Стальное Сердце - Брендон Сандерсон

— Меня и ранили.

Она закатила глаза.

— Тебя могли ранить и посильнее.

— Или они могли открыть огонь, — возразил он, — и убить нас всех. Это была авантюра, которая сработала. Кроме того, я уверен, теперь они думают, что мы Эпики.

— Я почти решил, что ты один из них, — признался я.

— Обычно мы держим эту технологию в тайне, — продолжил говорить Абрахам, снова одевая куртку. — Чтобы не давать людям оснований думать, что Реконеры — это Эпики. Такие мысли могли бы подорвать основу всего, что мы делаем. Однако в данном случае я верю, что это пойдет нам на пользу. Твой план предполагает слухи про появление в городе новых Эпиков, тех, кто против Стального Сердца. Будем надеяться, эти люди помогут нам их распространить.

— Я думаю, — сказал я, — это был хороший ход. Но искры, Абрахам. На мгновение я подумал, что мы покойники.

— Люди редко хотят убивать, Дэвид, — спокойно произнес Абрахам. — Это далеко от сути здравого человеческого рассудка. В большинстве ситуаций они пойдут на многое, чтобы избежать убийства. Запомни, это тебе еще пригодится.

— Я видел множество людей, которые убивали, — ответил я.

— Да, и всегда есть какая-то причина. Либо они чувствуют, что у них нет другого выхода, и в этом случае, если ты дашь им выбор, они с радостью его примут, либо у них больной разум.

— А Эпики?

Абрахам потянулся к шее и нащупал маленький серебряный медальон, который там носил.

— Эпики — не люди.

Я кивнул. С этим я был согласен.

— Кажется, нашу беседу прервали, — напомнил Абрахам, забирая у Меган свой пулемет и привычно размещая его на плече, когда мы пошли дальше. — Как Стальное Сердце заработал свое ранение? Это могло быть оружие, которое использовал твой отец. Ты ведь так и не попытался осуществить свой смелый план найти такой же пистолет, и потом… как ты там сказал? Пробраться во дворец Стального Сердца и пристрелить его?

— Нет, так и не попытался, — ответил я покраснев. — Здравый смысл победил. Тем не менее, я не думаю, что дело в пистолете. Девятимиллиметровый калибр армейско-полицейского образца совсем не редкость. Кто-то наверняка пытался стрелять в него из такого. Кроме того, я никогда не слышал об Эпике, слабостью которого была бы пуля определенного калибра или тип пистолета.

— Возможно, — сказал Абрахам. — Но уязвимости многих Эпиков не подчиняются здравому смыслу. Это могло быть даже как-то связано с производителем того, отдельно взятого, пистолета. Или наоборот, с начинкой пули. Многие Эпики уязвимы к особым сплавам.

— Верно, — признал я. — Но что должно быть не так в той конкретной пуле, чтобы она отличалась от всех, которые были в него выпущены?

— Я не знаю, — ответил Абрахам. — Но об этом стоит задуматься. В чем, ты думаешь, причина его слабости?

— Я, как и Тиа, считаю, что повлияло что-то из хранилища, — сказал я лишь с некоторой долей уверенности. — Или это, или что-то в той ситуации. Может быть, это возраст моего отца дал такой эффект — дико, я в курсе, но в Германии был Эпик, которого мог ранить только тот, кому было ровно тридцать семь лет. Либо это может быть количество людей, стреляющих в него. Крестную Мать, Эпика из Мехико, можно было ранить, только если ее пытались убить сразу пять человек.

— Без разницы, — перебила Меган, останавливаясь и разворачиваясь, чтобы посмотреть на нас. — Вы никогда этого не узнаете. Его слабостью может быть практически что угодно. Даже с историей Дэвида, пусть она и не результат его фантазии, нет способа это выяснить.

Мы с Абрахамом остановились. Лицо Меган было красным, и, кажется, она едва себя контролировала. После недели ее холодного профессионального поведения, ее гнев был для нас большим шоком.

Она резко повернулась и пошла дальше. Я взглянул на Абрахама, и он пожал плечами.

Мы продолжили путь, но на этом наша беседа закончилась. Меган ускоряла шаги, если Абрахам пытался ее нагнать, и мы просто оставили ее в покое. И она, и Абрахам получили инструкции, как попасть в оружейную лавку, так что она могла вести нас не хуже него. Вероятно, этот Даймонд бывал в городе только короткое время, а когда бывал, то всегда размещал свой магазин в разных местах.

Мы шли извилистым лабиринтом катакомб добрый час, прежде чем Меган остановила нас на перекрестке. Мобильник подсвечивал ее лицо, когда она сверялась с картой, которую закачала в него Тиа.

