Кровь ведьмы - Нед Салливан

В зале послышались громкие голоса и звон оружия. Соня приоткрыла дверь.

— Кто здесь хозяин? — стражник обвел всех взглядом.

— Я, господин,— кхитаец поклонился,— я хозяин таверны и постоялого двора.

Воин подошел к нему ближе, не обращая внимания на остальных присутствующих.

— Старик, к тебе не просился на постой рыжий парень или, может быть, просто заходил перекусить?

— Мой господин, вот ты стоишь передо мной,— кхитаец опять почтительно склонил голову,— молодой мужчина, можно сказать парень, но я не знаю, какого цвета твои волосы, ведь они скрыты под шлемом. Мало кто из моих гостей имеет привычку обнажать голову. Это редкие гости из далеких стран. Может быть, ты назовешь какую-нибудь другую примету?

Стражник растерялся. Других примет он не знал.

Даже лицо этой проклятой девки он представлял себе плохо. Основная примета — женщина в мужской одежде. Но если он сейчас такое скажет, его поднимут на смех.

— Других примет не знаю,— покачал он головой,— но, может быть, кто-то обратил на себя твое внимание необычностью поведения или странной внешностью? — вояка совсем запутался в словах, боясь сказать слишком много. Ему даже стало жарко под доспехами.

— Прости меня, мой господин, но самый странный из всех моих посетителей сегодня — это ты.

Кхитаец говорил очень спокойно и почтительно. Ни к словам, ни к его тону невозможно было придраться. И все-таки воин почувствовал, что над ним смеются. Он обернулся в зал. Все, казалось, были заняты своими делами — ели, пили, разговаривали. На головах у публики красовались самые разнообразные головные уборы. Поняв, что его затея провалилась, стражник повернулся к выходу, но передумал, решив еще раз попытать счастья.

— А рыжая женщина не заходила?

Сидящие поблизости стали двусмысленно посмеиваться, послышались возгласы:

— Эй, да ты хоть для себя реши, кто тебе нужен — парень или девка!

— Да ему все равно — лишь бы рыжий был.

— Слушай, а сам-то ты какого цвета будешь? Может, компанию собираешь?

— Да нет, ребята, его хозяин только рыжих на службу берет. Вот он и старается…

Стражник разозлился, хотя понимал, что сам выставил себя на посмешище. Рука его невольно потянулась к оружию.

— Успокойтесь, молодой господин,— услышал он спокойный голос кхитайца.— Это все почтенные, законопослушные люди. Они приехали в наш город на праздник, хвала Митре и правителю. И шутки их беззлобны. Ты сам вызвал их своими неосторожными речами.

В словах старика была правда. Служивый понимал, что если он сейчас начнет биться с базарными зубоскалами, то завтра над ним будет потешаться весь город.

— Мой господин, ты, наверное, утомился, проведя весь день в поисках. Не согласишься ли ты отведать мою стряпню? Мясо сегодня необыкновенно сочное, а зелень самая свежая. Ее выращивают специально для моего заведения. Это не то что вялая трава с базара.

Ло Юнь почтительно усадил воина в стороне от всех и поставил перед ним большую миску с мясом, блюдо с зеленью и сыром, кубок с вином. Тот не заставил себя упрашивать и с аппетитом принялся за еду. Это был первый приятный момент за прошедшие два дня.

Какое-то время еще слышались шутки по поводу его поисков, но постепенно о нем забыли, и никто не заметил, как стражник ушел. Только старый кхитаец внимательно посмотрел ему вслед.

…Соня лежала на топчане и предавалась размышлениям. «Ло Юнь — замечательный старик, он не выдал меня, но не могу ведь я всю оставшуюся жизнь прятаться в этой каморке.— Девушка на миг представила, какое это будет безрадостное существование.— Мне давно пора в путь».

Неожиданная мысль пришла вдруг в ее горячую голову. Соня даже села, так удивила она сама себя. «В путь! Конечно же, в путь. Почему бы мне и впрямь не отправиться за сокровищами? Правда, придется вернуться и попробовать столковаться с этим Файрадом — ведь без него мне пещеру не отыскать». Она засмеялась нелепости ситуации. Стоило убегать, чтобы потом возвращаться!.. Но теперь она вернется по собственной воле и на своих условиях — а это уже совсем другое дело! «Так что хватит прятаться, как затравленной лисице. Раз уж нам суждено совершить это путешествие вместе, так нечего пытаться избежать предназначенного богами. Сама же говорила Ло Юню, что не бежать нужно от опасности, а идти ей навстречу. И потом, вельможа говорил о сокровищах. А деньги — это власть. Известная истина, но от этого не менее верная. Хватит мне бессмысленно скитаться по дорогам. Пора возвращаться в Ту ран…»

Неотпускающая боль, боль от потери близких, опять холодным обручем сжала сердце. Мысли о мести никогда не оставляли Соню, но, вынужденная бежать из Хаурана, скрываться от погони, вести жизнь неприкаянной бродяжки, девушка вот уже несколько лет не имела возможности осуществить их. А деньги позволят вернуться, подкупить кого надо… В конце концов собрать отряд наемников-головорезов… И… Соня не знала, что будет дальше, но обладание сокровищами, обещанными Файрадом, открывало много путей.

Чтобы немного успокоиться, девушка отправилась на конюшню.

День клонился к вечеру. До сумерек было еще далеко, но солнечные лучи уже потеряли свою летнюю силу, и становилось прохладно. Когда Соня вошла в конюшню, Ману коротко заржала. Она всегда узнавала хозяйку.

— Я иду, иду к тебе.— Девушка на ходу прихватила охапку свежего сена и бросила его в кормушку лошади.— Как ты смотришь на то, чтобы договориться с вельможей? — Соня пристально смотрела, как кобылка мирно жует сено, словно ждала ее одобрения.— Там сокровищ целая пещера. Разбогатеем, начнем другую жизнь.— Девушка вздохнула и положила руку на теплый бок лошади.— Будем считать, что ты не против.

Потом Соня взяла ведро и отправилась во двор к колодцу за свежей водой. Там, как всегда, толпился народ. Соня стала пробиваться поближе, бесцеремонно расталкивая людей.

— Откуда это такой резвый явился? — послышались недовольные голоса.

— Шел бы ты туда, откуда взялся.

— Мне и здесь хорошо,— дружелюбно огрызнулась Соня, зачерпнув воды.

Закончив дела на конюшне, она вернулась в таверну.

— До Юнь, у меня к тебе просьба,— почти пропела девушка.— Найми мне паланкин, и пусть он ждет меня во дворе у самых дверей. Сделаешь? Договорились?

— Хорошо, Соня.— Старик внимательно посмотрел на девушку и тихо добавил: — Раз ты так решила, значит, так и правильно.

— Ты, как всегда читаешь прямо в моем сердце.

— Читать в человеческих сердцах — величайшее искусство. Если ты доверишься плохому человеку, то поплатишься за это жизнью.