Смерть прокурора - Лев Кожевников

-- Дело, собственно, в том, что если ни черта не понял, надо так и сказать. А не квакать на ученом волапюке! -взорвался Алексей, испытывая необъяснимую досаду, и в то же время сознавая правоту Дьяконова, упоскольку словом "полтергейст" эксперт обозначил ряд однородных явлений, и только.

-- Да что с тобой? -- вскричал с обидой Дьяконов.

-- Извини, Вадим Абрамыч... накатило,-- Алексей тряхнул головой и ушел в другой угол.

Некоторое время держалась напряженная тишина. Неожиданно первым подал голос Ходырев.

-- Уезжать надо.

-- Почему?

-- Перегрыземся здесь... до утра.

-- Он прав,-- буркнул Дьяконов.

Внутренне Алексей с ними согласился. В скором времени подойдет участковый Суслов, который отправился проводить понятых на попутный состав, тогда образуется еще одна зона конфликта. Но почти за полдня поисков они так и не установили место преступления, не нашли орудие убийства. Понятно, что потерпевший скончался не возле колодца, труп был перемещен. Откуда?.. Если смерть наступила от потери крови, значит, где-то она должна быть пролита, и вольшом количестве. На открытой местности? И ее заполоскало дождем? А если в помещении? в этом случае следы кто-то уничтожил. Тщательно и умно уничтожил. Едва ли на такую кропотливую, тщательную работу способны "олигофрены", да еще после совершенного убийства. Хотя убийства, строго говоря, не произошло. Суходеев скорее всего был оставлен в беспомощном состоянии в безлюдной местности. Возможно, труп был обнаружен позднее... кем-то, кто не хотел связываться с милицией (с участковым Сусловым?), опасаясь подозрений в свой адрес. Поэтому этот кто-то спрятал труп, а следы уничтожил?

Алексей продолжал прокручивать в голове различные варианты, и все явственней проступала фигура Ходырева, хотя против него прямых улик пока не было. На многие вопросы даст ответ судмедэкспертиза, и, пожалуй, дарню придется не просто. Все из-за мерзавца, который в течение года терроризировал его, как хотел. Теперь он, Алексей, занял место мерзавца и тоже пытается загнать его в угол, оставить семью без мужа и без отца. Чем он лучше того, кто настораживал вилы и набивал порохом печь? Ничем. Война закона против собственного народа продолжается...

-- Хорошо, мы уедем,-- согласился он.-- Но Ходыреву я должен задать несколько предварительных вопросов. Для ясности.

-- Мне уйти? -- все еще обиженным тоном осведомился Дьяконов, и Алексей вновь почувствовал к нему необъяснимое раздражение.

-- Вам задание, Вадим Абрамыч. Пока окончательно не стемнело. Обследуйте бочку под водостоком.

-- С какой целью?

-- В этой бочке утопили человека, Калетину. Мне кажется, тут есть определенная связь.

Дьяконов вышел. Алексей пересел ближе к Ходыреву, возле окна. Спросил:

-- Что у вас за отношения с участковым?

-- У меня никаких.

-- А у него?

-- Это пусть он скажет.

-- И все же?

-- Двоюродный брат по матери,-- в голосе послышалась усмешка.

-- Почему он не отреагировал на два заявления в милицию, тем более от брата?

-- Некогда, говорит, пустяками заниматься.

"Что ж, для начала неплохо,-- подумал Алексей.-- Вину признавать не станет. И, кажется, не болван. Ладно, продолжим. Топить не буду, но не вздумай срезаться на пустяках. Помочь тогда не смогу". Он про себя пожелал Ходыреву удачи.

-- Когда последний раз вы были в Волковке?

-- Вчера.

-- Была причина?

-- Хозяйство тут. Какая еще причина?

-- А до вчерашнего дня... когда последний раз были?

-- Перед праздниками. Седьмого, то ли восьмого. После дежурства.

-- Две недели прошло, что же вы раньше не наведывались в хозяйство?

-- Жена уговорила. Картошку садить приспичило, вот она и... Битый час препирались.

-- Значит,она может подтвердить?

Ходырев промолчал, как бы не придавая такому пустяку значения.

-- Вчера в какое время вы приехали в Волковку?

-- Около десяти. Вроде.

-- На чем?

-- Обычно, попутным.

-- А назад?

-- Тоже.

-- В каком часу?

-- Ну... перед дождем, в три или в четыре.

-- Машинист локомотива знакомый?

Это была ловушка. Если запрятанный труп и все остальное -дело рук Ходырева, значит, мотоцикл, масляный след от которого остался в лесочке, тоже исчез не без его помощи. Возможно, Ходырев на нем и уехал. Сейчас парень начнет крутиться и запутает себя сам.

Наступила пауза.

Алексей сочувственно выжидал. Именно эти паузы в "скользких" местах, когда допрашиваемый чувствует опасность и начинает обдумывать ответ на простой в общем-то вопрос, нередко выдают его с головой. однако голос хозяина прозвучал спокойно, с некоторым даже сомнением.

-- Это какой машинист? Вперед или назад?

-- В город. Из Волковки в город. Вы его знаете?

-- Этого знаю. Емельянов Сашка. А туда -- нет. Вспомнит, наверно. Я ему полпачки "Астры" оставил.

