Идеальный хозяин (СИ) - Володина Таня

И Сергей каким-то образом об этом узнал. Он воспользовался компроматом, чтобы попасть во властные структуры и занять высокий пост. Отца не вернуть, а жизнь продолжается — возможно, так он размышлял, когда обратился к человеку, который оставил безнаказанными убийц его отца. Или, возможно, он явился требовать правосудия, а чиновник уговорил мальчишку принять «отступные» — покровительство и должность. Когда человек такого уровня предлагает покровительство — это очень выгодная сделка. И Сергей не устоял перед искушением.

В голове сами собой складывались строчки будущей статьи, которая взорвёт политическую ситуацию перед выборами. «Что связывает действующего президента и потенциального? Убийство!». Можно даже написать: «Убийство собаки по кличке Люси!» — броский заголовок привлечёт больше внимания. Женьке, конечно, не поздоровится. Власть не любит, когда журналисты вытаскивают на свет правду, которая долго и упорно скрывалась. Возможно, придётся выдержать несколько жестоких допросов. Не исключено, что придётся эмигрировать. Она не боялась. Главное — нанести удар Яну Новику: украсть его тему и самой её раскрутить. Или выгодно продать.

Она вышла на улицу, заглянула во двор. У бассейна никого не было. Люди и собаки вернулись в дом: наступало время ужина. Женя прошла по дорожке среди розовых кустов и посмотрела на вертолётную площадку — пуста. Вертолётчик повёз бедную Шимозу домой и, значит, Женин побег из Тихой Гавани ненадолго откладывался. Можно было сходить к Сергею и сказать, что она решила уехать, попрощаться по-человечески, но у него табу номер два: не общаться с питомцами вне игры. «Мы никогда не поговорим как люди, ты всегда будешь для меня собакой», — сказал он. Так что оставался единственный вариант: подождать возвращения вертолёта и сообщить об отъезде Левенту. Вряд ли он станет её удерживать. Собачьи танцы обойдутся без Лулу.

В желудке заурчало от голода. Не раздумывая, Женя направилась к самому большому из гостевых коттеджей. Там в просторной кухне-столовой был накрыт буфет. На столе стояли пироги, на плите — несколько горячих кастрюль с супом и мясным рагу. Холодильник оказался забит молочными продуктами, фруктами и напитками. В кухонном шкафу рядами выстроились консервы, пачки с кашами и прочая бакалея — еды хватило бы на полгода автономной жизни.

Едва Женя устроилась с тарелкой рагу на диване и принялась есть, как в коттедж зашёл Влад. Он был одет в такой же строгий костюм, какой носил в городе, а на лице у него было написано прежнее отсутствующее выражение. Сразу видно: человек находится на работе, а не на отдыхе.

— Добрый день, Евгения, — поздоровался он, включая кофеварку.

— Здравствуйте, Влад.

Больше они ни о чём не говорили. Женя занялась едой, а Влад, стоя у буфета, пил кофе маленькими глотками. Казалось, он за ней наблюдал, как охранник в магазине наблюдает за покупателем, бесцельно шатающимся между прилавков. Через пятнадцать минут Женя не выдержала и спросила:

— А вы случайно не знаете, когда прилетит вертолёт?

— Не знаю. Может быть, завтра.

— Что?! Завтра?

— А в чём проблема? — поинтересовался Влад.

36. Цветок, который нигде больше не растёт

Влад сжалился и пояснил:

— Если вам нужно срочно покинуть остров, я сообщу хозяину. Он немедленно вызовет вертолёт.

— Не то чтобы срочно… — промямлила Женя.

— Мы ожидаем гостя, который должен прибыть сегодня вечером или ночью.

Судя по лицу Влада, он выдавал страшную тайну. Женя усмехнулась. Она вспомнила телефонный разговор Сергея с Элен: он уговаривал её приехать потрахаться и утром убраться восвояси. Вероятно, вертолётчик получил приказ оставаться в городе, ожидая, какое решение примет гордая Элен.

— Я поняла, — сказала Женя. — Всё в порядке, я подожду, когда вертолёт прилетит, мне не срочно. — Она вспомнила: — Левент говорил, что я могу взять велосипед и покататься по острову.

Влад вздохнул как будто с облегчением:

— Пойдёмте, я вам покажу.

