На троих (СИ) - Майер Евгения

Давид возник передо мной все в таком же виде Адама, и я смущенно отвернулась, рассматривая подлокотник диванчика.

— Ко мне повернись, — властно прогремел над моей головой он, и я боковым взглядом заметила, как он проводит рукой по стволу возбужденного органа, движениями имитирующими, половой акт.

Тело откликнулось как зажженная спичка. Внизу, между ног опалила, и разлилась жаркая волна. Я повернулась, не смея глядеть ему в лицо. Мои щеки стали цвета лепестков мака и горели от накатившей похоти, от желания прикоснуться к массивной головке, на кончике которой поблескивала смазка.

Может со стороны это выглядело как хардкор, но я готова была уже постанывать от нетерпения. Давид махом сорвал с меня плед, задрав бесцеремонно домашнее платье, сорвал трусики и заставил расставить ноги.

— Скоро я тебя трахну, но не сегодня! — сказал он, разглядывая мою промежность.

В его глазах горела адская смесь разврата, искушения и желания оттянуть момент проникновения как можно дольше, чтобы пиковые ощущения накрыли не просто с головой, а захлестнули, заставили набрать полные легкие воздуха, как падение в пропасть. Дикая невесомость и чувство неистового восторга.

Он взял меня одной рукой за горло, а второй накручивал волосы, разглядывая губы.

— Открой рот и расслабь горло, — хрипло скомандовал Давид и я подчинилась.

Внутри меня, прямо в самом интимном месте все изнывало, покалывало и требовало, чтобы этот твердый, покрытый вздувшимися венками, член, проник и растянул плоть до дрожи в коленках. Потерся об клитор так, чтобы разрядка оглушила и заставила прыгать на нем снова и снова, как озабоченная нимфоманка от невозможности насытиться ни одним мужским достоинством.

Давид мягко проник в мои приоткрытые губы одной головкой, а через секунду мощным толчком вонзил ствол почти до основания. Я, не успев даже вздохнуть, почувствовала, как моментально перекрыл воздух его мощный член, войдя плотно в гортать. А уголки губ предательски заныли от огромной толщины ствола. Уперевшись руками в его бедра, попыталась оттолкнуться от накатившего спазма и резкого слезотечения, но Давид и сам почувствовал мой дискомфорт. Отпрянул с глубоким хриплым вздохом и погладил головкой мой твердый как гранит сосок.

— Я хочу тебя, — жалобно захныкала и подалась вперед его изощренным ласкам.

Давид сжимал, терся мокрым от слюны возбужденным до максимума членом о мою грудь, еще больше и сильнее раззадоривал, дразня словно кошку, с которой очень хочется поиграть.

— Я тебе сказал, что трахаться будем позже, — рычал в ответ Давид и вновь приподняв мой подбородок вошел на всю гигантскую длину глубоко в рот.

Необузданными фрикциями, пощипыванием моих нескромно торчащих сосков, сводил с ума. Я не вытерпела и положив пальцы на клитор мастурбировала, потому что не было сил сдерживать бесстыдные порывы получить удовольствие.

А через минуту почувствовала, как его член в моем горячем рту налился сталью, стал в два раза еще больше и будто наполнился металлом.

Несгибаемый и сильный.

Давид с силой, с бешеным исступлением снова вонзился до упора, и я уткнулась прямо в лобок, покрытый черным волосом. Его хриплый рокочущий стон, похожий на победный клич самого большого самца, проник буквально в каждую клеточку моего тела, а по горлу потекла сперма, чуть щекоча и придавая терпкий вкус мягкой горечи. Из-за взрывного оргазма Давида не сдержалась и я. Замычав, еще с его чуть подрагивающим членом во рту, почувствовала, как пальцы утонули в смазке, а на кончике клитора запульсировал и забил в неуправляемом экстазе мой сладострастный оргазм.

Но наслаждение оказалось недолгим.

— Ты что, твою мать, кончила, что ли?! — меня встряхнули за плечи руки Давида.

А что нельзя было?!

Я изумленно смотрела на него и не решалась признаться. Мне казалось, он сейчас убьет меня. Лицо, перекошенное гневом и нервно ходящие желваки, свидетельствовали о том, что Давид готов наказать за глупую провинность.

