Обещанная медведю - Анна Владимирова

А может, она вообще не оценит? Та Ромка, которую я знал раньше, вроде бы довольствовалась малым. А эта никак не соглашалась на большее.

Она вышла на крыльцо в моей водолазке и шортах, когда я развешивал ее джинсы.

– Ну как, крысой уже не воняет? – уселась на ступени с чашкой.

Я только глянул на нее, но промолчал. Воняло. Но притерпелся.

– Ей клетку надо.

– Она не любит.

– Значит, будешь убирать за ней.

– Значит, буду убирать.

Крыса будто услышала, что решается ее судьба – приперлась на крыльцо и принялась чиститься.

– Видишь, как старается тебе угодить? – усмехнулась ведьма.

– Верится с трудом.

– Дар, а к Шебе съездим? – вдруг спросила она.

– Съездим. – Я совсем забыл и про Сизова и белобрысую. Не спалила бы она там ничего. – Что у вас произошло вчера? Ты говорила, что у тебя друг-оборотень в приюте…

– Его забрали вчера после того, как действие препаратов прошло, – помрачнела она. – В институт. Слушай, а можно будет ко мне на работу съездить? Мне надо поговорить с начальством, может, помогут разобраться и навестить Сашку…

– Хорошо, – мрачно кивнул я и направился в дом, оставив ведьму в одиночестве.

Меня раздирало на части. Она требовала дать ей жить прошлой жизнью, а мне это все вставало поперек горла. Я не хотел посвящать наше время кому-то. Я хотел быть с ней. Заниматься нашими отношениями, налаживать хоть что-то, что от них еще осталось. Приходилось наступать себе на горло. Дико хотелось снова обернуться медведем и нестись в чащу. Но вместо этого я ходил по кухне туда-сюда, раздражаясь все больше. Самое паршивое, что мысли при этом занятии ни черта не прояснялись. И мне казалось, что я проигрываю зверю. И он вот-вот натянет красную пелену на глаза и объявит ведьме, что никуда мы не поедем, а я максимум – куплю последние три презерватива…

– Слушай… – Плеча коснулись холодные пальцы, и я обернулся, тяжело дыша. Ведьма стояла рядом с пустой чашкой и крысой на плече. Обе смотрели на меня одинаково – будто я уже обернулся зверем. – Давай все сначала начнем?

– В смысле? – опешил я.

Она направилась к стулу и села на него, так знакомо раскинув ногами по сторонам, что я действительно испытал дежавю. Утро. Ведьма. Запах кофе.

– Мне очень нравилось у тебя. Тогда. Мне нравился ты. Ты был такой надежный, уверенный в себе, несмотря на раны. Мне всегда казалось, что ты защитишь. Ты был единственным в моем мире, кто был по-настоящему сильным, чтобы закрыть собой. Поэтому я к тебе бежала. Но не думала, что мне есть что дать взамен. Да и… мелкой я была для тебя откровенно…

Она грустно улыбнулась, приоткрывая кокон и глядя на меня знакомым просящим взглядом. Кокона не было раньше. А сейчас я даже не заметил, что он появился. Думал, это ведьма выросла. А она не выросла. Она осталась такой же чудной. Просто в коконе.

– …Когда мне запретили с тобой видеться, я решила, что сама стану сильной. Но у меня ничего не выходило, Дар. Я билась на работе, билась с отцом, но меня всегда задвигали куда-то далеко за спину. И все, что для меня по-настоящему сейчас важно – это Сашка и Шеба. Они – моя настоящая семья. Они всегда были рядом. А теперь Сашка в беде. И Шеба тоже, потому что не может без него.

Я медленно вздохнул, не спуская с нее взгляда. Но, кажется, зверь внутри стих со своим эгоистичным безумством. Ведьма все утро чесала мне нервы против шерсти, а теперь одним движением сгладила, и все улеглось.

– Хорошо. Шмотки высохнут, и поедем.

– Они на мне быстрее высохнут, – оживилась она. – А Воркуше надо будет коврик.

– Зачем? – я проследил, как Ромка развернулась и направилась на улицу.

– Она привыкла гадить на коврик. Я потом его стирала просто и все, – крикнула она из гостиной.

Вскоре я уже не знал даже, на что именно смотреть – глаза разбегались от зрелищ. В одном углу гостиной над блюдцем с водой умывалась крыса, забрызгивая мне паркет, а в другом ведьма пыталась втиснуться в мокрые джинсы.

– Черт, помоги, – проскулила Рома на половине дела, когда пояс намертво застрял на округлых бедрах.

– Может, лучше подождать? – направился я к ней.

– Уже обед, – проворчала она, предъявляя мне проблему.

– Как помочь? – взялся я за пояс и попробовал втряхнуть ее в джинсы.

Ничего не вышло. Зато ведьма повеселела.

– Как круто! – взвизгнула она, по-детски раскрыв глаза. – А можно еще?

Я усмехнулся и тряхнул сильней. Ведьма влетела в штанины с одухотворенным «вау!»

– Я вот вспомнила, что мама меня так втряхивала в колготки в детстве, – улыбнулась она. – Ура!

– Задницу отморозишь, – недовольно провел я по влажной ткани.

– Да ни в жисть! – весело подхватила она футболку и живо натянула ее. – Я готова.

Но вся живость с нее слетела, когда мы приехали к Солоху. Рома настороженно вылезла из машины, обняв себя руками.

– Замерзла? – сурово потребовал я и, не дожидаясь, вытащил свою толстовку, которую прихватил на всякий случай. Ведьма утонула в ней, как в платье, по колено.

– Спасибо, – кивнула она и взялась за ручку калитки.

Глава 6

Я боялась встретиться глазами с Шебой не только потому, что могла в них увидеть, как плохо она перенесла ночь и как тяжело ей делать вид, что может еще гореть.

Я начала гореть сама.

Для меня стало открытием, что нет проблем сказать Медведю «да». Он и правда все тот же. И его звериная сторона, конечно, будоражила, но это тоже не было проблемой – я тянулась к этим его тайнам, зная, что у них острые зубы и можно остаться без рук.

Проблема была в том, что он мог сказать «нет». Когда узнает лучше, когда поймет, что я – бездарность еще большая, и ничего во мне нет. Я даже не могу его принять таким, какой он есть. Мне хочется сидеть с ним в кухне без обязательств и не иметь возможности его разочаровать, сбегая после завтрака. Медведь ломился в стену, не подозревая, что за ней пусто. Там – одни проблемы, которые я на него вывернула с порога – Шеба, Саныч и Воркуша. А еще Яворский.

Вот такая, как Лара, ему бы подошла. Уверенная в себе, целеустремленная, одаренная, красавица! Медведь не похож на неуверенного в себе мужика – не поэтому он на меня повелся.

– Слушай, – обернулась я, отпуская ручку. – А чем ты занимаешься?

Ну вот опять на его лице отразилось то ли удивление, то ли раздражение по поводу того, что мои