Наши уже не придут 2 - RedDetonator

— предложил Ленин. — Намерение следующее: ровно через год после окончания этой империалистической войны, мы вновь собираемся и подписываем соглашение о признании Советской России на фактически контролируемых территориях. Вас такое устроит?

— Вам не кажется, что это слишком смело? — усмехнулся Бьюкенен. — А что, если вы потерпите военный крах и ваши территории будут ограничиваться одним только Санкт-Петербургом?

— Тогда вы точно не приедете сюда, и никакого соглашения мы не заключим, — ответил на это Ленин. — Будем реалистами. Да, это соглашение выгодно, в первую очередь, вам — есть ненулевая вероятность, что через год после войны на территории бывшей Российской империи будут десятки государственных образований. Но и мы, в будущем, будем нуждаться в торговле с послевоенной Европой.

Самым главным в категории «выгоды от признания», чего не упомянул Ленин, было признание первой в истории мира социалистической страны. Это беспрецедентно и, по его мнению, губительно для буржуазного мира.

— Что ж, — произнёс английский посол. — В таком случае, мы должны сделать перерыв на совещание с руководством.

— Верно, — кивнул Палеолог.

— Тогда мы ждём вас тут же через три часа, — ответил на это Ленин. — Вам удобно или лучше перенести встречу на завтрашний день?

— Лучше дайте нам трое суток, — попросил Джордж Бьюкенен.

Жорж Палеолог лишь кивнул.

Послы покинули зал, оставив в нём Ленина и Немирова.

— Что думаешь, Аркадий Петрович? — спросил Владимир Ильич.

— Хотят оказать полную поддержку корниловским мятежникам и ещё кому-нибудь, кто вылезет за это время, — ответил Аркадий.

— Это очевидно, — поморщился Ленин. — Что думаешь о том, не передумают ли они, когда или если мы займём всю Сибирь?

Соглашение о намерениях, также называемое меморандумом взаимопонимания — это нечто слабее договора о признании, но никто не запрещает добавить в него пункты об обязательности действий.

— Да если передумают, нарушив соглашение, то это станет инструментом нашей пропаганды, — усмехнулся Немиров. — Вероломство буржуев получает очередное подтверждение и так далее.

Он подумал, что это будет мало волновать Антанту, но это лишь малозначимая деталь. Главное — не переставать напоминать им об их вероломстве.

— Тогда подождём и посмотрим, что скажут, — вздохнул Владимир Ильич.

*27 марта 1918 года*

— … и вот здесь, — произнёс Ленин, подписывая соглашение.

Соглашение утверждало, что сразу же после окончания войны, уже прозванной Великой, начинается отсчёт, по истечению которого подписавшие его стороны должны вновь собраться и подписать договор о международном признании Советского государства, как бы оно в тот момент ни называлось.

Фактически, Великобритания и Франция от этого ничего не теряли — как понимал Аркадий, основная претензия в его истории была к выплате царского долга. И эта катавасия с долгом тянулась вплоть до самых 2000-х годов…

Теперь самое главное — больше не брать у них денег. Но Ленин не идиот, в отличие от Николая II, а ещё страна может рассчитывать на долгожданное оздоровление экономики — некий Юрий Михайлович Ларин, о котором Аркадий никогда не слышал, занимается проработкой нового типа хозяйствования на предприятиях.

Немирову передали труд этого Ларина — «Письма о Германии». Он ещё за него не брался, но обещал себе, что специально выкроит время.

Владимир Ильич очень лестно отзывается о Ларине и говорит, что вот этот человек может сделать экономику Советской России наиболее эффективной. Хотя, надо понимать, что Ленин считает его непроверенным товарищем и к политическим должностям пускать не собирается.

Юрий уже предложил объединить все промышленные предприятия в тресты, то есть, превратить их в холдинги, если говорить современным Немирову языком. При капитализме провернуть такое быстро либо трудноосуществимо, либо невозможно, но сейчас в России уникальная ситуация.

Предлагается начать принудительно выкупать доли у владельцев предприятий, (1) чтобы они не начинали вой, а затем уже консолидировать их в тресты, в которых всё производство концентрировать на самых высокотехнологичных и крупнейших предприятиях.

— Превосходно, — кивнул посол Бьюкенен и поставил свою подпись.

Его теперь ждут положительные оценки в парламенте, ведь он спас для Антанты целых 60% царского долга. Теперь эти деньги вернутся, со временем, поэтому последствия войны англичанам будет разгребать чуть-чуть полегче.

Списанные 40% долга, как полагал Аркадий, будут возложены на частных инвесторов. Он даже не сомневался, что армия счетоводов сейчас определяет, кому выплаты положены, а кому не положены. Вероятно, власти Великобритании и Франции используют этот бросок через колено как инструмент для пропаганды: злые большевики согласились платить только часть долга, а на простой народ им плевать!

Крупные частники, конечно, не пострадают и получат своё в полной мере, а вот те, что помельче — вот им не повезло. Особенно сильно это ударит по французам, которые все годы до Революции активно скупали ценные бумаги Российской империи, так как они были сравнительно высоколиквидны.

В общем-то, государство от этого не пострадает, в любом случае. Едва ли они будут гасить 40% из своего кармана — после Первой мировой им всем будет не до этого.

Жорж Палеолог удовлетворённо кивнул и тоже поставил свою подпись.

Этого, очевидно, тоже обласкают на Родине, как человека, который договорился с классово враждебными элементами.

— Должен сообщить, что мы уже покинули мирные переговоры с Германской империей, — сообщил Ленин. — Боевые действия, по официальной договорённости, будут возобновлены в течение следующей недели.

Никто не хотел вновь начинать это, поэтому обе стороны решили, что пусть неизбежное начнётся в точно установленный срок, а не случайно или когда кому-то станет удобно.

Боевые подразделения Красной Армии бесперебойно прибывают на фронты, заменяя бывших царских солдат, а склады наполняются боеприпасами и оружием.

Теперь Советская Россия участвует в этой империалистической войне уже за свои интересы. Некрасиво — потом будут долго и много болтать об этом, но уже ничего не поделать.

Формально, мир без аннексии и контрибуции, будет достигнут. Советская Россия уже официально отказалась от каких-либо требований к Германской империи, Австро-Венгерской монархии, Османской империи и царству Болгарии. Спорные территории — это отдельный вопрос.

С марионеточной Польшей и Финляндией ещё ничего непонятно, но лидеры Антанты уже выразили своё мнение — независимым государствам быть. А это гарантировало, что будут войны с этими двоими.

Финляндия сидит тихо — там сейчас Маннергейм в роли главнокомандующего. Он, кстати, попытался начать разоружение русских гарнизонов в январе 1918 года, но два кавалерийских корпуса, выделенные Алексеевым с