Ложь и честь (СИ) - Геллер Ирина

На самом верху одной из центральных башен и находился военный штаб. За толстыми бронированными окнами с панорамным видом и под автономным дефлекторным полем располагались помещения с тактическими залами, секции операторов и аналитиков, центры управления отдельными операциями и командный сектор для общего руководства. А за центральным голографическим столом всегда находилось несколько дежурных офицеров, вокруг которого амфитеатром в несколько рядов тянулись места операторов.

Эйсхор вернулся к столу, куда вывели голограмму подконтрольного участка Поверхности. Теперь там яркими красными точками обозначались позиции каравана дикарей. В отдалении такими же отметками, но только голубого цвета, выделялись стягивавшиеся к месту действия тристанские войска. Их было даже слишком много для уничтожения столь малой угрозы, но целью операции «Карнавал» являлся не разгром дикарей, а демонстрация военной мощи бароната. Поправив застегнутый на все пуговицы воротник офицерского мундира, полковник покачал головой.

— Приказы у нас предельно ясные. Не мешаем продвижению каравана. Вышлите только пару разведывательных групп. Пусть сопровождают дикарей. Любые отколовшиеся группы уничтожать. Не хочу потом их отлавливать. Свяжите меня с «Корвеем», им следует доложить о текущей ситуации…

Глава 7. Оставляя позади

Должно быть выявлено, что в логике нет чисел. Нет привилегированных чисел.

Людвиг Витгенштейн

Тристанский крейсер снова вышел из пространственного прыжка уже совсем на другом участке реального пространства и уже в теневом секторе. Так навигаторы называли участки Открытого Пространства, где из-за действующих аномалий невозможно использование стандартной квантовой связи. Из всех известных способов передачи информации здесь могли действовать разве что отдельные коротковолновые частоты, но дальность их действия все равно сильно сокращалась.

На капитанском мостике после выхода из прыжка было оживленнее, чем обычно после возвращения в реальное пространство. Поднятая по тревоге смена спешно перенастраивала корабельные антенны и датчики, переводя в рабочие режимы в условиях теневого сектора. А капитан корабля уже раздал необходимые приказания, переложив контроль их выполнения на помощников, и приказал вывести на обзорные экраны мостика панорамную картину окружения.

Большую часть появившегося изображения занимала «Черная Звезда», одна из самых известных аномалий сектора. Гравитационная ловушка, состоявшая из сверхплотной материи, настолько сильная, что притягивала даже радиосигналы и световые лучи. Отличие ее от подобных черных дыр состояло в том, что «звезда» в обычном своем состоянии слабо светилась, чего не могло быть при любых других условиях. Бледный ореол вокруг аномалии являлся самым ярким объектом сектора, и на него, как на маяк, ориентировались все корабли. Почему свет не затрагивала чудовищная гравитация, никто объяснить не мог, но именно из-за этого аномалия и была столь известна, пользуясь дурной славой среди моряков воздушного флота.

Крейсер медленно продвигался в метеоритном поле, подняв дефлекторные щиты и сканируя пространство в поисках сигналов автоматических маяков, установленных здесь несколько лет назад. Тогда тристанская исследовательская экспедиция нашла реликтовый артефакт древней цивилизации в непосредственной близости от «Черной Звезды», в зоне, считавшейся слишком опасной для корабельной навигации. Открытие оказалось настолько значимым не только для бароната, но и для всей рейнсвальдской цивилизации в целом, что информация о нем оказалась засекречена специальным постановлением Эдварда, и только теперь принято решение заявить о нем публично. Освоенные к этому моменту точки перехода и расчищенные пути подхода делали путешествие сюда теперь практически безопасным, но на пути следования крейсера попадались, кроме каменных астероидов дрейфующие обломки кораблей, как неизвестных моделей древности, так и тристанских разведчиков, прокладывавших маршруты ценой собственных жизней.

