.

– Я оч-чень ловко кидаю ножи, ты забыл? – улучив момент, прошептала девчонка на ухо.

– А, ну да, ножи… – молодой человек склонился, выбирая кинжалы. – Мне вон тот… и тот… и вот этот.

Обычные были ножики, видно, что выкованные не то что бы сикось-накось, но… не для себя и не на заказ, а именно что для праздника – авось, кто и прельстится, купит, те же крестьяне с окрестных селений. Обычные, из мягкого железа, клинки… Метать-то, что нужно – не жалко!

– И еще вот этот, – потрогав пальцем понравившийся кинжал, Лита заплатила за него лично.

Впрочем, деньги у них считались общими, как-то так само собой получилось, и девушка не протестовала, хотя золотых массилийских статеров у нее лично оказалось больше. Наследница убитого друида. Ею же и убитого… Ею? Беторикс поспешно прогнал нехорошие мысли. Вот еще одна причина того, почему он не мог просто так взять и прогнать девчонку – получается, сам же ее подставил, использовал (использовал без всяких там глупостей, исключительно в качестве проводника), а теперь вот – бросает на произвол судьбы. Нехорошо это было бы, не по-мужски как-то и уж вовсе не по-благородному. Ладно, пусть пока в оруженосцах походит.

Подумав, молодой человек купил еще и дротик – короткое метательное копье, галльскую копию обычного римского пилума. Не очень-то он и тяжел, вполне на плече таскать можно, чтоб не приставали с вопросами, чтоб сразу было ясно, кто есть кто.

Экипировавшись таким образом, молодые люди еще пошатались по рынку, прицениваясь к красивым разноцветным тканям, деревянной и глиняной посуде, фибулам. Ничего покупать больше не собирались, просто бродили, прислушиваясь к разговорам, иногда и сами вставляя реплики. Бродили с определенной целью – отыскать пристанище хотя бы на ближайшие дни, что оказалось не так-то и просто – праздник, народцу пришло-приехало уйма. Даже на улицах, не говоря уже о заезжих домах, было тесновато – не протолкнуться. И все же хоть что-то нужно было найти, не ночевать же на улице! На крайний случай, пойти на окраину да попроситься в какую-нибудь деревенскую хижину, всяко уж не откажут. Но это именно что на крайний случай…

– Корчма? – торговец тканями озадаченно подергал ус. – Не знаю даже… Сейчас же праздник, все переполнены. Не знаю, найдете ли вы пристанище хоть где-нибудь. Хотя… есть один постоялый двор, но далеко, за частоколом, близ Нарбонской дороги.

– Близ Нарбонской дороги? – путники переглянулись. – А далеко – это сколько?

– Две левки, может, и все три, кто их там считал-мерял?

Километров пять, как минимум, действительно, не близко. Но, ничего другого, похоже, не оставалось, туда вот, по указанному адресу, и отправились благородный воин и его верный слуга – к Нарбонской дороге.

В прозрачном голубом небе ярко светило солнышко, с гор, принося приятную прохладу, дул легкий ветерок, в лугах за частоколом беззаботно порхали разноцветные бабочки и птицы. Прилегающая к Герговии местность оказалась весьма населенной – тут и там виднелись многочисленные деревни, по дороге то и дело попадались запряженные мулами возы, груженные свежим сеном и глиной для всяких строительных нужд.

Постоялый двор, как и говорил торговец, располагался возле самой дороги, на просторной поляне, окруженной платанами и пышным орешником. К большим деревянным воротам от дороги вела широкая липовая аллея, с наезженной телегами колеей. Окружавший «гостиницу» невысокий частокол, скорее, предназначался для защиты от зверей и мелких воришек, нежели от врагов – слишком уж он был хлипким. Тем не менее, постоялый двор произвел на путников вполне благоприятное впечатление – чисто выметенный двор, выбеленные строения, даже крыша на длинном приземистом доме не соломенная, а деревянная, из липовой дранки.

Возы на дворе, конечно, имелись, а вот коновязь была пуста – верный признак, что никого из благородного сословия в сем «мотеле» нет, раз уж лошадей не видно. Что, вообще-то, было и к лучшему: нет благородных – нет и пьяных драк, глумливого хвастовства, неистовой гульбы до утра и всяких прочих «разборок».

По двору деловито сновали слуги: таскали дрова в летнюю кухню, месили ногами глину, как видно, для затеянного хозяином ремонта, сгружали с возов сено в длинный сарай.

