Брат для волчонка 2 (СИ) - Бэд Кристиан

На улице было жарко. Рэм не знал, что палящее солнце Ареды разгоняет сейчас на сиесту даже привычных к здешнему климату.

Но Амаль выбралась на жару и отправилась искать старших учеников.

Кто-то был в саду, не враз и найдёшь, но Йан всё ещё сидел с девушками в тени учебного корпуса.

Его сестра, рыженькая Йана, что-то втолковывала ему.

Амаль подошла и встала в сторонке. Ей было неловко тревожить Йану. Она знала, что они с Тоо часто ходили по саду за руку, и теперь рыженькой девушке грустно.

Но брат и сестра сами её заметили.

— Тебя кто-то расстроил, Амаль? — спросил Йан.

В отличие от сестры, он был тёмно-русым, но таким же худым и хрупким.

— Я не знаю, как помочь Рэму, — сказала Амаль и растерялась — как объяснить сложное? — Его привёз Дерен, это его младший пилот. Ему больно. У него погибли родители. И он… — Амаль не сразу смогла подобрать слова: — Он… боится своего наставника.

Девочка вздохнула.

Это было так нехорошо, так неправильно. Наставники в общине были ученикам ближе родителей.

Но Амаль видела сама — Рэм очень боялся Дерена. У него сбилось дыхание и дрожали руки.

— Его наставник — Дерен? — удивлённо уточнил Йан.

Он знал Дерена, но не замечал в нём желания обижать тех, кто слабее.

Амаль кивнула:

— Он прилетел на похороны вместе с названым сыном Проводящей Айяны, капитаном Агжеем.

— Вижу и понимаю тебя, — кивнул Йан, наклонился и коснулся виском виска Амаль. — Я попрошу помощи у старших. Пусть твой друг спит.

Заталкивание Дерена в реку в релакс так и не превратилось.

Солнце жарило, как сумасшедшее. Если бы не крепкий загар, купание белых пилотов могло бы превратиться в купание красных, но и только.

Однако и Рос, и Дерен, и Бо были как на подбор, загорелые, потому никакого эффекта от купания они не получили вообще: Дерен был зол и шипел, как кошка во время мытья.

В конце концов Рос бросил попытки хоть как-то расшевелить приятеля.

Они с Бо посетили плантацию скании, убедились, что сорняки там кто-то выпалывает, потому срезали три куска стебля с самого краю, чтобы в глаза не бросалось.

Потом пилоты нарвали яблок в храмовом саду и вернулись на пляж. Перевернули лодку, сделав из неё «тенёчек». Подтащили туда Дерена за ноги. Воткнули свои «бокалы» в песок.

Дерен лежал на пузе и на предложения написаться не реагировал. Он о чём-то сосредоточенно размышлял и даже чертил на песке.

Рос отведал сока скании, закусил яблочком. Бо тоже попробовал, и лицо его приобрело задумчивое выражение.

— Нравится? — спросил Рос.

Крепости в добытом напитке было с избытком. Сок скании мог достигать девяноста семи градусов.

Но спиртометра у Роса не было, а пился сок удивительно легко, с кондачка и не поймёшь, то ли не самый крепкий, то ли вкусовые ощущения обманчивы.

— Не знаю, — честно признался Бо. — Я не очень понимаю, зачем люди пьют.

— Эйниты говорят, что алкоголь притупляет контроль интеллекта над телом. Многие знания — многие печали. Потому когда часть знаний блокируется — человек веселеет.

Бо недоверчиво хмыкнул.

— Чтобы проверить, надо напиться. Ты попробуй? — предложил Рос. — Всё равно мы лишнего принесли. Отчего бы тебе хоть раз не напиться?

Бо кивнул, зажмурился и выпил всё содержимое травяного колена.

— Невкусно, — признался он и взял яблоко. — А Дерен не хочет повеселеть?

