Ласточка - Генри Хаггард

Во время этой беседы Сузи с Сигамбой прибежал часовой и донес Сигве, что к селению приближаются пять всадников, в числе которых находится Бычачья Голова.

По знаку Сигвы, Сузи и Сигамба сейчас же были окружены сплошным кольцом из нескольких сот воинов. Только успел сомкнуться этот круг, как появился Черный Пит со своими четырьмя спутниками.

Увидев Сузи, все еще сидевшую на лошади, в самой середине круга копьеносцев, Пит с торжеством улыбнулся и вместо обычного приветствия громко крикнул предводителю кафров:

— Сигва! От меня сбежала одна из моих жен вместе со служанкой… Вот она сидит на лошади, окруженная твоими воинами. Прикажи скорее выдать их мне, чтобы я мог отвести их обратно в свою хижину и наказать за бегство, как они того заслуживают.

— Привет тебе, Бычачья Голова, — вежливо и с достоинством проговорил Сигва. — Благодарю тебя за твое посещение. А что касается белой женщины и ее спутницы, то это мои гостьи, и вопрос о выдаче их подлежит серьезному обсуждению. Я узнал, что это дочь богатого белого начальника, которого зовут Толстой Рукой; я узнал также, что ты хотел убить ее мужа, чтобы сделать ее насильно своей женой. Эти женщины просят моего гостеприимства и отдались под мою защиту, поэтому я должен разобрать это дело по справедливости, как все дела, с которыми обращаются ко мне. В настоящем же деле я особенно обязан быть справедливым, потому что не желаю ссориться с белыми и навлекать их гнев на себя и на свой народ… Будь пока моим гостем, а завтра утром я соберу своих советников и разберу твое дело.

Хорошо зная характер и обычаи кафров, Черный Пит понял, что Сигва только отводит ему глаза и вовсе не намерен выдать Сузи и Сигамбу. Мысль, что Сузи, несмотря на все его проделки и даже преступление, так же далека от него, как была раньше, привела его в страшное бешенство. Соскочив с лошади, он схватил роер, подбежал к кругу воинов и крикнул, чтобы они расступились. Но ни один из них не тронулся с места.

Два раза он обежал вокруг живого кольца, скрипя зубами от ярости. Видя, что ему не удастся проскользнуть в круг, он закричал:

— Эй, Сигамба! Ты там?

— Здесь, — послышался голос маленькой женщины из-за живой стены воинов. — Расступитесь-ка немного, друзья мои, — обратилась она к кафрам, — дайте возможность этому ублюдку полюбоваться на меня.

Воины потеснились и образовали узкий проход, на одном конце которого оказалась Сигамба, а на другом — Пит.

— Ну, Бычачья Голова, о чем ты желаешь побеседовать со мной? — продолжала наша знахарка, когда ее небольшая фигурка сделалась видна ван-Воорену. — Не о Ральфе ли Кензи, которого ты, быть может, воображаешь, что убил? Так успокойся: этого лишнего греха на твоей черной душе нет. Он только неопасно ранен и скоро выздоровеет, чтобы выплатить тебе долг… Не о нем? Может быть, о новой хижине в твоем тайном месте, которое, ты думаешь, никому неизвестно? Так могу тебя успокоить и на этот счет: я уже давно хорошо знаю его и даже могу дать тебе добрый совет относительно твоей новой хижины — исправить в крыше отверстие для дыма; я, кажется, немного повредила его, когда пролезала, чтобы насладиться твоей речью, которую ты говорил Белой Ласточке. Что, и об этом не желаешь говорить?.. Так уж я, право, не знаю, о чем… Ах, да! Разве вот о том, как я и Ласточка, сидя на измученной лошади, и притом вдвоем, переправились на твоих глазах через Красные Воды; а ты, мужчина, не мог сделать этого на свежей лошади.

Сигамба произнесла всю эту речь и в особенности закончила ее таким насмешливым тоном, что стоявшие вокруг кафры, несмотря на всю свою сдержанность, не могли не улыбнуться, а Черный Пит прямо выходил из себя от бешенства.

— А, проклятая колдунья, я сейчас покажу тебе, как насмехаться над Питом ван-Воореном!

Проговорив эти слова с пеной у рта, Черный Пит поднял свой роер, прицелился в Сигамбу и выстрелил. Но сообразительная маленькая женщина предвидела это: в тот самый момент, когда Пит поднимал роер, она упала на землю, и пуля, просвистев над ней, попала в одного из воинов и уложила его на месте.

Крик негодования пронесся по рядам кафров. Сигва подошел к Питу и резко сказал ему:

— Бычачья Голова! Ты нарушил долг гостя и этим навсегда порвал узы нашей дружбы. Хотя за смерть моего воина ты и должен был бы отплатить смертью, но во имя нашей прежней дружбы я пощажу тебя, а наказания ты все-таки не избегнешь. Возьмите этого человека, — обратился он к кафрам, — и накажите его палками, потом выгоните из нашего селения.

Кафры в отместку за смерть своего товарища так добросовестно исполнили приказание вождя, что если после этого Пит и остался жив, то благодаря исключительно своей крепкой натуре.

После экзекуции полуживого Пита сдали на руки его провожатым и выпроводили всех с насмешками из селения, а Сузи и Сигамбу с почестями отвели в большую и сравнительно хорошо обставленную хижину, в которой Сигва обыкновенно помещал своих особенно уважаемых гостей.

XI. СОН РАЛЬФА И СУЗИ. ПОХОД БЕЛОЙ ЛАСТОЧКИ

На другой день утром Сигва пригласил к себе Сигамбу и сказал ей, указывая на Зинти, стоявшего в почтительном отдалении:

— Сигамба Нгенианга, вот человек, которого мои люди нашли около нашего селения. Этот человек уверяет, что он твой слуга и ищет тебя. Он приехал на лошади, и с ним мул, нагруженный пищей и вещами.

— Да, это действительно мой слуга Зинти, — ответила обрадованная Сигамба. — Я уж не надеялась опять увидать его.

И она рассказала, как и когда рассталась с ним.

Потом и Зинти по приказанию Сигамбы рассказал, как он попал сюда.

Спрятавшись по совету знахарки в овраге, он вскоре после того, как проскакал Черный Пит со своими спутниками, крепко заснул от утомления и проспал в овраге до тех пор, пока его не разбудил топот лошадей. Осторожно выглянув из-за кустов, он увидел Бычачью Голову и его людей, возвращавшихся прежней дорогой назад. Лицо Черного Пита было такое опухшее, покрытое синяками и ссадинами от побоев, нанесенных ему красными кафрами, что его с трудом можно было узнать. Он скрежетал зубами, потрясал кулаками и страшно ругался на всех знакомых ему наречиях.

Сообразив, что Сузи и Сигамба нашли защиту в горах у красных кафров, которые и отделали так Черного Пита, Зинти решил, что опасаться его более нечего, вывел из оврага лошадь, которая тоже хорошо отдохнула, и поехал по следам Сузи и Сигамбы.

Добравшись до Красных Вод, он, конечно, подумал, что женщины никак не могли в этом месте переправиться через реку, и стал искать следы лошадей вдоль берега до брода. Но он напал на следы Черного Пита и его спутников. Эти следы и привели его к броду. Так как тем временем уже стемнело, то Зинти пустил свою лошадь пастись на некотором расстоянии от берега, а сам улегся на ночь под небольшой горкой, где и проспал до рассвета.