Моя Академия - Евгений Син

— А вот вас я вижу в первый раз, как вы здесь оказались? — обращается к следаку Гаррик.

— Вот мои опросные листы, вот мои документы, — показывает бумаги Козьма Ефремович. — Можете ознакомиться. Даю разрешение.

Очередная формальная процедура. Сержант быстро читает поданную карточку, сканирует черной машинкой, отдаёт честь. Машинку рассмотреть не успеваю, похожа на обычный сканер. Вроде бы такой же проверяли документы дядьки и Ларика перед входом в поезд. Картинка с двумя провожатыми мелькает в голове яркой вспышкой.

— Ладно, вы тоже свободны, — отпускает следака Гаррик. — Только копию рапорта со своей стороны нам тоже оставьте.

— В этом можете не сомневаться, — грустно усмехается Козьма. — Сейчас и составлю, по горячим следам.

Видно, что попасть в подобную ситуацию он не рассчитывал. Оказаться невооруженным при нападении — крайне неприятно. Ведь чтобы попасть на этот этаж, ему пришлось сдать не только оружие, но и все боевые и защитные амулеты, если они у него были. То есть сюда он мог пройти только полностью уязвимым.

— А вас из больнички и не выпустят. Кавалерия жешь! — усмехается усатый. — Так что пользуйтесь.

За разговором оба охранника забывают о патронах в револьвере. Пользуюсь случаем, и вместе с Ариадной выходим из палаты.

Следователь остаётся со службой охраны, чтобы дать показания.

Перед выходом успеваю мельком заглянуть в соседнюю комнату и увидеть во что превратился человек. Мертвый он выглядит не столь устрашающе, но все равно необычно.

— И что, все заражённые превращаются в таких? — задаю вопрос Ариадне, пока идём по коридору.

— Нет, нет, — мотает головой девушка и оборачивается ко мне. — Чаще всего с таким процентом заражения мы успеваем спасти. Выхаживаем. Не думай, что нам за это много заплатили, вовсе нет. Уровень заражения некритичный, поэтому мы его и положили.

— Странно, что тогда случилось? — интересуюсь. — Может быть, неправильно измерили?

— Исключено, — отвечает Ариша. — Видимо, что-то наложилось. Вирус или другая мутация. Надо разбираться в лабораториях. Я вообще не помню таких случаев, чтобы заражённый всего на шесть с половиной процентов превращался в ходячего.

— На шесть процентов? — переспрашиваю.

— Ну да, этого мало, — подтверждает девушка. — В ходячего без возврата можно обратиться только если заражение больше тридцати, а граница, принятая у нас вообще — восемь. И то люди стараются застрелиться, чтобы не ходить в таком виде.

— А это всё ещё люди? — уточняю и сам слышу, сколько сомнения в моем голосе.

После визита зараженного гостя, мне совсем не хочется назвать его человеком.

— Да, это всё ещё люди, те же самые. Такие же, как и мы, только больные, — объясняет Ариша.

В тоне девушке слышу сочувствие. Вспоминаю, как она без лишних сомнений хотела рискнуть жизнью, чтобы помочь обращенному.

— Это официальная позиция или твоё мнение? — уточняю.

— Ну, я так думаю, — признается медсестра. — Официально… но кто бы их досконально изучал? Они же заразные, пока живые, если укусят или оцарапают. После смерти или в лабораториях — это другое. Там меньше толку. Они же заражение дальше несут, знаешь, скольких уже погубили?

— Просто ты очень спокойна, — замечаю.

Ариша останавливается и полностью поворачивается ко мне.

— Конечно, шесть процентов заражения — это, считай, безопасно, — сбавив тон, объясняет Ариадна. — При таких показателях, оно не выплеснется дальше самого трупа. А других таких у нас в госпитале больше нет. Были, но живые. Мы их вылечили и отпустили.

— Ты не заметила ничего странного при обходе? — аккуратно задаю вопрос, пока мы не отошли от темы.

— Волосы отросли слишком быстро и ногти, — рассказывает медсестра. — Почти в пределах нормы… Ну, как почти, — мнется она. — В общем, ему недавно стало плохо в коридоре, ненадолго потерял сознание. Ему после вакцины вообще нельзя было подниматься с кровати. Вот и подумала, что это такая реакция на препарат.

Вижу, как девушка волнуется. Уголок рта подергивается, будто она вот-вот заплачет. Но ничего подобного. Ариадна быстро берет себя в руки и снова идет по коридору как ни в чем не бывало.

— Спасибо, что рассказала, — благодарю девушку.

— Да тут нет ничего такого, — отмахивается она. — Странно, что он стал вот таким.

— Да уж, — поддерживаю разговор. — Слушай, меня в поезде проверяли золотой пластиной на процент заражения. Сказали, чистый. А сейчас нас разве не нужно перепроверить? На нас вроде как напал этот…

— Не нужно, не переживай, — отвечает Ариша. — Заражение происходит только в очагах Инферно. Тут оно не сможет распространиться. Да и обращенные вроде как полностью теряют разум и не контролируют свои действия.

А вот мне показалось, что эта тварь целенаправленно пыталась ползти ко мне. Но, может, показалось. Я на самом деле не уверен. Узнать намерения обращенного сейчас навряд ли удастся.

Мы спускаемся по лестнице на этаж ниже и проходим через пункт охраны. Ариадна показывает пропуск, меня только окидывают быстрым взглядом. Больничная пижама говорит сама за себя.

Мы проходим по коридору и заходим в последнюю дверь.

— Теперь это твоя палата на сегодняшнюю ночь и завтрашний день, — говорит Ариадна и придерживает мне дверь.

На этот раз комната мне достаётся не меньше, чем предыдущая. Такая же большая и светлая. Но теперь уже с небольшим окном. Оно выходит на другую сторону. Леса почти не видно. Теперь я могу позволить себе увидеть город, в который попал.

На улице темновато, поэтому получается рассмотреть только освещённые здания, но таких я вижу довольно много. Где-то там, вдали, мелькают огни и радужные переливы. Наверняка там еще и музыка играет. Похоже на развлекательный центр или клуб. Довольно масштабная вечеринка.

Убеждаюсь, что больница находится достаточно далеко от центра. Она обнесена высоким каменным забором. За ним — ограда с острыми штырями. Площадь госпиталя огромна, я бы с удовольствием здесь прогулялся, если бы разрешили. Вообще, с виду комфортное место.

— Попасть сюда пешком можно только через пропускной пункт, там тяжёлые ворота, — поясняет Ариша, наблюдая за моим изучающим взглядом.

Огни города видно плохо, только высоченное мигающее здание. Про него медсестра не рассказывает, но мне и не особо интересно. Госпиталь окружен тёмным лесом. Архитектуру рассмотреть не удается.

Госпиталь армейский, поэтому не удивлюсь, если после такого сюда нагрянет какой-нибудь