Алексей облегченно вздохнул.

-- Где он вас посадил?

-- Здесь, в Волковке. С горы заметил, что бегу, остановился.

"Отличная подробность. Если по-настоящему, то надо взять тебя сейчас под стражу и все эти подробности уточнить, Я, разумеется, делать этого не буду. Если закон не защищает человека, то пусть не мешает человеку защищаться".

Хотя мотоцикл не обязательно дело рук Ходырева. В кустах без хозяина он простоял с десятого мая. При нынешних криминальных нравах его мог увести всякий, кто случайно там оказался, и кто мало-мальски владеет техникой.

-- Вы находились здесь с десяти утра и до трех-четырех часов вечера. Что вы делали все это время?

-- Уборкой занимался. После погрома.

-- Целых пять часов? Чем именно?

Пока ходырев перечислял, Алексей наблюдал в окно за Дьяконовым, который кружил вокруг бочки с такой же идиотской физиономией, какая была недавно у него самого.

-- Довольно, Андрей Дмитриевич,-- перебил он Ходырева.-Вот, прочитайте внимательно и подпишите.

"Первая проба, кажется, прошла удачно. Теперь моли Бога, парень, чтобы график твоих дежурств и заключение медэкспертизы о сроках смерти совпали. Чтобы оперативники не нашли "Восход" с твоими лапами и ту штуковину, которой ты, если это ты, оторвал мерзавцу ногу. Кое о чем я тебя предупредил, так что... крутись".

Он сунул протокол в папку, поднялся.

-- Когда состав?

-- Пора бы. Давно не проходил.

-- Без расписания, что ли? -- и, не ожидая ответа, шагнул за порог.

Странная мысль пришла на ум Алексею в это самое мгновение. Калетина была утоплена здесь, в этой бочке. Убийца Золотарев, который утопил девушку, вскоре утонул сам. У трупа потерпевшей железнодорожным составом отрезало ногу. Труп Суходеева, извлеченный из воды, тоже оказался без ноги. Тоже без левой, и ниже колена. Наконец, Черанева, сообщница -- близка к помешательству. Как и мать потерпевшей Калетиной, которая от горя помешалась в уме...

Можно допустить, разумеется, что все это совпадение, прихотливая игра случая. Но убийства младенцев, расследованием которых занимался Махнев, продолжали эту цепь совпадений, свидетельствующих скорее о железной закономерности.

Он вспомнил вживе висящий на колу труп пятидесятилетнего убийцы с подогнутыми ногами, с вывалившимся, толстьм языком и его манеру подвешивать плачущего младенца на гвоздь за дверь. Похоже, жертвы хватали своих палачей за ноги.

Участкового поблизости не было. На насыпи тоже. После некоторых поисков его нашли на другом конце поселка. Он кружил вокруг бараков со злобным и одновременно встревоженным выражением лица. Подкравшись, он вдруг выскакивал из-за угла и озирался по сторонам, словно надеясь кого-то увидеть. На оклики не реагировал.

Все трое переглянулись. Подошли вплотную.

-- В чем дело, лейтенант? -- Дьяконов крепко и с непонятным озлоблением схватил его за рукав.

-- Почему они прячутся?!

-- Кто они?.. Кто?!

Лейтенант наморщил лоб.

-- Кропачев с этим... понятые.

-- Разве ты их не посадил?

-- Уехали оба, мать твою...

-- Тогда в чем дело?

Не знаю. Я шел назад и слышу -- разговор. Говорят между собой Кропачев с этим... понятые. За углом. Я повернул к ним, а их уже нет. Спрятались. Вот! Слышишь? Опять...

Он рванулся было за угол, но его удержали.

-- Уходить надо,-- с тоской, озираясь, пробормотал Ходырев.

Все вчетвером добежали до оставленного трупа, перевалили его на брезент и, ухватив брезент за углы, бегом бросились к насыпи.

Из-за леса явственно доносился звук приближающегося состава.

14

Открывая ключом дверь своей служебной квартиры, Алексей услышал в прихожей резкие телефонные звонки, вошел, снял трубку.

-- Да. Я слушаю.

В трубке молчали.

-- Говорите, слушаю вас.

На том конце провсда звякнул зуммер, и раздались короткие гудки. Трубку положили. Алексей пожал плечами и отправился в ванную. Включил душ. Второй звонок он услышал сквозь шум воды, уже стоя под душем. Нехотя выбрался из ванной и прошлепал в прихожую.

-- Да?

Трубка молчала, как и первый раз. Потом ее положили. Алексей постоял, прикидывая, насколько случайны оба звонка, а если не случайны, то чем они могли быть вызваны? Кому-то понадобилось знать, дома он или нет? Тогда почему два звонка, а не один? Допустим, кто-то установил, что он сейчас дома. Что дальше?.. Собираются нанести визит? Зачем? Кому он мог понадобиться в столь поздний час? Хотя, собственно говоря, телефон чужой, квартира тоже, да и город... Он здесь два дня с небольшим. Скорее всего, оба раза звонили не ему и, не признав голос, промолчали. Хлыбов, помнится, упоминал о какой-то женщине, которая пригрела соседа из агропрома. Не она ли?