Наши уже не придут 3 - RedDetonator

портили сельхозтехнику, поставляемую из городов — всё для того, чтобы снизить эффективность артелей и коммун.

Аркадий видел в этом лишь борьбу за сохранение собственного образа жизни — чтобы быть богатым на селе, нужно, чтобы все остальные были бедными. Платить нормальные деньги батракам никто не хочет, а за копейки, при условии наличия альтернативы в виде функционирующих в губерниях артелей или коммун, никто работать не будет.

Вариант честно совершенствовать агропроизводство и платить работникам нормальные деньги, увы, кулаками не рассматривался — таким образом придётся играть на поле артелей и коммун, которые просто сильно крупнее любого кулацкого хозяйства и последнее обречено проиграть.

Будь ситуация иной, например, не лезь артели и коммуны на «чёрный» рынок, (2) где некоторая часть населения затоваривается сельхозпродукцией, кулаки могли бы жить спокойно, навариваясь на том, что на «чёрном» рынке цены выше тех, которые предлагает государство. Только вот артели и коммуны тоже там, тоже продают часть зерна гражданскому населению, а так как у них зерна больше, то и цены на «чёрном» рынке неуклонно движутся вниз…

«Куда ни кинь, всюду клин», — подумал Аркадий с улыбкой. — «Вот как бывает, когда обкладываешь красиво».

Его идея уничтожения класса кулаков экономическими методами работала, её исполняли рьяно, прикладывая к этому немалые усилия, а кулаки реагировали агрессией. Они ведь понимают, что государство работает целенаправленно против них.

Уже существует такое явление, как «кулацкий террор», только начался он гораздо раньше, чем в прошлой жизни Аркадия. Он изучал этот вопрос для своей книги, так как кулаки были сюжетно связаны с его главным героем — драматизм в первом акте задаётся именно действиями подкулачников, которые убивают его отца, что определяет дальнейшую судьбу самого крупного деревенского кулака и всех, кто с ним связан…

— Поехали на Ижорский, — сел Немиров в машину.

— К вечеру надо сдать машину в мастерскую, — сообщил ему водитель, Дмитрий Никитич Климов. — С трансмиссией что-то не так.

— Сдавай, — пожал плечами Аркадий. — Вообще, можешь сразу с Ижорского ехать — я там до самого вечера, а может и до ночи.

Они выехали на Синопскую набережную и поехали по ней на юг, в сторону Ижоры.

Машин в городе мало, никакого серьёзного трафика, поэтому они быстро выехали из Петрограда и достигли Ижорского завода.

Пришлось ждать, пока проверят машину и установят их личности — система безопасности завода беспрецедентная, буквально, с опережением времени на десятилетия. Проверяют машину с помощью зеркал на шестах, а также внимательно рассматривают содержимое багажника и капота.

Будто этого мало, машина заехала на весы, после чего данные о нынешней массе машины с пассажирами занесли в журнал.

Это далеко не все меры, предпринятые для защиты завода.

Введена система пропусков с фотографией, зонирование областей завода, внедрена концепция «секретности сегментов», то есть, все техпроцессы знает только ограниченный круг лиц, контроль перемещения грузов между зонами и так далее.

Это не говоря уже о службе внутренней безопасности завода, которая охраняет завод не только снаружи, но и внутри.

Всё это внедрялось по инструкциям Аркадия и есть на каждом оборонном заводе.

А ещё за всем этим процессом следит ОГПУ, которое прекрасно знает, вокруг чего будет стараться крутиться вражеская агентура.

При приёме на работу, каждого рабочего и специалиста проверяют от недели до двух, при этом рабочий всё это время трудится в зоне общего доступа, где нет ничего секретно. А вот когда личность рабочего будет проверена и признана благонадёжной, ему начинают постепенно давать доступ в другую зону завода, связанную с его деятельностью. И следующие три месяца за ним будут негласно приглядывать специально обученные люди…

Естественно, бывают исключения, но общий порядок верен для большинства.

Таким образом Аркадий рассчитывал минимизировать утечки секретных технологий на сторону.

— Здравия желаю, товарищ генерал-майор, — козырнул ему главный инженер.

— Да что ж вы, товарищ Фарфурин, — улыбнулся Аркадий. — Здравствуйте!

Анатолий Никанорович Фарфурин — инженер-металлург, виднейший специалист по броневой стали, ученик самого Михаила Александровича Павлова, который сейчас занимается планированием строительства металлургического завода в станице Магнитная.

В отличие от Немирова, он прекрасно понимает, что именно требуется от броневой стали, так как стаю бешеных собак съел на проблематиках повышения прочности корабельной брони.

— Пришли смотреть прототип? — спросил Анатолий Никанорович.

— Конечно, — кивнул Немиров.

— Следуйте за мной, — позвал его Фарфурин.

Из зоны общего доступа они перешли в зону сборки.

— Вот он, — указал главный инженер на новый «Нэш Квад».

На автомобильном заводе во Владимире ещё ничего не началось, а конструкторское бюро только собирается, поэтому там не могут проводить модернизацию имеющейся модели.

А на Ижорском заводе, внезапно, освободилась большая часть инженеров-конструкторов — прекратили большую часть морских проектов. Броню для линкоров, которые теперь будут распилены на металл, отменили, как и проектирование орудийных башен. Всё это было откровенно не по карману Российской империи и уж точно совсем не по карману Советской России…

— Как и было запрошено войсками, подвеска стала существенно толще, рессоры удлинили и увеличили количество листов на два, — сообщил Анатолий Никанорович. — Но это всё конструкторы, а я могу компетентно высказаться только о стали, что мы применили.

— Так-так, — заинтересовался Аркадий.

Фарфурин достал из нагрудного кармана комбинезона папиросу и подкурил её зажигалкой из патрона — кто-то превратил в полезную вещь гильзу 7,92×57 миллиметров Маузер.

— Замечательная зажигалка, — отметил Аркадий.

— Это племянник привёз трофей, — улыбнулся Фарфурин и затянулся папиросой. — С Империалистической.

— Так что там со сталью? — уточнил Немиров.

— Ах, да, — спохватился главный инженер. — Благодаря стараниям конструкторов, максимальная грузоподъёмность выросла до трёх тонн. Можно навешивать броню эквивалентной массы, но это нежелательно. Двигатель — сами понимаете…

— Да, понимаю, — произнёс Аркадий. — С двигателем разбираемся уже. Возможно, тоже что-то американское будем ставить, есть там кое-что на примете.

Возможно, придётся покупать двигатель у Курчевского, так как с немцами уже ничего не получится, по вполне понятным причинам.

У Леонида, как он передавал через агентов, имеется в распоряжении целый набор авиационных двигателей, которые могут послужить основой двигателя для броневика.

С нуля строить дорого, долго и без гарантий, а тут потребуется лишь переделка. Двухсот лошадиных сил, которые предлагают двигатели Кёртиса, вполне хватит, чтобы тягать четырёхтонный броневик.

На самом деле, тот двигатель, который придётся купить, имеет четыреста лошадиных сил, но его «приземление» неизбежно скажется на количестве лошадок. И даже если двигатель «задушат» предельно аккуратно, Аркадий