Боевая станция, построенная на нескольких крошечных островах, настоящая воздушная цитадель, более древняя, чем сам Рейнсвальд. По сравнению с ней приграничные крепости бароната казались жалкими пародиями, слишком маленькими и слабыми. Ее монолитные стены и башни из чудовищно толстых композитных плит еще хранили на себе следы кипевших здесь когда-то сражений, а на ближних орбитах дрейфовали искалеченные и изломанные остовы штурмовавших ее кораблей. Чем закончился тот бой, кто стал победителем в той войне и почему гарнизон покинул устоявшие под массированными бомбардировками стены, больше не вернувшись, — осталось во мраке далеких времен. Разведчики не смогли обнаружить никаких действующих защитных систем внешних периметров крепости, ни архивов, ни записей о происходившем там.

Корпус тяжелого крейсера казался совсем крошечным, когда корабль подлетал к древним ангарам, частично расчищенным и вновь подготовленным для приема кораблей. Археологические и исследовательские команды работали на обнаруженной станции уже несколько лет, немало изучив и сделав множество удивительных открытий. Кое-что оставалось непонятым, что-то слишком затратным и неактуальным, но что-то было понято, изучено и использовано, толкнув на десятилетия вперед многие перспективные разработки. Крейсер практически на одних только маневровых двигателях и силе притяжения подходил к частично раздвинутым створкам ворот внутренних ангаров.

— Сообщите барону, что мы прибываем, — обернувшись, приказал капитан одному из адъютантов. Киборг приложил руку к груди и кивнул, прежде чем покинуть мостик. Перелет закончился, а в дальнейшие планы офицеры не были посвящены.

Эдвард, когда корабль вышел из прыжка, находился в своей каюте вместе с Лейной Кейнивал. Барон открыл глаза в тот миг, когда они проходили пространственный барьер. Обостренные чувства отреагировали в момент перехода, заставив проснуться буквально через час после того, как он впервые прикрыл глаза. Он еще пару минут лежал с мирно посапывавшей на плече Лейной, вспоминая, что ему снилось.

Сновидений, если такие у него вообще и случались, он не мог запомнить, в памяти после сна сохранялись только воспоминания о прошлом. Одно из последствий имплантирования контактов для нейроинтерфейса, затрагивающее отвечавшие за такое зоны мозга. В памяти снова всплывали картины событий в Такийской провинции. Засевшие глубоко в голове моменты тех дней возвращались снова и снова ночными кошмарами. Яркие образы, врезавшиеся в сознание и остававшиеся перед глазами даже еще некоторое время после пробуждения, никак не желали оставаться в прошлом. Эдвард хотел бы их забыть, но никак не мог, сколько бы ни старался.

Он снова видел первые дни событий в Такии, случившиеся после Разлома. Эвакуация столицы провинции после того, как ситуация окончательно вышла из-под контроля. Королевские войска, поднятые по тревоге, вошли под охваченные огнем городские купола с тяжелой техникой, когда местные силы обороны перестали существовать. Они пытались хотя бы отвлечь противника на себя и дать гражданским чуть больше времени. А в результате такая операция вылилась в масштабную бойню, проредившую личный состав полков через одного. Тяжелая техника оказалась бесполезной в условиях тесной городской застройки и перекрытых завалами улиц. Отсутствие единой линии фронта и опасность появления противника даже в уже зачищенных кварталах заставляло отряды действовать автономно, порой в условиях изоляции от остальных сил. А орда вторжения продолжала лезть вперед, не считаясь с потерями, сметая взвод за взводом.

Командование в те дни еще не осознавало всей серьезности ситуации, а центральный штаб Такии оказался уничтожен в первые часы после открытия Разлома. Связи между полками не осталось, координации с флотом тоже. Многие решения офицерам приходилось принимать самостоятельно, на свой страх и риск. И немало хороших парней погибло, банально не успев разобраться в ситуации.