Всё Простоквашино (сборник) - Эдуард Успенский

– Может быть, ты, Римма, много перца положила? – спрашивает тётя Тамара.

– Я перца вообще не клала, – отвечает мама.

– Может быть, это кастрюля такая синяя?

– Да нет, – возражает мама. – Кастрюля как кастрюля. Обыкновенная. Я в ней всегда варю.

– Значит, долго варили, – сказал папа.

– Почему это ты так решил? – спросили обе женщины.

– Не зря же в поваренной книге сказано: «Засыпать горох и варить до посинения».

Тут телефонный мастер Косолапченко телефон включил.

И он сразу звонить начал:

– Пригласите для разговора кандидата в Думу Ломовую-Бамбино Т.С.

– Товарищ Ломовая-Бамбино у аппарата.

– Товарищ Ломовая, в сельском клубе села Троицкое состоится регистрация кандидатов в Городскую думу. Вам необходимо срочно явиться.

– Очень хорошо. Когда состоится явление?

– Завтра в четырнадцать часов.

– Спасибо. Я обязательно явлюсь, – сказала тётя Тамара.

Но телефон не успокоился, снова зазвонил:

– Товарища полковника Ломовую пригласите для разговора.

– Товарищ полковник слушает.

– Товарищ полковник, к вам направляется делегация военных пенсионеров-охотников. У них есть лицензия на отстрел кабана и лося. Просим принять делегацию.

– Ваша телефонограмма понята. Делегация будет принята.

Матроскин за голову схватился. Он говорит Шарику:

– Нам только военных пенсионеров не хватало! И так никакого житья нет.

– А что? – отвечает Шарик. – Они этому кабану покажут как следует. Мимо оврага пройти невозможно. Как ни пойду я с фоторужьём в поля, так он за мной со своими клыками бежит. Два раза меня на телеграфный столб загонял.

– Конечно, они ему покажут, – говорит Матроскин. – Застрелят его к чёртовой матери.

– Как застрелят? Как так застрелят? – поразился Шарик. – Кто ж им позволит?

– А никто. Ты же слышал – у них лицензия есть.

– Они и в лося стрелять будут?

– И в лося. На то они и охотники.

Шарик сразу закручинился и решил придумать какие-нибудь специальные противоохотничьи меры.

Телефонисты попрощались и стали уходить.

– Вы ничего не забыли? – спрашивает тётя Тамара. – Инструменты какие-нибудь.

– Не беспокойтесь, мамашенька, – подхалимски отвечает ученик Савельев, – у нас всё здесь. – И по сумке с инструментами постучал.

Хватайка из сумки кричит:

– Кто там? Кто там? Кто там?

– Да, кто это у вас там? – спрашивает тётя Тамара.

Савельев так испуганно отвечает:

– Никого, мамашенька, у нас там нет. Кто же это может быть у нас там? Кто там?

А из сумки слышится:

– Это я – почтальон Печкин. Принёс журнал «Мурзилка».

Ученик Савельев забормотал:

– Это радионаводки. Это обман зрения. Это обман слуха.

А галчонок из сумки вопит:

– Сам ты – обман зрения! Сам ты – обман слуха!

Тут Шарик как психически закричит:

– Ага, воришка! Хватайку хотел украсть! Застрелю! – И своё фоторужьё схватил.

Как телефонисты испугаются, как побегут!

Тамара Семёновна как скажет:

– Стой! Фотографировать будем!

От этого окрика они ещё больше испугались и ещё шибче побежали. Они быстрее, чем телеграмма, в районный город сами себя доставили.

И ещё долго рассказывали там другим телефонистам, какую строгую женщину-генерала в Простоквашине видели. И другие телефонисты в ужас приходили.

А тётя Тамара в самом деле была очень добрая. Просто она жуликов не любила и проходимцев.

Глава 9 Кандидаты в депутаты

В клубе села Троицкое было не продохнуть. Всё местное население собралось.

Так интересно с кандидатами раз в жизни встретиться и сразу обо всём поговорить.

И вокруг клуба было не продохнуть. Там мужики курили. И все были нарядные: в телогрейках, в шапках и побритые. Рубашки на них были белые.

Женщины платки яркие вокруг себя повязали, ходили и улыбались. Ведь не каждый день на селе такой хороший религиозный праздник – встреча с кандидатами.

На сцене стоял длинный стол, покрытый зелёной скатертью. За столом сидела тётя Тамара и кандидат Толстов А. С. Тот самый, который мылом и нефтью командует.

Тётя Тамара сегодня больше тётю напоминала, чем полковника. Она была красиво накрашена и была в вечернем шёлковом платье без погон. И глаза у неё под чёрными бровями сверкали, как антрацит.

Если бы профессор Сёмин сейчас её увидел, а не тогда, когда она на тракторе каталась, он бы в неё сразу влюбился. Хоть она и была без собачки.

