Дневник покойника - Андрей Троицкий

Скорбно сжав губы, Девяткин кивал головой. Сегодня он читал материалы на братьев Усмановых. Младший имел две судимости: за кражи, злостное хулиганство и нанесение тяжких телесных повреждений. Старший судим трижды, те же самые статьи плюс изнасилование несовершеннолетней девочки. О трудовой деятельности Усмановых в досье не упоминалось.

– Они с детства были вместе. Заступались друг за друга, если одного из них обижали. Моих племянников убил какой-то пьяный негодяй. Просто пристрелил как собак, сел в машину и уехал. Я видела эту расправу своими глазами. Мы сидели с родственниками в ресторане «Колос». Это был день рождения моего мужа, ныне покойного. У нас мало родственников в Москве. Пришли племянники и две супружеские пары. Это случилось, когда племянники вышли на улицу покурить. Я тоже вышла на крыльцо ресторана, подышать воздухом. И тут раздались выстрелы. Когда вспоминаю тот вечер, слезы сами начинают литься. – Эльза снова заплакала.

– Постарайтесь вспомнить: что вы конкретно видели? С чего началась ссора между убийцей и братьями Усмановыми? Может быть, в память врезались какие-то детали, мелкие подробности?

– Я все отлично помню. Это был приятный вечер, играл оркестр, кто-то танцевал. Амир, старший племянник, подошел к соседнему столику и пригласил на танец женщину. Она сидела вместе с тем убийцей. Позже я поняла, что это наверняка приезжая проститутка, которая искала клиентов в ресторане.

– Почему вы сделали вывод, что женщина приезжая?

– Я слышала, как она разговаривала. Акцент был. Понятно, что она не из Москвы.

– Продолжайте.

– Тот подонок, убийца, поправил темные очки и выругался. Сказал моему племяннику, чтобы он проваливал, и так далее. Употреблял грубые грязные слова. Амир не стал ввязываться в ссору. Он не мог себе позволить сказать что-то оскорбительное при женщине. Даже если это падшая женщина. Он отошел от чужого столика и больше на своего обидчика даже ни разу не посмотрел. Вскоре тот убийца рассчитался и вышел на улицу вместе со своей иногородней проституткой. Так получилось, что мои мальчики стояли на крыльце и курили, когда та парочка спустилась вниз, к автомобильной стоянке. В это же время и я вышла подышать. Дальше все было как в дурном сне… Амир пошел что-то сказать тому негодяю, а вслед за ним и Дауд. Но они ничего не успели. Женщина уже сидела на заднем сиденье автомобиля, а тот подонок, увидев моих мальчиков, достал пистолет. Он стоял, пошатываясь, потому что был сильно пьян, и держался рукой за распахнутую дверцу. Амир и Дауд, увидев оружие, остановились. Тут раздались выстрелы. Я застыла на месте. Не могла ни пошевелиться, ни закричать, будто на меня столбняк напал. Амир был убит первым. Дауд лежал на асфальте с простреленной грудью, он жил еще четверть часа. А подонок сел в машину и уехал. Позже в милиции мне сказали, что мои показания не имеют юридической силы, поскольку я родственница потерпевших.

– Вы хорошо рассмотрели убийцу?

– Я весь вечер его рассматривала. Он сидел за соседним столиком лицом ко мне и ни разу не снял темные очки. Но очками не закроешь все лицо, волосы, шею. Женщину я запомнила плохо, потому что видела только ее затылок.

– Сейчас я вам покажу три фотографии. Если вы узнаете кого-то, поясните, где и при каких обстоятельствах видели этого человека.

Девяткин вытащил из внутреннего кармана пять мужских фотографий и положил их на стол перед Эльзой. Фото Игоря Грача оказалось посередине. Какое-то время женщина, прищурившись, разглядывала снимки. Потом надела очки.

– Тут должна быть фотография убийцы? – Она взглянула на Девяткина, но тот ничего не ответил. – Но его здесь нет.

– Посмотрите еще раз.

– Нет его. Это абсолютно точно.

– Как он выглядел?

– Мужчина лет пятидесяти с небольшим. Рост средний. Морда испитая. Сразу видно, что он частенько прикладывается к бутылке. Волосы темные с проседью, довольно длинные. Был одет в бордовую рубашку с белыми вертикальными полосками, затертые до белизны джинсы и коричневый замшевый пиджак.

– Что ж, спасибо.

Девяткин убрал фотографии со стола и отказался, когда тетя Эльза второй раз предложила перекусить в ее шашлычной.

Глава 14

В кабине грузовика жары не чувствовалось. Когда машина вырвалась из города и помчалась на юго-восток по широкому полотну асфальта, Радченко опустил стекло и подставил лицо свежему ветру.

