Коммунистическая оппозиция в СССР (1923-1927) (Том 2) - Ю Фельштинский

* * *

Допускать кулацкий уклон в партии значит на деле превращать партию в национальный блок политических фракций, представляющих разные классовые интересы. Огонь налево в то время, как опасность диктатуре надвигается справа, -- вот что действительно угрожает единству партии.

Каждый уклон одновременно угрожает и единству руководящей ныне фракционной группы. Тред-юнионистские элементы руководящего блока почувствуют, месяцем раньше или позже, возрастающее кулацкое давление. По отдельным вопросам расхождение между представителями тред

юнионистского и кулацкого уклонов обнаруживается на верхах партии и сейчас. Гораздо большее число таких расхождений разрешается фракционным путем, за спиной партии. Надолго сохранить, однако, видимость единства руководящей группе не удастся. Логика классовых интересов могущественнее аппаратной дипломатии и сталинского комбинаторства. Как ни придавлены профсоюзы бюрократизмом, они не смогут не стать организацией отпора кулацко-буржуазной стихии.

III. СПОЛЗАНИЕ НА ЦЕНТРИЗМ

Центризм есть промежуточное течение -- между большевизмом (революционным марксизмом) и меньшевизмом. Центризм по существу означает неустойчивое, переходное состояние. В эпохи революционного подъема центризм служит нередко мостом к революционной пролетарской партии. В периоды отлива и упадка центризм является обычно мостом отступления с революционных позиций.

Сползание с пролетарской линии в наших условиях означает продвижение к двум разновидностям оппортунизма: меньшевизму и эсеровщине. Сталинский центризм является полустанком на пути. В условиях, когда подавляющее большинство населения состоит из крестьян, сползание должно неизбежно окрашиваться в народнические цвета, что по существу означает закрывание глаз на расслоение деревни, потакательство кулаку, замазывание ведущей роли промышленности как действительной гарантии движения к социализму и оттирание пролетарского авангарда от руководящей роли в партии.

Именно в стране, где между пролетарием города и деревни, с одной стороны, и кулаком - с другой, существует множество переходных ступеней, сползание может в течение продолжительного периода совершаться почти незаметно, прикрываясь привычными словами, лозунгами и цитатами. Но если бы этот процесс продолжался и впредь без задержки и отпора, то на известном этапе количество должно было бы перейти в качество, т. е. должен был бы совершиться прямой политический сдвиг в смысле классового перемещения власти. Между тем, сталинский центризм защищает и прикрывает правые уклоны, успокаивает и усыпляет сознание партии - насчет кулака, насчет частника, насчет отставания промышленности, насчет обеспеченности социализма в одной стране. Борьба с центризмом, который выступает под прикрытием традиционных большевистских формул, есть борьба за сохранение власти в руках пролетариата.

IV. РЕАЛИЗМ, ПРАКТИЦИЗМ И КРОХОБОРЧЕСТВО

Большевизм вырос в борьбе с мнимым реализмом "экономистов", меньшевиков, реформистов, центристов, оппортунистов вообще. Оттого большевизм подвергался в продолжение всей своей истории обвинениям в утопичности, романтизме, субъективизме и пр. Большевизм всегда связывал очередные задачи с основными классовыми тенденциями не только в национальном, но и в международном масштабе. В этом именно и

состоял революционный реализм Ленина, не имеющий ничего общего с безыдейным практицизмом, а тем более с беспринципным комбинатор-ством изо дня в день.

Сползание с большевистской линии все чаще и грубее прикрывается соображениями "реальной" политики, необходимостью иметь "твердую почву под ногами" и пр. Рядом с этим идут прямые издевательства над расчетом на международную революцию. Поиски "твердой почвы под ногами" все больше толкают по линии наименьшего сопротивления. Политика приспособления получает все больший перевес над политикой революционного преобразования. Приспособление к мелкому буржуа, к кулаку, к бюрократу, к английскому тред-юнионисту, к обывательскому общественному мнению, к мещанским взглядам на брак и семью идет полным ходом под прикрытием такой философии, по которой кулак и его внук оказываются необходимыми элементами социалистического строительства. Глумление над "романтизмом" дополняется кривой усмешкой по адресу "эмигрантщины". Неоценимым преимуществом нашей партии является тот факт, что в составе ее руководящего слоя имеются сотни бывших эмигрантов, которые в течение долгих годов успели не только ознакомиться с международным рабочим движением на опыте, но и неразрывно связаться с ним, впитав революционный интернационализм в плоть и кровь. Большевизм не может не быть партией международной революции. "Эмигрантские" элементы не могут не быть ценной ее закваской. Наоборот, спуск в болото национальной ограниченности, "социализма в одной стране" и пр, не может не вызвать враждебности к революционному "романтизму" и к "эмигрантщине".

