Скиталец - Игорь Ковальчук

— Che cosa e?[17]

— Direzione… Dare…[18]

— А… Да, конечно.

— Ну и что ты решил делать? — спросил друга Трагерн, когда хозяева трактира отправились готовить еду еще нескольким постояльцам, доковылявшим сюда к вечеру. Из дверей домика давно уже замечательно вкусно пахло похлебкой с овечьим сыром, и друид невольно облизывался, прислушиваясь, что там происходит внутри. Тем не менее он готов был внимать всему, что скажет ему Дик.

— Мы отправляемся в Рим.

— Что, в паломничество?

— Да, больше нам нечем заняться. Тем более что к Папе меня проводят со всеми почестями.

— Не остри. С чего это ты решил посетить оплот Католической церкви? Что, хочешь исповедаться и причаститься? Далхан нам вроде не угрожает.

— Не говори «гоп». Кроме того, я слышал, туда собирался заглянуть император. Вдруг застанем.

— Зачем тебе император? Ты что, решил его убить?

— Джон Друидович, если будешь и дальше высказывать такие идиотские предположения, лучше вообще молчи. Я хочу точно знать, где держат короля. У Генриха в голове, я уверен, окажется уйма полезной информации.

— И стоит добиваться встречи с императором, чтобы узнать такую ерунду? По всей Италии ходят слухи, мы наверняка и без того скоро станет известно, где держат такого знатного пленника.

— Не сомневаюсь, мы узнаем названия десятка мест, где его держат. Если не полусотни. Ты прекрасно знаешь цену всем этим слухам. А я должен знать точно.

Трагерн пожал плечами:

— Ты среди нас троих главный, решай.

Дик повернул голову и посмотрел на Серпиану. После дневной размолвки, чуть не закончившейся ссорой, она весь день промолчала, но не от обиды. Возможно, все так же решала непростой вопрос, желает она оставаться рядом с бывшим женихом или нет. Или думала о своем. Молодой рыцарь догадывался, о чем еще она может размышлять. Изумленные взгляды, которые Серпиана бросала на молодую итальянку, были красноречивы. Девушка не могла не вспомнить плен, который пережила сама, и не понимала, как по истечении всего одного года Джиованна, тоже познавшая унижение насилия, могла снова стать жизнерадостной. Счастье окружало итальянку зримым облаком, она то и дело ластилась к своему неразговорчивому, философски спокойному мужу, и сияние любви делало ее очень красивой женщиной, хотя внешность Джиованны была, в общем-то, самой обычной.

Герефорд осторожно взял руку Серпианы в свою большую грубую ладонь и слегка сжал, стараясь быть нежным.

— А ты что думаешь об этом?

— Я думаю, — ответила она, с трудом отвлекаясь от своих мыслей, — что так или иначе, но мы без особого труда узнаем местонахождение короля. Надо только не стоять на месте и ловить свежие слухи. Рим в качестве направления подходит не хуже, чем любой другой город.

— Я в меньшинстве. — Трагерн развел руками. — Значит, на Рим.

Глава 7

Италия была удивительной страной. Земля несла на себе бремя прежней великой истории. То и дело попадались окруженные тополями старые патрицианские виллы, когда-то отделанные мрамором, а теперь обветшавшие, превращенные в винодельни или отведенные под жилье работникам полей. Некоторые были отремонтированы, и там жила знать. Но италийские князья, постоянно воевавшие друг с другом, все-таки предпочитали замки, а тех, что соглашались тратиться еще и на эту старину, находилось немного. То и дело в зарослях плюща или травы показывался обломок колонны или кусок расколотой статуи. Чаще всего обработанный камень растаскивали крестьяне, в хозяйстве которых именно таких кусков и не хватало, и нередко в хижинах подпирающим стену камнем служил какой-нибудь языческий алтарь.

Разумеется, только если крестьянин, приспособивший удобный плоский валуи, не знал, что это за штука. Крестьяне загадочным образом сочетали веру с суеверием. Они каждую неделю ходили к мессе, но если встречали в рощах или лесах разрушенное святилище какого-нибудь старого бога, оставляли приношение и ему. Они считали, что это проще, чем навлекать на себя чей-нибудь гнев. Еще они верили в огромное количество духов и иных существ, которых тоже следовало задабривать. Им носили в лес лепешки, сметану и свежее оливковое масло первого отжима, но всего понемножку, на всякий случай уговаривая войти в положение бедняков — у самих мало.

Земля Италии была поделена между огромным количеством князей. Порой казалось, что их владения перекрывают друг друга. Борьба за спорные земли могла продолжаться годами, а пока крестьян, живущих там, обдирали оба князя. Чтобы им не было обидно глядеть на остальных, тех отягощали всевозможными дополнительными поборами и повинностями вроде дорожной, мостовой или повозной. Рождающиеся и умирающие в частоколе всех этих обязанностей, крестьяне лишь иногда роптали, но чаще сидели тихо. Как известно, бунтуют лишь те, кто не слишком крепко прижат, и если здесь все-таки случались беспорядки, то лишь потому, что и среди сеньоров иногда встречаются более или менее человечные.

Дороги разбегались по равнинам и невысоким холмам. Из рощи оливковых деревьев, увитых диким виноградом, путники то и дело выходили на простор, открывавшийся с вершины холма, — вид на далекий город и десяток деревенек, каждая из которых старалась спрятаться от посторонних глаз, словно в этом случае сборщики податей ее просто не найдут. На полях паслись овцы и коровы, к склонам лепились виноградники, где каждая лоза была обложена галькой и подвязана к своему шесту. За растениями ухаживали едва ли не тщательней, чем за суягными овцами, но зато италийское вино было известно повсюду. Каждый год развозили по всему миру сотни бочонков настоявшегося вина — и на запад, и на восток, и па север, и на юг.

Когда путники останавливались в трактирах, Дик оглядывал собравшихся под гостеприимным (за плату) кровом и прикидывал, кто может что-нибудь знать. И всегда ошибался. Нередко сведения о местонахождении императора он вытягивал из головы какого-нибудь замызганного углежога или торговца горшками. И неважно, насколько эти сведения были верны — они хотя бы вообще были, тогда как сознание солдата со значками Генриха на нарамнике отзывалось звенящей пустотой.

А потом от зеленщика, одетого в такой убогий наряд, что на него, казалось, не стоило и времени тратить, рыцарь-маг внезапно узнал, что император направляется в Вормс, и это совершенно точно. Зеленщику важно было знать наверняка, поскольку он, оказывается, собирался везти на север шесть возов овощей! Дик с интересом оглядел торговца с ног до головы. По виду итальянца нельзя было предположить, что его хватит больше чем на одну котомку капусты. Но зеленщик, яростно торгуясь с хозяином трактира за свою кружку пива и миску похлебки (все это стоило два медяка, цена на удивление низкая), думал лишь о том, что ему надо поскорее вернуться, пока его сеньор не узнал, сколько же возов он снарядил в дорогу.