— Ты будешь, детка, кончать, когда разрешу, поняла?! — гаркнул он — И запомни, я тебя предупреждал, что если я требую — то нужно выполнять сразу!

Я взвилась как злобная фурия.

Ах, ты хренов эгоист!

— Может тогда купишь себе куклу из секс-шопа и будешь ее потрахивать в рот? — выпалила я без стеснения и скованности, подскочив на диване, пока Давид одевался.

Но он беспечно проигнорировал мои слова. Только бросил взгляд полный темной дьявольской энергетики.

Это даже не злоба. Это еще хуже.

Я подхватила плед и убежала в ванную. Долго мылась и полоскала рот. Его дурманящий, мускусный аромат окутал слизистую и не желал покидать больше ни на секунду. Чтобы я не делала, он преследовал, терзал мои обостренные чувства и эмоции еще сильнее, подчиняя, прогибая под себя. Словно пометил, наказал быть только ЕГО и ничьей больше!

Ненси суетилась с очередными клиентами, а я, уставившись в монитор ноутбука, осознавала, что в моей голове сейчас нет никаких идеи.

Только голый Давид, его стоны, запах, брутальные необузданные ласки.

— О, Дейзи, привет! –

Эти слова будто ледяной душ окатили и вернули с небес на землю.

Берта!

Меня парализовало и лишило речи на несколько секунд.

Какого хрена она здесь делает?

Моя знакомая подошла ближе и улыбнувшись, спросила:

— А ты куда пропала? Наработалась? –

— Ага, — откликнулась я и поспешила сменить тему — Ты чего здесь?

— Решила сделать себе визитки, сейчас же это модно — мечтательно произнесла Берта, а я чуть ли не расхохоталась.

Да уж, прогресс так прогресс!

Станцевала танец, ублажила клиента всеми доступными способами и дала визиточку. Если понравилось — приходи еще и зови только меня.

От скабрезных мыслей вспомнился эмоционально тяжелый вечер и страшная ночь убийства. Я поспешила увести Берту, пообещав выполнить ее заказ неофициально.

Мы зашли в небольшое кафе, где, нам принесли по чашке кофе и гамбургеру. Сидели за столиком и делились своими новостями. Берта рассказала мне об убийстве, и то, что клуб хотели закрыть до завершения расследования, а владельца взять под стражу. Но как оказывается, нашелся убийца и стрип-клуб  снова заработал в полную силу.

Я прогоняла в голове все случившиеся события, только со своей стороны.

Стороны настоящего убийцы.

Иногда это словосочетание всплывало в моем мозгу и вызывало массу мучительных переживаний . Этот груз тащить придется с собой до самой смерти, потому что признаться любому из специалистов в области психологии означало только одно — путь за решетку.

Я без аппетита пережевывала гамбургер и смотрела на Берту. Она меня узнала, потому что видела без маски. Цвет волос в наше время не такая уже отличительная особенность. И тут же на ум пришел Гарри.

Вот кто еще свидетель моего пребывания в этом жутком злачном месте! Хорошо, что у нас с ним не было общих друзей и знакомых.

— А ты что работаешь в агентстве? — задала Берта провокационный вопрос и не дождавшись ответа продолжила — Зачем ты тогда поперлась крутить задницей перед толпой озабоченных мудаков?

Знакомая мне тема.

— Деньги нужны были для брата, — и начала в подробностях описывать правдоподобный рассказ, который когда-то был предназначен для Тагира.

Каждая мысль о гангстере отзывалась болью в сердце. Он начал ассоциироваться с теми ублюдками, что издевались над Коди. Не боящийся наказания. Не считающийся ни с чем и ни с кем. Не гнушающийся любыми методами заработка. Тагир стал темной обезображенной личностью, не смотря на приятные минуты блаженства, которые мы провели с ним на яхте.

Прощаясь с Бертой на ступеньках моего офиса, я услышала свое имя.

Настоящее имя.

Обернувшись, увидела Тагира.

«Хорошо, что он звал негромко, и Берта не услышала» — подумала я вскользь, чувствуя, как волна беспокойства пробежала мурашками по всему телу.

Берта проводила нас улыбкой, в которой очевидно содержалась заинтересованность незнакомым привлекательным мужчиной с классным телосложением, и в ней же мешалась нескрываемая зависть.