Зависть - Юлия Бровинская

– позаботиться обо мне, и этот парень проследил, чтобы у меня не было проблем. Я спокойно спала всю ночь. Ведь никто не усомнится в порядочности Лысенко, тем более, когда он сам всё подтвердит.

В реализации своих планов я не сомневалась. Вечером Валентин узнает, что ему нужно будет говорить. В итоге получится: его слово против слухов и сплетен. Кому больше поверит Радим? Лариске, которую он не выносит или близкому другу? Ответ очевиден. А мнение остальных меня не интересует. Парня, о котором сплетничает весь университет, также не будут заботить все эти пересуды.

 Я проболтала с подругой еще около часа, делясь правдивыми и вымышленными впечатлениями о вчерашнем вечере, а потом пошла в свою комнату.

На пятачке около пожарного выхода стояла Новикова и Нина.

– Катя! – нежно улыбаясь, обратилась ко мне соседка по комнате, и в ее голосе зазвучало лживое участие. – Ты уже вернулась? А почему так поздно? Я думала ты вчера следом за нами на такси приедешь.

Мне стольких усилий стоило скрыть свои эмоции, что только одному Богу известно, как это было тяжело. Но я улыбнулась ей в ответ с самым наивным выражением лица.

– Я случайно заснула, – хихикнула я, как дурочка. – Так неловко вышло.

А потом сделала лицо серьёзнее:

– Стас такой классный, добрый парень. Он мне утром машину вызвал и ещё оплатил дорогу. Передай ему от меня спасибо.

 Слушая мой ответ, Лариса смотрела на меня с недоверчивым прищуром, точно не веря, что я не вру ей. Улыбка сошла с её лица.

– Катя, ты не помнишь, что с тобой вчера произошло? – спросила она.

– А что со мной могло произойти? – удивилась я в ответ, смотря на нее честными глазами.

 Новикова сделала затяжку, не отводя от меня пристального взгляда, а Нина, слушавшая до этого наш разговор с открытым ртом, не выдержала распирающего её любопытства.

– Ты что, не чувствуешь ничего?! Там совсем не болит? – спросила она меня.

 У меня болело. Было такое саднящее противное ощущение. Очень хотелось помыться, но мне нужно было вытерпеть это, чтобы опровергнуть слухи, которые распустила Лариска. Если я сразу побегу в душевую, то косвенно докажу её слова. Сегодня все будут следить за мной.

– Где там? – непонимающе уставилась на нее я.

Новикова выпустила струйку дыма. Тихо рассмеялась, глядя на меня через дым. И в её взгляде я прочла, неверие.

– Вот значит, как, – тихо произнесла она. – Играй дурочку дальше, так даже лучше. – И, смерив меня быстрым, презрительным взглядом, она отвернулась к раскрытой двери, демонстрируя всем своим видом, что ей эта тема больше не интересна.

А Нина в силу отсутствия проницательности не поняла того, что сказала Лариса. Того, что я своей игрой защищаю себя от правды. Её правды. Ведь она не знает, что у меня был только один мужчина прошлой ночью.

– Так у тебя был групповой секс или нет? – напрямую спросила Нина, сгорая от любопытства.

Я вытаращила на нее глаза.

– Что за бред! Нет, конечно!

Нина, не сдавалась.

– Может, с групповухой и перебор, но ты целку потеряла, как все говорят?

– Я ничего не теряла, – твёрдо опровергла ее слова, чем вызвала лёгкий короткий смешок со стороны Ларисы, а Нина продолжала докапываться.

– Светка говорила, что ты заперлась в спальне с каким-то хмырем и стонала на весь коридор.

– А она ничего не перепутала? – искренне удивилась я. – У Сиротина в квартире несколько спален. Почему она так уверена, что там была именно я? Она меня видела?

Нина моргнула, засомневавшись в сплетне, а Лариса резко повернулась и снова с интересом посмотрела на меня.

– Получается, Света у нас теперь тупая, бессовестная сплетница, перепутала комнаты, – презрительно хмыкнула соседка. – Ловко придумано, – удивлённо и очень тихо, словно про себя, проговорила она это и сразу, уже громче обратилась к Нине: – Не стоит верить всем сплетням. Видишь, Катя всё отрицает. Была бы она такой спокойной после группового… – Лариса вдруг резко замолчала, подозрительно нахмурившись.

Едва не ляпнув, слово «изнасилование», она вовремя остановила себя, чтобы не выдать свою осведомленность в преступлении. Окинула меня таким серьёзным оценивающим взглядом, будто недосказанное предположение вдруг ей самой казалось маловероятным. Словно задумавшись о чём-то, она, медленно растягивая слова, договорила оборванное предложение: – …разве что у неё это было по согласию.

Соседка смотрела на меня мрачным, долгим взглядом, будто мысленно подыскивала для самой себя объяснение моего спокойствия и, наконец, найдя его, опять заговорила с собеседницей:

– Должно быть, Катя, правда, ничего не помнит. Такое часто бывает от сильного потрясения. Отрицание действительности называется. Ей кажется, что она до сих пор девственница, а секс с парнями ей просто приснился.

На этих словах она с видимым облегчением от найденного ответа на свой внутренний вопрос понимающе улыбнулась мне, но продолжила говорить с моей однокурсницей и давать ей указания.

– Не стоит травмировать Зайченко правдой. Пусть думает, что хочет. В конце концов, это её личное дело, с кем спать. И не нужно её обсуждать.

 Нина согласилась с этим. Но я знала, что не пройдёт и часа, как новость о потере целомудрия и последующей амнезии Катерины Зайченко распространится по всему общежитию. А к понедельнику об этом будет знать уже весь университет. Но мне это только на руку.

Я смогу переиграть Ларису. Это я подвела ее к тому выводу, который она сделала. Я поняла, какая она на самом деле.

Новикова хитрая и коварная, но я не назову её умным человеком, потому что столько уверенности в своём превосходстве над другими может быть только у его полной противоположности.

Мысль, что я умнее, чем кажусь на самом деле, недолго продержалась у неё в голове. Куда более приятным для неё было объяснение, что я от шока и наркотика всё забыла и не желаю осознавать правды. Она искренне поверила в это, не усомнившись в своих выводах.

До этого случая, пребывая в заблуждении на её счёт, я всё же знала, что она думает обо мне, как о наивной и глупой девушке. И я на это не обижалась. У меня внешность такая, что сразу не поймёшь, что я далеко не дура.

И её я узнала лучше, чем она меня: у Ларисы больше слабостей, чем у Валентина. Рождённая в бедности, она любит роскошь. Без экономии сорит чужими деньгами, привлекая к себе друзей показной щедростью. Работать она никогда не сможет, даже психологом. Только мужчины являются источником её дохода. Лишившись молодости и привлекательности, она опустится на уровень