Пернач V - Алексей Глазков

своем сиденье, положив оружие под руку, но сон не шел. Из запасов у меня только бутылка тухлой воды, но ничего, мы что-нибудь найдем, а если нам не захотят это продать — мы кого-нибудь убьем, и заберем это силой. Таковы правила. На этой ноте я уснул, и снился мне все тот же сон — всеобъемлющая пустота. И опять я увидел искорку, которая мелькнула и пропала, попытавшись разглядеть ее, я проснулся.

Солнце уже показалось из-за горизонта, и можно было начинать действовать. Я почувствовал, что в брюхе что-то есть, меня пробил холодный пот, и я резко обернулся, но нет, Мира спала, и не выглядела раненной. Но я помнил слова трогга, что это вкусное мясо. Кстати, этот нелюдь похоже спит. Наловил чего-то, и дрыхнет довольный. Ладно. Я запустил двигатель, от чего девчулька проснулась.

— Мы уезжаем. — сказал я через плечо.

— Ладно. — ответили мне.

Осторожно выкатившись из гаража, я прикинул направление, и покатил примерно параллельно дороге вдоль бывшей подстанции, а потом вдоль дырявого забора какого-то предприятия, сменившееся небольшой жилой улочкой со скелетами старинных кирпичных домов, следом шли опять промзоны и предприятия. Скорость была низкая, потому что дорога отсутствовала, а вскоре я уперся в развалины огромного гипермаркета, за которым был черный лес. Все, пора возвращаться на дорогу, и выходить на трассу до Москвы. Тяжело мне будет без карты… Дороги я не знаю, и могу промахнуться как нефиг делать.

“Не переживай, направление я знаю. Мать сейчас слаба, но она поможет”, успокоил меня трогг.

Слушай, а почему ты говоришь “Мать”, а слепые — “Сознание”? В чем разница-то?

“Мать породила меня, а Сознание — тебя. Это разные сущности, имеющие общее начало”, пояснил трогг.

Ничерта не понятно, честно говоря… Сознание породило меня? Бред. Но без карты и скверны мне будет сложнее, чем без карты, но со скверной. Дорога Проклятых была хорошим ориентиром, и что меня поперло в это Самару? Что я тут нашел?

“Запас мяса на черный день”, влез трогг.

Да иди ты… Никакой это не запас, а хороший такой балласт.

“Можем сразу съесть”, предложил он.

Не можем! Мы не едим детей!

“Я ем”.

А мы — нет! Все, за дорогой смотри, не отвлекайся, а я пока подумаю. Впрочем, думалось мне плохо, ибо стратег из меня как из говна футбольный мяч. Так, что там с Самарой? Да ничего. Есть хаб старьевщиков на стадионе, а больше я ничего не знаю, не успел выяснить… А все ты, нечисть!

“Ну да, ну да, кто ж еще-то”, пробурчал трогг.

А нечего было кулаками махать! У нас кроме кулаков есть красивая морда!

“Вот ее-то тебе в следующий раз и изуродуют, дурик”.

Ну… Да, наверное. Быть красавчиком в цирке вооруженных уродов без комплексов перспектива так себе. Я нажал на газ, и багги взревев мотором набрала скорость. Да, не ТРИкс, но тоже могет, километров сто двадцать-сто тридцать едем. Главное, бензин не сожрать раньше времени. Мы быстро долетели до старой развязки.

“Нам налево”, подал голос трогг.

Послушав свой персональный встроенный джипиэс я свернул, и выехал на широкую трассу, по две полосы в каждую сторону, разделенные газоном. Мы пролетели развалины маленькой заправки с рухнувшим козырьком над колонками, остовом небольшого кафе, и рванули по убогому асфальту куда-то вперед, в Москву. Плана у меня не было, я просто давил на газ и обруливал ямы на асфальте. Мы пролетели частный сектор, перемахнули по чудом уцелевшей полосе моста высохшую речку, и рванули дальше. Дорога шла то по гребню горки, то спускалась в ложбину меж холмов.

Попалась такая же маленькая заправка, только дырявый и разлохмаченный козырек еще дышал на ладан. Следом попалась развязка с кирпичной кафешкой и верандой под крышей, и сразу стало понятно, что это место обитаемо, и живут тут не добрые самаритяне: здание кафе и веранда укреплены, и по нам открыл огонь наблюдатель, показавшийся на крыше. Мира тоненько вскрикнула, я испугался, что в нее попали, и принялся петлять, чтобы сбить стрелку прицел. Тот сделал еще один запоздалый выстрел с нулевым результатом. Отъехав, я оглянулся и убедился, что Мира не ранена, и только тогда выдохнул.

“А если б была ранена, чтоб ты сделал?”, пристал трогг.

Что? Да ничего. И ничем не смог бы ей помочь, она умерла бы в мучениях.

“Тогда ее можно было бы съесть?”

Мы не едим друзей!

“Даже мертвых?”

Особенно мертвых!

“Но это не практично…”, пробубнил он.

Зато по совести!

“Какая такая совесть? И у кого?”

Такая! У меня! Хватит меня нервировать, за дорогой следи!

“Да смотрю я, смотрю, чо разорался-то?”, пробухтел трогг.

Смотрит он. Ага. Я влетел колесом в приличную яму, от чего Мира вскрикнула, и понял что и самому неплохо бы смотреть за дорогой, чем и занялся. Надо найти заправку. Надо найти жратву. Воду. Оружие, патроны. Ночью я смогу ехать, девчонка вполне может спать на пассажирском месте в движении. Ну, или не спать, не знаю я чем она там может заниматься. Чем они обычно занимаются? Сплетничают? Погрузившись в свои мысли я ехал все дальше и дальше. Меня окружали то темные поля, то мертвые леса, иногда попадались останки придорожной инфраструктуры, разок видел то ли сады, то ли деревню около дороги. А потом слева показались панельные многоэтажки, а справа — знакомый признак города. Да да, автосалон. Их я ни с чем не спутаю! Большая парковка, двухэтажное высокое здание, это точно оно. Но куда меня принесло? Где я?

Небольшая группа многоэтажек появилась и справа, но как и предыдущие — быстро кончились. Мать моржиха, куда меня занесло?! Что это за город? Что там у нас рядом с Самарой? Тольятти?? Буду думать, что это Тольятти. Пусть будет Тольятти. Нет, наверное нет, высокой застройки я не видел. А потом я вылетел на дамбу. Дамба неплохо сохранилась, а вот воды небыло. Я видел большую грязную лужу на дне с пятнами радужного цвета, и чем дальше ехал, тем больше понимал, что это была Волга, и таки да, я где-то около Тольятти. Масштабы дамбы поражали, я выехал на сушу, но через некоторое время опять началась длинная дамба, и вот тут уже пришлось смотреть в оба: сохранилась она плохо, кое-где полотно дороги накренилось, и я надеялся, что покрышки удержат мой болид.

Но нам повезло — мы проскочили, промчались мимо зловеще выглядящих корпусов обветшавшей гидроэлектростанции, и углубились в промзону. Справа простирался завод с двумя ободранными, торчащими вертикально металлическими бочками, потом