Бремя власти - Игорь Анейрин

Глава 8

РОДИМОЕ ПЯТНО

Дрого приходил ещё раза два, несмотря на запрет отца. Или три, или четыре. Алиенора сбилась со счета. День и ночь перемешались, и она потерялась во времени, пытаясь в кратких промежутках между больными снами и тяжёлым забытьём понять, где она и что с ней происходит. Не было сил и желания даже на то, чтобы доползти до глиняной миски с серым месивом, которую зашвыривали через решётку раз в день. По приказу Дрого Алиенору бросили в тёмную и холодную камеру; с потолка мерным стуком капала вода, собираясь на полу в грязную лужу.

Голова её с глухим стуком билась о стену. О боги, опять. Слёзы, которым не видно конца, лились и лились из глаз; боли не было, или, точнее, не было ничего, кроме боли, кроме тупой, ноющей и бухающей боли на лице, в груди, внизу живота. Она с трудом разлепила затёкшие веки, стараясь хоть что-то увидеть в пляшущих отблесках факела. Распластавшись, она лежала на каменной скамье; платье разорвано, подол вздёрнут, и Дрого, снова этот Дрого со спущенными штанами, держа её за раздвинутые коленки и мелко дыша, двигался взад и вперёд, заставляя голову биться и биться о стену. Оставьте меня, о боги, оставьте меня.

— А-а, очнулась, сучка, — прерывистым голосом просипел Дрого. — Нравится тебе? А так нравится? Грязная тварь…

И он наотмашь ударил её по лицу.

— Я знал, знал, что ты не девственница… Кто поимел тебя первым, а? Какой-нибудь наёмник из казармы? Шлюшка…

Он ударил её опять. И тут же застонал от удовольствия.

— Давай, Эврар, если хочешь, развлекись. — Затягивая ремень, Дрого брезгливо мотнул головой. — И Гира тоже позови. Ей это нравится.

Эврар, стражник в засаленном камзоле, который до этого стоял в сторонке, держа факел, осклабился и, подскочив к Алиеноре, принялся тискать и слюнявить её груди. Она попыталась взмахнуть рукой, чтобы его ударить, но кисть лишь слабо шевельнулась.

— Ах ты, мразь… — Дрого занес кулак для удара, и Алиенора вновь провалилась в мерцающую болью черноту.

А один раз к ней пришёл Сайрус, тот самый одетый во всё чёрное мрачный слуга графа Клеймора. Увидев его за решёткой камеры, Алиенора, тихонько всхлипывая, забилась в самый угол, пытаясь прикрыться обрывками платья.

— Не надо, пожалуйста, не надо… — чуть слышно бормотала она. Разбитые в кровь губы еле шевелились.

— Леди Алиенора, — негромко сказал Сайрус, — мне очень жаль.

Оглянувшись, он достал из своего широкого рукава большой кусок хлеба и кинул его через решётку.

— Мне жаль, — ещё раз повторил он и исчез.

Алиенора, плача от боли в лице, вгрызлась в краюху, ещё горячую, по всей видимости, только что из печи. Доесть не успела. Вскоре появился Дрого, который снова бил и мучил её, выпытывая, кто принёс хлеб. Остатки краюхи он размазал сапогом по грязи и этим же сапогом ударил её по животу. Алиенору вырвало и он, грязно ругаясь, отшвырнул её головой об стену. А когда Дрого ушёл, она, корчась от боли, ползала по полу, собирая драгоценные крошки.

Уже около часа Джош с Гуго, периодически меняясь, пытались открыть деревянную дверь. Ключей действительно было очень много; некоторые вообще не получалось вставить, а остальные отказывались поворачиваться, но Джош, памятуя слова Буллита о том, что замок насквозь проржавел, упрямо возился с каждым ключом. Для смазки они предварительно впрыснули туда оливкового масла, маленькую склянку которого Бланка предусмотрительно прихватила на кухне. Гуго где-то раздобыл небольшой стеклянный фонарь, который девушка сейчас держала в руках, наблюдая за усилиями своих новых знакомых.

Когда уже на следующий день поздно вечером снова раздался осторожный стук в дверь, молодые люди, уже полностью готовые к предстоящему приключению, с удивлением увидели фигуру Бланки, одетую в мужскую рубашку и грубые штаны, из тех, что обычно носили рудокопы. Свою роскошную шевелюру она завязала в тугой узел и спрятала под большим беретом.

— Миледи, — Джош покачал головой, — вы не должны идти с нами…

— Но я пойду, — спокойно сказала девушка. — Давайте, показывайте дорогу.

— В этом нет никакого смысла. Помочь вы ничем не сможете, а кроме того, подумайте о том, что будет, если нас поймают.

— Чушь, — безапелляционно заявила Бланка, — если нас поймают, как раз мне-то, наверное, ничего и не будет, и уж во всяком случае, вам достанется намного больше. И, скажите на милость, как вы объясните леди Алиеноре, кто вы такие и с какими намерениями хотите вытащить её оттуда? И вообще-то, мальчики, я вовсе не обязана объяснять вам, почему да зачем я хочу куда-то пойти.

Джош с Гуго переглянулись и, пожав плечами, вышли на улицу. Площадь была пустынна; лишь одинокий фонарь тускло освещал небольшой кружок вокруг колодца, да с противоположной от них стороны из-за закрытых дверей таверны тётушки Фло доносились звуки волынки и скрипок.

Никаких неудобств Бланка им не доставила. Даже не обратив внимания на протянутую ей руку, она запрыгнула на бочку, а затем, ловко подтянувшись, забралась на крышу сарая, заставив Гуго ещё раз подумать об особенностях воспитания дворянских наследниц. Сейчас, держа в одной руке фонарь, другой она задумчиво перебирала оставшиеся ключи, которых оставалось ещё не меньше трёх-четырёх десятков.

— Мы так полночи провозимся, — наконец сказала она. — Слушайте, замок очень старый, его давно не открывали. Судя по всему, ключ тоже должен быть какой-нибудь старый и ржавый, если он тут вообще есть.

Хм, разумно, подумал Джош и на пару со своим другом он принялся перебирать ключи, откладывая в отдельную кучку самые новые с виду. Ржавых оказалось не больше полудюжины. После ещё четверти часа стараний замок скрипнул и дверь, наконец, открылась.

— Уф, — довольно прошептала Бланка, — отлично. Мы пойдём туда с Гуго, а ты, Джош, останься здесь и сторожи.

— Вы с Гуго?! — Джош поразился. — Я-то там был, а вы — нет.

Гуго согласно покачал головой.

— Ох, мальчики, — улыбнулась Бланка, — всё-то вам объяснять надо. Мастер Гербер говорит, что тебе по какой-то неведомой причине вообще на людях появляться не стоит, а ты собрался лезть в темницу, возможно, с толпой стражников. Мне не очень хочется, чтобы он мне потом нотации читал.

— Я не боюсь, — ворчливо пробормотал Джош, — да и вряд ли там толпа стражников. Тюрьма же вся пустая — там только у входа от силы двое стоят.

— А я и не сомневаюсь, что не боишься. Но всё равно останешься здесь. Гуго, пойдём.

Осторожно пробравшись между завалов старой мебели, они легко нашли сломанный люк. Подёргав для верности лестницу, юноша спустился первым и, осторожно выглянув за дверь, помахал Бланке рукой. Фонарь они оставили Джошу, — из-за двери, как и в прошлый раз, виднелись отблески факела, закреплённого в стене где-то за поворотом.