Одиссея рейдера «Атлантис» - Джозеф П. Слэйвик

ограничивающим автономность рейдера, является топливо, мука, масло и сахар. Затем Рогге приказал своим людям составить планы по экономии продуктов и материалов, а также графики снабжения, определив нормы потребления и составив списки всех остатков, имеющихся в кладовых. В течение нескольких дней команда работала над планом экономного использования топлива и провианта. Этот план несколько ограничил ежедневный рацион моряков (хотя это не было слишком заметно), но главное — он оставил не так уж много возможностей устраивать пиры и празднества. Жизнь на корабле шла своим чередом, команда занималась обычными повседневными делами. Матросы красили, мыли, скоблили, ремонтировали оборудование — и так изо дня в день. Постепенно это начало утомлять команду. Позднее Рогге писал: «Пока продолжался бесплодный поиск, я не раз вспоминал слова, сказанные адмиралом Джеллико: „Победа в меньшей степени зависит от желания победить, чем от терпеливого выполнения своего долга — днем и ночью, в любую погоду“». Но команда «Аталнтиса» изо всех сил старалась поддерживать свой боевой дух и преданность делу.

 19 июня радио Австралии объявило о потоплении 13 000-тонного лайнера «Ниагара», следовавшего из Окленда. Рогге знал что около австралийского побережья действует «Судно № 16», то есть рейдер «Орион» под командованием капитана-цур-зее Вейхера. Скорее всего, это была его победа. Если о присутствии «Ориона» станет известно, то рейдер Вейхера сможет отвлечь внимание противника от «Атлантиса». Рогге был очень обрадован появлением другого вспомогательного крейсера на периферии района его действий.

 Дни продолжали проходить, и один был похож на другой. Рогге нередко приказывал инженерам останавливать машины для экономии топлива, позволяя кораблю потихоньку дрейфовать в спокойных и безмятежных водах Индийского океана. Корабельный журнал продолжал оставаться незаполненным, если не считать ежедневной записи, которую делали в полдень: «Ничего не видно».

 Период бездеятельности наводил на людей сильную скуку. Сырая жара — безжалостная, подавляющая и неотвратимая — была почти невыносима. Солнце немилосердно жгло корабль, металлические конструкции и палубы нагревались до температуры, которая обжигала незащищенные руки и припекала прямо сквозь подошвы легкой обуви, специально изготовленной для тропиков. Жара на нижних палубах обычно достигала 60 градусов по Цельсию, жарче всего было в машинном отделении. Капитан другого рейдера позднее такие описывал эти мучения:

 «Ужасная жара. Ничего, кроме солнца, пота, усталости, бессилия и отвратительного однообразия корабельной жизни. Чуть-чуть перевести дух можно было только под душем из морской воды».

 Радиорубка была единственным источником новостей. Новости приходили с радиостанций Берлина, Сан-Франциско, Сиднея и Каира К тому же радио часто было источником секретной информации. Однажды был пойман незашифрованный текст, переданный с британской станции на голландский корабль — с инструкцией о том, как безопасно пройти Зондский пролив. Эту информацию Рогге сохранил для использования в будущих операциях. Начиная с 25 июня, «Атлантис» начал ловить передачи с различных станций, от Гонконга до Момбасы, запоздало вызывавшие «Тирранну».

 В надежде побороть неумолимую скуку и найти какой-нибудь танкер, Рогге 2 июля повернул корабль к Зондскому проливу, чтобы выйти на маршрут, ведущий к острову Маврикий. Затем он двинулся к Кокосовым островам, но опять безуспешно. Десятого числа, когда «Атлантис» был в шестистах милях от большой британской военно-морской базы в Коломбо на Цейлоне, Рогге приказал кораблю развернуться назад, планируя пройти по своему маршруту обратно и обследовать этот район еще раз.

 Рейдер был на полпути между Цейлоном и Суматрой, когда в 6:43 утра 11 июля тягостное ожидание закончилось.

 Возбужденные наблюдатели сообщили о дыме, появившемся на горизонте! Вскоре Рогге тоже смог ясно увидеть огромный темный столб дыма. Он предположил, что замеченное судно идет не одно, а с конвоем, но все равно решил рискнуть и подойти поближе. Но перед этим командир «Атлантиса» приказал остановить машины. Как только прекратилась вибрация двигателей, Рогге поднял бинокль и попытался увидеть что-нибудь сквозь утреннюю дымку — но увидел лишь две тонкие мачты, поднимающиеся над линией горизонта. Источником дыма был одинокий корабль. Атака началась!

 Рогге приказал идти на полной скорости, и машины немедленно вернулись к жизни. «Атлантис» медленно лег на прежний курс, а потом быстро начал набирать скорость. Когда корабль достаточно разогнался, Рогге начал понемногу менять курс. Каждый раз, когда он приказывал сделать небольшой доворот, расстояние между кораблями уменьшалось. Вскоре цель была уже ясно видна. В 2300 метрах от рейдера наперерез ему двигалось торговое судно. У него была одна труба, темный корпус и грязно-коричневые палубные надстройки. Оно не имело никаких национальных опознавательных знаков, но орудийная платформа на корме не оставляло сомнений в принадлежности судна. Это был британский пароход. Лейтенант Мунд, бывший старший офицер с «Голденфельса», объяснил Рогге, что «британец», которого они видят, почти наверняка построен в Германии — и возможно, когда-то принадлежал Ганзейской линии. Капитан Рогге согласился с наблюдением Мунда, но не подтвердил в точности его выводов.

 Судно противника не делало никаких попыток бежать и постепенно сблизилось с «Атлантисом» на расстояние в 900 метров. Рогге уже собирался скомандовать сдвинуть щиты, поднять откидные створки орудийных портов и начать атаку, когда радист напомнил ему, что как раз наступило время, когда все береговые станции настроены на шестисотмиллиметровую частоту. По существующему международному соглашению в это время обычные передачи не передаются, чтобы позволить всем береговым станциям, вне зависимости от их национальной принадлежности, слушать сигналы бедствия SOS. Рогге решил подождать, пока это время пройдет. Когда нормальная работа радио возобновилась, Рогге приказал убрать маскировку. В 7:45 утра открылись орудийные порты, на мачте крейсера взвился германский военно-морской флаг и сигнальные флажки приказали судну противника лечь в дрейф. В этот момент многие на «Атлантисе» вспомнили, что 25 лет назад, во время Первой мировой войны, рейдер «Эмден» охотился на британские корабли в этих же самых водах.

 75-мм орудие сделало по британскому судну четыре предупредительных выстрела. Рогге больше не использовал для этой цели маленькое и неэффективное 37-мм сигнальное орудие. Когда снаряды начали падать в воду, радист сообщил, что судно противника передало в эфир: «QQQ. Обстреляны ре...» Британский пароход сумел послать только первую часть радиосообщения, прежде чем расчет 150-мм орудия прямым попаданием в радиорубку заставил его рацию замолчать. Одновременно «Атлантис» начал передавать в эфир чужие условные коды и искаженные сигналы японских судов, пытаясь забить прерванное сообщение, посланное британским «торговцем».

 Несмотря на все эти усилия как минимум одно судно услышало сигнал бедствия. Американский пароход «Исгерн Гайд» поймал радиосообщение и сделал ответный запрос «Обстреляны кем?» Радист «Атлантиса» немедленно ответил: «У меня ничего для вас нет!» «Истерн Гайд», судя по силе сигнала, находившийся совсем близко, послал новую радиограмму, попросив, чтобы «Атлантис» прекратил передачу. Затем