Проехали дачные поселки, мост через речку, а дальше снова потянулись пригородные дачи. Водитель, мужик лет сорока пяти по имени Иван Рожков, носил обрезанные до колен брюки и тельняшку без рукавов. На правом плече можно было разглядеть выцветшую наколку: русалка держала над головой пятиконечную звезду, а ее хвост обвивала корабельная цепь с якорем на конце. Иван так внимательно слушал радио, будто вот-вот должны были передать очень важное известие, которое навсегда изменит его жизнь.

Радченко испытал запоздалое беспокойство и еще раз пожалел, что отдал вперед почти все деньги, а главное, позволил Дорис сесть в машину с едва знакомыми людьми. Он сказал себе, что ничего дурного не случится. Часа через два они будут на месте, затем получат тетрадь, найдут машину и отправятся в город той же дорогой. Но беспокойство не отпускало. Он попытался отвлечься разговором с водителем.

– Фазиль сказал, что свадьба большая будет. Не знаешь, много гостей пригласили?

– Я их не считал, – грубовато ответил водитель. – Мне лично приглашения не присылали. Может, забыли?

Иван много курил, о чем-то вздыхал. На вопросы отвечал нехотя, давая понять, что болтать попусту не любит.

– Ты бывал в той деревне, ну, куда едем? – спрашивал Радченко.

– Приходилось.

Время близилось к двум часам дня. Пригородные дачи кончились, в окне мелькали только бесконечные поля подсолнечника и серое полотно дороги, убегающей к горизонту. Взгляду не за что было зацепиться. После вчерашней драки голова оставалась тяжелой, болели затылок и шея, а веки слипались. Радченко решил не терзаться пустыми переживаниями, а вздремнуть, может, боль тогда успокоится. Он поставил на сиденье портфель, набитый бумагами, облокотился на него, закрыл глаза и не заметил, как задремал.

А когда снова открыл их, то увидел гладкую степь, заросшую выгоревшей на солнце травой. Багровое солнце опускалось за ровный, как бильярдный стол, горизонт. Машина, сбавив скорость, едва катила по разбитой дороге.

– Проснулся? – спросил водитель. – А то я уже будить хотел. Дальше дорога совсем плохая, спать нельзя.

Дима перевел взгляд на часы: седьмой час вечера.

– Где их машина? – спросил он.

– Они давно вперед ускакали.

– Когда мы приедем? Фазиль говорил, до места езды всего часа полтора.

– Ну, это он малость того… Как бы сказать, приврал. На их машине, может быть, часа за три и доберешься. А на нашей… «Урал» – не ракета. Ладно… Стемнеет еще не скоро. В одном месте срежем путь, напрямик возьмем и полчаса выгадаем.

– Подожди, местность какая-то странная. Сплошная степь. Где мы?

– А Фазиль тебе не объяснил? Уж второй час как границу миновали, по Казахстану теперь едем. Не переживай, визы тут не требуется. Русский паспорт есть – и ладно.

– Это правило не распространяется на граждан Европы или Америки. Для них въезд в Казахстан без визы запрещен. А та женщина – гражданка США.

Водитель подумал минуту и ответил:

– Если кто у той дамочки захочет паспорт проверить, Фазиль договорится по-хорошему.

Время близилось к обеду, небольшая деревня в степи выглядела пустой, будто ее вдруг покинули все жители. Миша Овчинников, среди местных пьяниц известный под кличкой Могила, всегда отдыхал днем. Сейчас он проснулся оттого, что где-то рядом услышал звук работающего мотора. Могила встал с самодельного топчана, отдернул марлю, заменявшую занавеску, и выглянул на улицу.

Прямо под окном стоял запыленный полицейский «уазик», и из машины вылезал капитан полиции Василий Иванович Плющ из поселка Верхний. Могила натянул дырявые штаны и поспешил навстречу представителю законной власти. Тепло поздоровался с Плющом, пригласил его в дом. Капитан, остановившись на пороге, повел носом и, учуяв целый букет неприятных запахов, покачал головой:

– На улице поговорим.

Присели во дворе на покосившуюся скамейку. Плющ закурил, сплюнул и спросил:

– На мели сидишь?

– Как обычно. – Могила жадно затянулся папироской. – Уеду я отсюда в город. Там человеку вроде меня хоть есть чего украсть. То есть, я хотел сказать, там есть работа. А тут… Уже ни черта не осталось.

– Умному человеку и здесь работа найдется, – ответил Плющ. – Сегодня в полночь подходи к ручью. Кроме тебя, нужен еще человек. Не знаю, кого взять…

– Что за дело?

– Ну, пара проезжих молодцов должна объявиться. То ли жулики, то ли кто… Сам толком не знаю. Они приедут из России на машине «Урал». На ночь остановятся в Большом логе. Водитель – свой человек, Ваня Рожков. Короче, этих двух залетных парней надо закопать.