Записки безумной оптимистки - Дарья Донцова

— Жених придет.

— Какой? — Отличный, — затараторила Алена. — Кандидат наук, ученый, преподает на факультете психологии, Донцов Александр Иванович.

— Не хочу, — топнула я ногой.

— Кто тебя спрашивает, — обозлилась Алена. — Я сама знаю, что лучше! Положительный человек, хорошо зарабатывает, не пьет, умница, давно в разводе, чего еще надо?

— Не желаю замуж, — уперлась я.

— Тьфу, — плюнула Алена, — хватит глупости пороть. В семнадцать изволь явиться ко мне в парадной форме, ясно?

Спорить с Аленой было делом бесполезным, пришлось покориться.

Минут через десять после указанного срока я постучалась к Салынским. О том, что я весила в те годы сорок два килограмма я уже упоминала. К тому же я очень близорука, очки не ношу исключительно из кокетства, они мне решительно не идут.

Оказавшись в гостиной у Алены, я, желая рассмотреть кандидата в мужья получше, сделала жест, хорошо знакомый подслеповатым людям. Поднесла к правому виску палец и слегка подтянула вверх уголок глаза, так сказать, навела его на резкость.

Внешний вид предполагаемого мужа меня разочаровал. Передо мной сидел полноватый человек, одетый в безукоризненный костюм.

Лицо его, правда, показалось мне добрым, но вот борода явно была ни к чему.

В то время я вращалась в среде актеров, журналистов, солистов балета. Все они ходили в свитерах и джинсах, костюм не носил никто. А когда Александр Иванович заговорил, мне стало понятно, что он птица из иной, не моей стаи. Ровные, круглые предложения, безукоризненное, четкое произношение, отработанная модуляция голоса, да еще я не понимала половины слов, которые он произносил: «ригидность», «фрустрация», «эмпирически»…В общем, минут через десять я сделала вывод: дикая зануда, лучше повеситься, чем жить с таким типом.

Теперь я знаю, что сама произвела на Александра Ивановича сногсшибательное впечатление. Ему нравились женщины высокого роста, не полные, но с формами. А тут перед ним замельтешило нечто, смахивающее на вязальную спицу, то ли женщина, то ли подросток, да еще и кривляка, стоит, глазки щурит.

Алена мигом поняла, в какой восторг пришли друг от друга «жених» с «невестой», и удвоила усилия. Она разливала чай, щебетала и в конце концов нагло заявила:

— У меня в квартире курить нельзя. Андрюша маленький, пошли к Груне.

Мы переместились ко мне и продолжили беседу. Потом Алена заявила:

— Так, два часа ночи, мне пора спать!

Александр Иванович встал:

— Я тоже двинусь!

Алена уперла руки в несуществующие бока:

— Куда?

— Домой, — робко пискнул Александр Иванович, сообразивший только сейчас, что дело нечисто.

— Метро закрыто, — отчеканила Алена.

— Такси возьму, — из последних сил сопротивлялась жертва.

— Его тут никогда не поймать, — не дрогнула Алена.

Напомню, что дело происходило в 83-м году и с такси наблюдалась напряженка.

— Оставайся у Груньки, — тараторила подруга, — квартира большая, ляжешь тут на диванчике.

Александр Иванович, человек мягкий, очень добрый и интеллигентный не мог себе позволить просто повернуться и уйти. Ему очень трудно обидеть человека, поэтому он попытался уладить дело миром, выскочить из мышеловки, не прищемив хвост. Вот он и выдвинул следующую причину своего ухода: — Но у меня нет ни халата, ни тапочек! Алена рысью сгоняла домой и приволокла недостающие аксессуары.

Бедный Александр Иванович решил не сдаваться:

— А зубная щетка?

Подруга глянула на него, а потом жестом фокусника выудила из кармана пластмассовую щетку и сердито сказала:

— Огласи весь список необходимых предметов сразу!

Жертва стушевалась, Алена ушла. Сначала в кухне повисло молчание. Наконец я не выдержала и решительно заявила:

— Прости, но я вовсе не собираюсь замуж, это все Алена!

Александр Иванович расслабился и сообщил:

— Да и я не хочу жениться.

Обрадовавшись, что больше не являемся «женихом» и «невестой», мы сели пить чай и проговорили до утра, с удивлением выяснив, что читали одни и те же книги.

На следующий день Александр Иванович вновь пришел ко мне в гости и остался навсегда. Больше всего этому был рад Аркашка, он наконец-то получил самого настоящего отца, такого, который может решить задачку по математике, купить машинку и отвести в кино.

Очень скоро Кеша стал называть Александра Ивановича папой и зовет его так до сих пор. Бывали у нас в семье выяснения отношений, скандалы, пару раз мой муж, доведенный Аркашкой до крайности, грозил ему ремнем… Впрочем, однажды он все же решил наказать негодника и сурово заявил:

— Кеша, извини, но придется тебя выпороть!

— Да, папа, — кивнул мальчишка, — понимаю! Сейчас приду.

С этими словами он исчез в своей комнате. Александр Иванович молча держал в руках пояс от брюк. Ежу было понятно, что ему страшно не по душе насилие, но ведь вербальные воздействия не эффективны!

— Я тут, — сообщил Кеша, появляясь в кухне.

Мы посмотрели на долговязого юнца и удивились: мальчик внезапно растолстел. Через секунду до нас дошло, в чем дело. Хитрец надел на себя четыре пары брюк, пять свитеров… Я захохотала, ремень выпал из рук мужа, попытка применить розги закончилась ничем.

Вместе с Александром Ивановичем в нашей семье появились Дима, его сын, Танюшка, бывшая жена, Тамара Дмитриевна, его теща и две Танины дочки, близнецы Аня и Маша.

Может, это кому-то покажется странным, но мы на самом деле считаем себя одной семьей. Нам с Танюшей нечего делить, не я послужила причиной ее развода с Александром Ивановичем. В момент нашего знакомства Таня была беременна близнецами от другого мужчины.

Первое, что я увидела, придя к Тамаре Дмитриевне в гости, были книги Аркадия Николаевича с автографами. Бывшая теща моего мужа очень хорошо знала моего папу. В ее семейном альбоме нашлось и его фото. Вот такой пердимонокль, как любила говорить моя бабушка Фася.

Дима с Аркадием мгновенно стали братьями. Что они творили, не описать словами! Только тот, кто вырастил двух мальчиков-погодков, сумеет до конца понять меня. Драки у нас случались по каждому поводу и без оного. Одному в конфете попалась фольговая хрустящая бумажка, другому нет, и пошло-поехало. В ход шло все: подушки, крышки от кастрюль, книги, швабра, поварешка…Затем Снапик стал встречать меня с работы заливистым лаем. Нет, он всегда радовался при виде хозяйки, но тут было что-то не так. Снап быстренько облизывал меня, потом несся к Димке или Аркашке и начинал гневно вопить, поглядывая на мальчишек.

Я провела расследование и узнала про восхитительную игру под названием «Десант с собакой». В отсутствие родителей гадкие мальчишки засовывали Снапа в наволочку и перешвыривали его друг другу, словно волейбольный мяч. Бедный пес сначала терпел, а потом принялся ябедничать.