Гравийная дорожка огибала усадьбу и превращалась в каменистую тропинку, спускавшуюся к озеру. Очевидно, обитатели Тихой Гавани использовали велосипеды для поездок на пляж. Женя выехала на высокий берег и от голубой беспредельности озера у неё захватило дух. Она стояла на обрыве, — на том самом месте, где была сделана фотография с собакой, — наслаждаясь тёплым ветром, цветочными ароматами и пением птиц. Лето цвело, зеленело и благоухало у неё перед глазами, и по сравнению с этим великолепием все её проблемы показались вдруг мелкими и глупыми. Ну какая разница, кто станет президентом? Волны всё так же будут перекатывать камешки на берегу, а шмели всё так же будут нырять в чашечки цветов за пыльцой. Чайки будут по-прежнему кружить над человеком, выпрашивая кусочек хлеба, а мальчики будут обнимать своих собак.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Политика — грязное дело. Любовь к собакам, шмелям и чайкам — чистое.

Она оставила велосипед у облезлой скамейки, с которой открывался чудесный вид, и спустилась к узкой полоске белого песка. Подчиняясь импульсу, сбросила под сосной одежду и голышом, с разбега, кинулась в озеро. Вскрикнула от обжигающе холодной воды, но переборола себя и нырнула в прозрачную глубину. Вынырнула, когда лёгкие потребовали воздуха, и поплыла широкими гребками от берега. Тело радовалось свободе и движению, душа наполнялась покоем.

Мысли о предательстве Яна уже не причиняли невыносимой боли. Она любила этого мужчину, восхищалась им и мечтала выйти за него замуж, но теперь понимала, что её мечтам не суждено исполниться. Может быть, к лучшему. В конце концов, они занимались сексом не чаще трёх или пяти раз в год, когда ей удавалось вырваться за границу. Ян же не приезжал на родину ни разу. И, скорее всего, у него было много любовниц в Париже, Лондоне или Таллине, где он часто проводил время. Это она хранила ему верность и не смотрела на других мужчин, но хранил ли верность Ян? Очевидно, что нет. И за это она его не винила. Его вина была гораздо тяжелее — он обманул её, когда сделал предложение. Он не собирался на ней жениться, он лишь хотел, чтобы она выполнила позорное унизительное задание. И за этот чудовищный обман она собиралась его наказать. Теперь у неё были все козыри на руках.

Солнце спряталось за соснами, на пляжик наползла тень. Женя очнулась и стряхнула с горячей порозовевшей кожи прилипший песок. Стянула высохшие волосы в небрежный узел и накинула помятую одежду. Два часа наедине с природой подзарядили её внутренние батарейки. Она чувствовала себя отдохнувшей, словно съездила в отпуск на целую неделю.

Когда она наклонилась за велосипедом, то увидела цветок на длинном стебле, который случайно попал между колёсных спиц. Белые лепестки в фиолетовую крапинку трепетали на ветру и прятали внутри толстенький пестик. Не было никакой возможности поднять велосипед, не повредив цветок. Женя аккуратно его сорвала, зажала между пальцев и поехала к дому.

На полпути её обогнал вертолёт, шедший на посадку. Женя переждала шквал ветра, поднятый лопастями, и снова закрутила педали. К дому она подъехала одновременно с Сергеем, который вёл с вертолётной площадки высокую тощую девицу в красном платье. При ходьбе шёлковый подол разлетался, обнажая ноги в чулках, грудь вываливалась из декольте, иссиня-чёрные локоны обрамляли надменное костистое лицо. От неожиданности Женя затормозила и сползла с седла. Такое зрелище она пропустить не могла. Гордая Элен всё-таки решила приехать на ночь, словно шлюха по вызову. Видно, тоже хотела трахаться!

Сергей заметил Женю. Сначала он вскинул брови, словно не ожидал её здесь увидеть, потом нахмурился, разглядывая её наряд и внешний вид. Женя неосознанно попыталась убрать прядь волос за ухо, но бросила это занятие: даже если она расчешет свои спутанные волосы, то всё равно с разгромным счётом проиграет блистательной каланче в вечернем платье. К тому же кто сказал, что Сергей будет их сравнивать? Элен для него — девушка, а Женя — Лулу. А с собаками он не разговаривает, у него табу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})