Ушедший Род. Книга 4: Адепт - Валерий Листратов

— Прямо вот так, без подготовки? — скептически улыбается пожилой.

Кошкин хочет что-то сказать, но я опережаю.

— Думаю да, иначе наша встреча была бы бессмысленной. А тратить впустую время уважаемых людей я бы себе не позволил. — В принципе, говорю, что думаю. Эти товарищи из Министерства, и очевидно в лицее не просто так. А время на студента, наверняка, решают выделить только потому, что я опять побывал в нестандартной ситуации для учреждения. Отказать они Кошкину не могли, точнее смогли б, но это потянуло бы ряд осложнений. Все же моя фамилия мелькает в большинстве происшествий с лицеем в последнее время. И отказ негласно поставил бы их на одну доску с преступниками.

Думаю, комиссия это прекрасно понимает, и огромная доля негатива вполне может быть вызвана с отсутствием у них выбора. Это не нравится никому.

А вот так, с сожалением сказать, что мы пытались, но студент сильно переоценил свои силы — это нормально и приемлемо.

— Что же, предлагаю тогда проэкзаменовать студента в формате беседы, никто не против? — пожилой переглядывается с товарищами, — ото всех фоном проходит небольшой даже азарт. — Видите, господин Рысев, возражений и нет. Давайте я вам нас представлю: Антон Викентьевич Корсаков — Магическая безопасность, этот предмет он ведет в Академии, подтянутый худощавый мужчина слегка наклоняет голову.

Аркадий Никодимович Веневитинов — Целительская магия и магическая анатомия, собственно так же бессменный лектор Академии по этим дисциплинам. Моложавый мужчина чуть кланяется.

— Николай Платонович Бекетов — История магических традиций. Этот предмет в Академии является факультативным, но целое направление в исследованиях Академии Новгорода курирует именно он. — Представительный почти старик в дорогом костюме, с несколько фривольно выглядящими браслетами на руках чуть склоняет голову. Браслеты покрыты тонкой резьбой, и вроде бы даже не фонят магией. Но вокруг них чуть изламывается воздух.

— Модест Константинович фон Мекк — Практическая магия быта и бытовые чары. Сейчас мы с ним являемся сотрудниками Министерства образования, но раньше именно он принимал экзамены у абитуриентов в Академию. — чуть наклоняет голову спокойный маг.

— Ну и я, Георгий Ильич Савельев, не читаю лекций, и уже давно. Но при этом также уже более пятнадцати лет являюсь сотрудником Министерства Народного образования, и практически все это время меня просят участвовать в большинстве выездных комиссий. Догадаетесь про мое основное магическое направление?

Да я даже догадываюсь про твою основную работу — это не сложно. Но говорить этого не буду.

— Конечно. — Киваю. — Вы, скорее всего, маг-менталист. Это просто логично. — Продолжаю. — Здесь и сейчас вашим присутствием, господа, представлены стихийная, целительская, универсальная составляющие магической теории, Николай Платонович наверняка кроме Истории магических традиций, искушен в ритуалистике — потому что это тесно связанные дисциплины. Остается незакрытым только одно направление, из изучаемых в Имперских заведениях, и это менталистика. А ваше занятие от Министерства просто подразумевают проверки, так что ответ очевиден.

— Браво, молодой человек, — и в фоне я чувствую действительно радость. Такую, не сильную. Но смывающую большую часть негатива в мою сторону. Менталист вроде как начинает надеяться, что соглашается все-таки не зря. — Вы правы. Я работаю штатным менталистом в комиссиях Министерства. Заодно и их главой. Так что экзаменаторы у вас подобрались сегодня очень представительные, — иронизирует немного, причем мысленно тоже, но скорее не над своими словами, а над ситуацией. В словах-то он как раз вообще не сомневается.

Получается, Кошкин специально решил рискнуть сейчас, чтобы оспорить решение этой комиссии точно не смогли. При этом лично к нему эти возрастные товарищи негатива не испытывают. Только к ситуации. Отлично.

— Что же, молодой человек, первую часть теории экзамена, за первый курс, я вам могу зачесть уже за предыдущий ваш ответ. Он говорит о том, что вы действительно разбираетесь в направлениях, и теория магических потоков для вас не пустой звук. Но не буду. Мы же беседуем, правильно? — слегка смеется Савельев.

— Конечно, — улыбаюсь в ответ.

— Что же, давайте я немного поучаствую, — начинает свой допрос целитель. — Все же по моему предмету у абитуриента не должно быть больших знаний. Им все же не так много преподают, — тут слегка усмехается Кошкин. Целительские конструкты, доступные для мага-универсала, я знаю в теории все.

— Конечно, Аркадий Никодимович, только еще один момент, — оборачивается ко мне менталист. — Вы же не против, если я буду проверять честность ваших ответов, и отсутствие магических подсказок.

— Я даже не знал, что такие существуют, — удивляюсь от души. Опять прерываю что-то собирающегося сказать Кошкина. Соглашаюсь с менталистом. — Но против точно не буду.

Борис слегка осуждающе качает головой. Не верит в мой могучий разум — усмехаюсь про себя. Вот точно до сих пор думает, что местами это какой-то трюк.

Мгновенно ко мне протягиваются две невероятно тонкие нити плотного серого цвета. Савельев точно намного опытней всех, пока встреченных менталистов, и точно свои возможности контролирует на порядок лучше. Почти восхищаюсь.

Нити замирают напротив головы. Шарят по защите, но не находят даже минимальной щелочки. И в конце концов застывают напротив сердца и сонной артерии.

— Ослабьте свои щиты, молодой человек, — строго говорит маг.

— Не могу, — отвечаю. слегка пожимая плечами. На самом деле не могу. Сейчас у меня конфигурация «скрыта» такая, что я могу ее либо снять совсем, либо держать. А щит на сознание я вообще не ставил. Так что вполне честный ответ.

— Не можете, или не хотите? — снова уточняет маг.

А это уже показывает заинтересованность менталиста в ответе, и его уверенность, что правдивость ответа он поймет. Что ж, а мне и скрывать нечего — я действительно не могу ослабить щит. У меня его и нет сейчас. А «скрыт» — это про другое.

— Не могу, — все так же ровно отвечаю.

— Объясните? — маг все же не отстает.

— Вы мое дело читали? — спрашиваю в ответ.

— Нет, пока что, но что-то мне подсказывает, что мы с ним обязательно теперь ознакомимся, — утверждает менталист. Остальные маги чуть неодобрительно молчат, причем, не одобряют они — действия коллеги.

— Я осознаю себя всего три месяца жизни, — честно отвечаю. — После травмы головы попал в больницу, и примерно с этого времени стартует моя история. Про это есть в моем