Индийский веер - Виктория Холт

Она попыталась совладать с собой, но по-прежнему была бледной и изнуренной.

Я сообщила мисс Эллмор, что Лавинии уже значительно лучше.

— Девушкам приходится проходить через такие периоды, — сказала мисс Эллмор, и я поняла, что мы преодолели это препятствие.

И, конечно же, это заметила Джанин.

— Что, неладно с нашей покинутой девушкой? — спросила она. — Благородный граф оставил ее? Не являемся ли мы свидетелями признаков разбитого сердца?

И тут меня внезапно осенило, что практичная Джаяин могла бы помочь нам, и спросила Лавинию, могу ли я ей все рассказать.

— Она меня ненавидит, — сказала Лавиния. — Она никогда не станет помогать мне.

— Станет. Она ненавидела тебя потому, что ты была привлекательнее ее. Теперь же, когда ты в такой большой беде, она не будет тебя ненавидеть так сильно. Таковы люди. Их ненависть к тем, кто попал в беду, сокращается вдвое. И она в состоянии помочь.

— Хорошо. Расскажи ей. Но заставь поклясться, что она больше никому не расскажет.

— Предоставь это мне, — сказала я. Я пошла к Джанин.

— Если я кое-что расскажу тебе, можешь поклясться, что не откроешь ни одной живой душе?

От перспективы проникнуть в тайну ее глаза заблестели.

— Обещаю, — быстро сказала она.

— Лавиния попала в большую беду.

Должна сказать, что мне не понравился вспыхнувший в глазах Джанин огонек удовольствия.

— Да… да… — поторапливала она меня.

— Граф сбежал.

— Я всегда знала, что он ненастоящий. Все эти разговоры о титуле и поместьях… в первую же встречу… Продолжай.

— У нее будет ребенок.

— Что?

— Боюсь, что так.

— Мой Бог! Вот так история. Ну и ну. Так ей и надо. Кто-то должен был ее обмануть. Вся ее привлекательность рассчитана на мужской пол.

— Что же нам делать?

— Нам?

— Нам следует помочь ей.

— Почему мы должны это делать? Она никогда не была особенно любезной с нами.

— Это просто ее манера. Сейчас она совсем другая.

— Конечно, другая, — Джанин задумалась. — Что мы могли бы сделать? Мы не можем родить ребенка вместо нее.

— Будет жуткий скандал. Ты представить себе не можешь, что у нее за мать. Там, в доме, уже есть сумасшедшая тетя, верящая, что веер из павлиньих перьев приносит несчастье.

— Какое все это имеет отношение?

— Просто это значит, что для нее будет ужасным вернуться домой и объявить им, что она ждет ребенка. Я убедила ее позволить рассказать все тебе, потому что надеялась, что ты сумеешь помочь.

Я поняла, что это польстило Джанин. Она рассмеялась.

— Я просто думаю, какой был бы скандал. Так мадам Лавинии и надо. Когда подумаешь, какой она всегда была высокомерной, помыкая всеми нами… и вот теперь это. Гордыня до добра не доведет. Я полагаю, что это положит конец грандиозным замыслам о замужестве, которое задумала ее мама. Богатые джентльмены хотят верить, что получают девственницу.

— Джанин… пожалуйста… попытайся помочь.

— Что я могу сделать?

Я прибегла к тактике, которую Лавиния применяла ко мне.

— Ты умная. Ты кое-что знаешь о жизни. Ты можешь что-то придумать.

— Ладно, — нехотя согласилась она. — Я помогу.

Джанин обдумала это дело. Она поговорила с Лавинией, выяснила, когда вероятнее всего появится на свет ребенок. Подсчитав, Лавиния сообщила, что скорее всего это произойдет в августе. Тогда Джанин с присущим ей здравым смыслом сказала:

— Прекрасно. Это будет во время каникул. Хоть в этом нам повезло. — Мы нетерпеливо посмотрели на нее. — Понимаете, — объяснила она, — это дает тебе шанс родить ребенка, когда никто об этом не узнает.

— Как? — умоляла теперь уже робкая Лавиния.

— Если ты сможешь уехать отсюда в начале июля, когда окончится семестр. Бог мой, это будет семь месяцев. Сможем ли мы скрывать это так долго?

— Мы должны будем, — сказала я.

— Я смогу, смогу, — сказала Лавиния, как тонущая, которая хватается за только что протянутый ей спасательный круг.

— Это моя тетя Эмили, — продолжала Джанин. Я взволнованно повернулась к Лавинии.

— Тетя Джанин содержит клинику, куда приезжают рожать… кроме всего прочего.

Лавиния сжала руки, как будто молясь.

— Тетя Эмили очень сдержанна, — сказала Джанин.

— Где это? — спросила Лавиния.

Около Нью-Форест. — Глаза Джанин сверкнули. — Послушайте. Мы поедем туда. Ты должна будешь сообщить своим, что приглашена погостить… можешь сказать, во дворце принцессы.

— Это понравилось бы леди Харриет, — сказала я.

— И когда семестр закончится, ты поедешь туда из Ламазона.

Лавиния взволнованно кивнула.

— Я напишу тете и выясню, примет ли она тебя. Если она согласится, ты напишешь своим, что поживешь во дворце принцессы в… где он там. Я знаю, что он очень далеко, и никогда не слышала об этом месте. Отсюда мы все вместе поедем в клинику к моей тете, и там ты родишь ребенка.

— Это замечательно, — вскричала Лавиния. — Спасибо тебе, Джанин.

— А что будет с ребенком, когда он появится на свет? Лицо Лавинии вытянулось.

— Устраивают усыновление, — сказала Джанин. — Можно платить…

— Я сумею это сделать, — сказала Лавиния. Я поняла, что она уже написала письмо матери о том, что собирается остановиться у благородной принцессы и нуждается в новых нарядах — французских нарядах, а они стоят достаточно дорого. Леди Харриет будет рада, что ее дочь посетит члена королевской семьи, как бы это не было далеко.

Оказалось, что с помощью Джанин мы немного продвинулись в этом деле. Но более важным для нас было решить, что нам делать с ребенком после его рождения.

Тут мне пришла в голову блестящая мысль, которая вернула меня к дому Эфф. Я уже видела Полли и Эфф с «мальчуганами». Полли сделает все, чтобы помочь мне, она всегда говорила об этом. Но она не стала бы делать что-либо также охотно и для Лавинии, которую всегда не любила; и я подумала, что ей будет приятно увидеть Лавинию несчастной, как она ей и предсказывала. Но если ее попрошу я, она, конечно, поможет.

Я поделилась с ними своими мыслями. Лавинию охватило чувство облегчения. Она выразила восхищение, какие мы хорошие подруги, и невозможно было представить что бы она без нас делала. Удивительно было видеть ее в таком смиренном настроении.

С этого момента мы стали тремя заговорщицами.

Должна сказать, что Лавиния хорошо играла свою роль, которая была нелегкой. Некоторое беспокойство относительно ее здоровья возникало, но, к счастью, никто из старших не обнаружил истинной причины.

Я мучительно ожидала, не догадаются ли они. На рынке мы купили ей объемистую юбку, которая хорошо все скрывала. Наступила весна; мы все трое были глубоко погружены в предстоящие хлопоты, и Лавиния была уже в состоянии, находясь в patisserie, не предаваться горьким мыслям.