V. ОЦЕНКА СО СТОРОНЫ КЛАССОВЫХ ВРАГОВ

Огромное значение имеет оценка наших разногласий со стороны наших классовых врагов. В этом смысле отклики мировой буржуазной и меньшевистской печати на нынешнюю внутрипартийную кампанию против оппозиции являются крайне поучительными по своему единодушию. За исключением отдельных политических фокусников, ни за что не отвечающих, вроде Пауля Леви, вся "солидная" меньшевистская и буржуазная печать единодушно видит в ударе против оппозиции, в изъятии Зиновьева из Политбюро и пр. признак приближения в нашей стране "нормального" режима. Курс на крепкого крестьянина выдвигается буржуазной печатью как основной момент прогрессивности сталинской группы. Одни газеты, преимущественно мелкобуржуазного, реформистского типа, надеются, что сталинская группа путем дальнейших разумных мер обеспечит без новых потрясений окончательное приобщение России к международной "культуре". Другие издания, преимущественно крупно-капиталистические, считают, что политика сталинской группы только подготовляет страну к новому режиму, для осуществления которого понадобятся, однако, другие группы и другие вожди. Но вся буржуазная печать в целом считает, что только победа сталинской группы над оппозицией способна обеспечить возвращение Советского Союза на путь капиталистического прогресса.

Разумеется, буржуазная печать не является для нас безошибочным зеркалом "наизнанку". Прежде, чем пользоваться оценкой врага, надо продумать, почему он в данном случае дает эту, а не иную оценку. Но нельзя оставить без внимания факт полного в данном случае единодушия буржуазной печати всех стран и мастей. Об оппозиции иностранная печать судит почти исключительно по тем искаженным характеристикам, какие дают оппозиции Бухарин, Слепков и др. Но о сталинской фракции наши враги судят по тому, что эта фракция говорит сама о себе. Суждения врагов означают, что в политике правящей фракции имеются такие черты, которые питают надежды крупной и мелкой буржуазии всех стран. Этот факт можно скрыть от собственной партии, но от этого факта уйти нельзя.

VI. ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ МАСКИРОВКА СПОЛЗАНИЯ (Борьба сталинской фракции против ленинизма под видом борьбы с "троцкизмом")

Такие процессы, как рост мелкой буржуазии, появление средней,

политический напор мелкой буржуазии на советы и кооперацию, идейное

перерождение известных элементов нашей собственной партии, подмена

партийной идеологии, сползание с пролетарской линии развиваются - до

поры до времени -- медленно и потому почти незаметно. На первых порах

может казаться, будто преемственность партийной традиции сохраняется

полностью и целиком. Но только до поры до времени. Давление фактов

сильнее идеологической маскировки, хотя бы и основанной на крепкой

традиции.

Идеологическая борьба против оппозиции (поскольку тут вообще

можно говорить об идеологической борьбе) ведется под прикрытием

борьбы с "троцкизмом". Понятие "троцкизма" при этом меняется каж

дый день. Вместо классового анализа новых хозяйственных и политичес

ких явлений создаются шпаргалки из надерганных цитат, совершенно

по методу средневековой схоластики.

Тот факт, что отдельные части оппозиции разными путями, и даже в борьбе с друг с другом, пришли к совершенно одинаковым выводам, пытаются использовать как доказательство "беспринципности" оппозиции. Чтобы облегчить это доказательство, от партии и Интернационала скрывают те документы, в которых оппозиция ясно и отчетливо изложила свои взгляды по всем основным вопросам. Против оппозиции требуют сверху единодушных голосований, а за попытку прочитать декларацию оппозиции исключают из партии. Партию пытаются уверить, что Крупская, Зиновьев, Каменев и сотни других большевиков с 20-летним и более партийным стажем внезапно отпали от ленинизма. Это обвинение должно освободить от необходимости учитывать факты и опровергать доводы.