А если бы избиратель, который сюда пришёл, не читал объявление про кандидатов у входа, он бы подумал, что это русская народная певица приехала к ним на село цыганские романсы петь.

Папа с мамой в зале разместились.

Там же были Печкин с Ивановым-оглы. Матроскин с Шариком сбоку за сценой пристроились. Шарик говорит:

– У тёти Тамары должно быть доверенное лицо. Так по выборам положено. Это лицо всюду с депутатом ездит и о депутате хорошие слова говорит. Я мог бы таким лицом стать.

– Понимаешь, Шарик, – говорит Матроскин, – если тебя побрить и завить как следует, всё равно не получится из тебя лицо. Из тебя собачья морда так и прёт.

– А из тебя, Матроскин, вредность прёт! – обиделся Шарик.

Кандидаты начали перед избирателями выступать. Первой была тётя Тамара. Она так заговорила:

– Дорогие односельчане, мы с вами ясно понимаем: чем богаче страна, тем богаче мы. Поэтому все лишние деньги надо отдавать государству. Чем больше налогов с нас берут, тем лучше. Каждый лишний рубль мы должны отдавать стране. Потом она вернёт нам эти деньги! Она даст нам бесплатные поликлиники, бесплатные школы, бесплатные пенсии, бассейны и прочее. Вы согласны? Голосуйте за меня!

Все подумали, стали согласны, и все решили голосовать за кандидата тётю Тамару Семёновну.

А второй кандидат, Толстов А. С., никак не был согласен:

– Дорогие односельчане! Ничего не надо отдавать государству. Всё надо оставлять себе. Не бывает лишних рублей! Чем богаче мы, тем богаче страна. А когда мы богаты, нам не нужно бесплатных поликлиник, мы в платные пойдём. Не нужны нам бесплатные школы, у нас будут богатые и хорошие. Голосуйте за меня!

Все подумали и решили голосовать за него.

Тётя Тамара снова говорит:

– А армия? Кто её будет содержать? Торпедные катера и аэродромы. Они же денег требуют. А самоходки, а противолодочные ракеты типа ПР-41-ба-бах? Их же содержит государство!

Все решили:

– Да, она права. Нам без торпедных катеров и аэродромов никак нельзя. Особенно без этих ба-бах-41. Будем голосовать за неё.

Но вредный и противный Толстов говорит:

– Дорогие односельчане! Я вот тут походил несколько дней по нашим просторам и ни одного торпедного катера не увидел. И аэродромов я не встречал. И самоходок с противолодочными ракетами! Старики говорят, что и раньше их не было. Может быть, мы и без них проживём?

Все подумали и решили:

– А что? Он прав. Жили мы без этих аэродромов и катеров как люди. И дальше жить сможем.

Шарик не выдержал и говорит Матроскину:

– У меня голова пухнет. Того послушаешь – тот прав. Её послушаешь – она права. Пойду-ка я домой.

Матроскин отвечает:

– И я домой пойду. Только он больше прав. Он за тех заступается, кто много работает и много хочет иметь. Он за таких, как я.

– А она за таких, как я! – кричит Шарик. – Потому что ты корову имеешь и телёнка. А я ничего не имею. Мне только на государство надеяться надо.

– Знаешь, ты кто такой? – говорит Матроскин. – Ты – «пролетарий всех стран, соединяйтесь». Пролетал по жизни, как бабочка, и не заработал ничего.

– А ты куркуль, вот ты кто!

Матроскин не знал, кто такой куркуль. Он только сумел представить себе целый кулёк куриц, и больше ничего. Но он понял, что это что-то очень обидное.

Пришли они домой, друг с другом не разговаривают.

И всё больше друг на друга злятся.

– Глаза бы мои на тебя не глядели, – говорит Шарик. – Ты на мою половину избы лучше не заходи.

– А где твоя половина избы? – спрашивает Матроскин.

– Я сейчас её отделю, – отвечает Шарик.

Он взял кусок мела и провёл черту через всю избу.

– Всё, что с этой стороны, где кровать с колёсиками, это – моё. А что с другой стороны, где лавка с вёдрами, – твоё.

Он подумал ещё и говорит:

– Мало того: мы с тобой и огород ещё поделим, и все поля вокруг.

Шарик взял лопату и стал ею приблизительно границу между владениями набрасывать. Ходят они с Матроскиным по этой пограничной полосе и друг на друга рычат. Тут как раз почтальон Печкин со встречи пришёл. У него тоже голова распухла от того, за кого голосовать.

– Чего это вы делаете? – спрашивает.

– Да вот этот Шарик земной шар пополам делит, – говорит Матроскин. – Ох и балбес же он, ох и балбес! Если бы я мог, я бы ему это прямо в лицо сказал.

– А вы скажите, кто вам мешает, – говорит Печкин.

– Не могу. Мы с ним уже целый час не разговариваем.

Печкин сразу нашёл выход:

– Вы ему письмо напишите. Я ему передам. Лучше открытку. У меня с собой есть. Вам простую или поздравительную дать?