Владелец двора, вышедший навстречу гостям из дома (ну, а как же – о путниках уже доложили слуги), оказался крепким кряжистым мужчиной на вид лет сорока или что-то около того, с огромными ладоням и красным курносым лицом, наверное, более уместным где-нибудь под Рязанью, нежели здесь. Поправив для пущей важности накинутый на плечи плащ с вышитым в виде желтых свастик узором, хозяин поклонился гостям и представился, назвавшись Сегумом Кровопийцей.

Да-да, вот именно так! Виталий даже закашлялся – ну, ничего же себе, прозвище для хозяина придорожной корчмы! Кровопийца – это ж надо же!

– Я скот обычно по осени забиваю, – с самой доброжелательной улыбкой пояснил хозяин «мотеля». – И крови бычьей выпить люблю – вот так и прозвали.

– Ага, – покивал молодой человек. – Понятно. А я – благородный Бет… Альфонс сын Додина из древнего, но, увы, пришедшего в полное разорение рода.

Корчемщик понятливо кивнул:

– Ко мне много таких заходит. Всяко бывает – война, мор. Был могучий род – и нету, как корова языком слизнула.

– Так-так, – Беторикс многозначительно вздохнул. – Вот и мой род захирел, даже коня пришлось отдать за долги. Один вот слуга и остался. Слишком юн, зато верен.

– Так частенько и случается, – пропуская гостей в дом, заметил Сегум Кровопийца. – Времена такие, даже благородным иногда приходится выбирать – кого оставить, коня или слугу. Обычно коня предпочитают.

– Но ведь и без слуги благородному господину невместно!

– И это верно. Прошу, прошу, проходите. Что желаешь на ужин, благородный господин Альфонс? Выбирай, я велю приготовить.

Пригнувшись, чтоб не удариться лбом о низкую притолоку, Виталий какое-то время не мог ничего разглядеть, попав в полутьму сразу после яркого солнца. Хозяин пошире распахнул дверные створки – окон в доме не имелось, свет, кроме дверей, проникал внутрь лишь через дымовое отверстие в крыше. Вообще, внутреннее устройство «мотеля» больше напоминало «длинный дом» германцев, нежели типично галльское строение, и удивление гостей вовсе не укрылось от проницательных глаз Сегума.

– Что, никогда такого не видели? Многие удивляются. А секрет простой – когда-то я выкупил у римлян рабов – крепких парней, не для жертвы, а себе в работники, старые-то мой двор к этому времени сожгли, так, кое-что уцелело. А рыбы – парни эти – называли себя тевтонами, говорили промеж собой непонятно, а со мной – как римляне, на латыни.

– Так ты и латынь знаешь, господин Кровопийца?

Корчемщик почмокал губами:

– Называйте меня лучше – дядюшка Сегум. Знаю латынь, как не знать? Много где побывал, много с кем общался. Как не знать… Вот, выбирайте себе местечко для ночлега. Хотите – слева, хотите – справа.

М-да-а… Беторикс сдержал эмоции – не хотелось обижать столь гостеприимного хозяина, но, право слово, лучше бы его рабы оказались римлянами – выстроили бы обычную римскую гостиницу, двухэтажную, с расположенной на первом этаже таверной. А тут… Тут – типичный барак и по обеим стенкам – широкие помосты-нары, застеленные свежей соломой и кое-где задвинутые плотными занавесками.

– Вот, там где завешено, там занято, – любезно пояснил хозяин. – А все остальное – свободно. Целых два места! Повезло вам, могло бы и этого не быть – праздник! Выбирайте любое.

– А два сразу можно взять? – подумав, поинтересовался Беторикс. – Одно для меня, другое – для слуги.

Сегум Кровопийца задумчиво почесал затылок:

– Ну, если других постояльцев не будет… Вообще-то слуги обычно ночуют у господ в ногах. Тут просторно – сами видите.

– Мы хорошо заплатим, дядюшка Сегум! – молодой человек вытащил деньги. – Просто я привык спать один.

– Ладно, – углядев монеты, покладисто согласился корчемщик. – Но, сам понимаешь, доблестный господин Альфонс, тогда все это будет стоить ровно в два раза дороже.

– Конечно, конечно, я сразу и заплачу. Сколько нужно?

– А что за монеты у вас? Может, выйдем во двор, под навес? Там, кстати, и трапезная.