Абрахам вынул свой мобильник из кармашка на плече куртки и сделал то же самое.

— Почти на месте, — сообщил он мне, указывая направление. — Туда. В конец этого туннеля.

— Насколько мы можем доверять этому парню? — спросил я.

— Ни на сколько, — ответила Меган. Ее лицо вернулось к обычной бесстрастной маске.

Абрахам кивнул.

— Лучше всего никогда не доверять продавцу оружия, мой друг. Все они торгуют с обеими сторонами, только они одни выиграют, если конфликт будет продолжаться бесконечно.

— Обеими сторонами? — переспросил я. — Стальному Сердцу он тоже продает?

— Он не признается, если ты спросишь, — ответил Абрахам, — но, ясное дело, продает. Даже Стальное Сердце не станет причинять вред поставщику хорошего оружия. Убей или искалечь человека типа Даймонда — и больше торговцы сюда не придут. И армия Стального Сердца никогда не получит таких хороших технологий, как его соседи. Это не означает, что Стальное Сердце в восторге от этого. Даймонд никогда не смог бы открыть свой магазин на верхних улицах. Однако здесь, внизу, Стальное Сердце закрывает на это глаза ровно до тех пор, пока его солдаты продолжают пополнять свой арсенал.

— Так… все, что мы купим у него, — произнес я, — Стальное Сердце узнает об этом.

— Нет, нет, — ответил Абрахам. Его, казалось, это позабавило, будто я задал вопрос о чем-то очень простом, как правила игры в прятки.

— Продавцы оружия не распространяются о своих клиентах, — пояснила Меган. — Во всяком случае, пока те живы.

— Даймонд вернулся в город только вчера, — сообщил Абрахам, ведя нас вниз по туннелю. — Он будет открыт всего неделю. Если мы придем к нему первыми, то увидим, что у него есть, до того, как это увидят люди Стального Сердца. Так мы можем получить преимущество, верно? У Даймонда часто бывают очень… интересные товары.

«Тогда ладно», — подумал я. И, наверное, это не важно, что Даймонд был скользким типом. Я был готов использовать любые средства, чтобы добраться до Стального Сердца. Соображения морали перестали тревожить меня уже очень давно. Кто станет тратить время на нравственность в таком мире, как этот?

Мы достигли коридора, ведущего к магазину Даймонда. Я ожидал увидеть охрану, возможно бронированную. Тем не менее, там была только маленькая девочка в желтом платье. Она лежала на полу, на тонком матрасе, и что-то рисовала серебристой ручкой на листке бумаги. Она взглянула на нас и принялась жевать колпачок.

Абрахам вежливо вручил девочке маленький чип с данными, который она взяла и секунду повертела в руках, прежде чем вставить в слот на своем мобильнике.

— Мы от Федруса, — сообщил Абрахам. — У нас запланирована встреча.

— Проходите, — откликнулась девочка, бросая чип ему обратно.

Абрахам поймал его на лету, и мы продолжили идти по коридору. Я оглянулся через плечо на девочку.

— Не самая надежная система безопасности.

— С этим Даймондом не соскучишься, — сказал Абрахам улыбаясь. — Здесь наверняка размещены какие-то потайные устройства — своего рода ловушка, которую девчонка может активировать. Возможно, что-то связанное со взрывчаткой. Даймонд любит взрывы.

Мы повернули за угол и оказались в раю.

— Вот мы и пришли, — сообщил Абрахам.

16

Магазин Даймонда расположился не в комнате, а в одном из длинных подземных коридоров. Я прикинул, что на другом его конце либо тупик, либо охрана. Пространство заливал свет из подвешенных портативных светильников, которые после общей темноты катакомб почти ослепляли.

Эти лампы освещали оружие — сотни образцов, развешанных на стенах коридора. Прекрасная полированная сталь и глубокая, матово-черная. Штурмовые винтовки. Пистолеты. Массивные электронно-компрессионные чудовища с гравитонами, наподобие того, что было у Абрахама. Револьверы старого образца, штабеля гранат, ракетные установки.

За всю свою жизнь у меня было только два ствола — мои пистолет и винтовка. Винтовка была лучшим другом. Она у меня уже три года, и я весьма привык на нее полагаться. Она делала свое дело, когда я нуждался в ней. У нас были отличные отношения — я заботился о ней, а она обо мне.

Но при виде магазина Даймонда я почувствовал себя, как маленький мальчик, у которого была только одна игрушечная машинка, а теперь его привели в демонстрационный зал, полный Феррари.