— У Дерена свои насекомые в голове, — усмехнулся Рос. — Если не хочет — как ты его заставишь? Не поить же насильно?

— А почему? — спросил Бо. — Мы же в воду его насильно затаскивали?

— Вода интеллект не отключает, — Рос отхлебнул из своего стебля. — А поить насильно — это уже не игра. Тут есть свои тонкие границы.

Бо кивнул.

Эти границы он и пытался понять, наблюдая за пилотами. И уже догадывался, что если на насильственное купание Дерен не обижался, то вполне мог обидеться, если завернуть ему за спину руки, зажать нос и влить в горло пол-литра крепкого алкоголя.

Они допили сок, разделив пополам порцию Дерена. Искупались ещё раз.

В конце концов Рос проголодался, и Дерена подняли с песка и потащили в общину.

Он шёл так же механически, продолжая витать в своих нелёгких мыслях.

Только личико Амаль, поджидающей у дома Дараи, где пилоты собирались поесть и отдохнуть, слегка оживило его.

— А где Рэм? — спросил Дерен и посмотрел на браслет.

Вместо ответа Амаль протянула руку и осторожно дотронулась до его плеча.

— Тебя зовёт Йан. Он хочет поговорить о важном, — сказала она, вглядываясь в его тёмное от неприятных мыслей лицо.

— А где он?

— В учебном корпусе. Пойдём, я тебе покажу?

— А Рэм?

— Спит. Он устал.

Дерен вспомнил, что личное время Рэма сегодня три раза сдвигалась из-за перемещений в пространстве, и кивнул.

— Я сейчас, — бросил он пилотам и пошёл за девочкой.

Отказаться Дерен не мог.

Он знал, что Йан — брат симпатичной Лисички-Йаны, подруги Тоо. В общине отношений не скроешь.

Йана была совсем юной, она не смогла не плакать на похоронах. Хотя эйниты считают, что мёртвых положено провожать в землю с улыбкой.

Дерен сам должен был найти в себе силы и поговорить с Йаной и её братом. Наверное, девушка не решилась на встречу, но Дерен-то должен был догадаться, что и это нужно сегодня сделать.

Амаль подвела пилота к одному из домов для обучения и отпустила его руку. Дерен кивнул: длинное деревянное здание, прохладное в такую жару, хорошо подходило для разговора.

Пилот вошёл. Огляделся.

Длинное помещение без единого стола или стула — ученики сидели здесь на полу — было пустым и гулким.

Пол да потолок. И спрятанные в стенах шкафы. На некрашеных деревянных досках лежали коврики и подушки, оставленные учениками.

Дерен пожал плечами — может, девочка перепутала?

Он взглянул на браслет: пару минут подождать для вежливости и…

Воздух качнулся.

Кто-то вошёл, сдвинув полосу ткани, висящую вместо дверей.

Дерен обернулся. На него смотрел крепкий пожилой мужчина в свободной длинной рубахе проводящего эйи.

Следом вошёл Йан, но мужчина едва заметно качнул головой, и ученик попятился, скрылся за дверной занавеской.

Дерен видел этого проводящего на похоронах. Мельком. Вспомнил и имя — Глен. И ничего больше.

— Садись, — сказал Глен.

— А если я не хочу? — спросил Дерен.

Проводящий улыбнулся, и колени пилота подогнулись, вынуждая его опуститься на забытую кем-то подушку.

— Сейчас здесь хочу я, — сказал Проводящий. — Недолго. Мои желания слишком тяжёлые, как и твои сейчас. Чего ты хочешь?

Слова его падали как камни, не давая Дерену подняться с пола.

— Я не хочу, — выдохнул он, пытаясь сбросить наведённую тяжесть.

— Это неправильный ответ, — улыбнулся Глен. — Ты найдёшь правильный. Или не выйдешь отсюда.

Глава 21

Дерен понимал, что сопротивление ментальному воздействию — вопрос не силы, но воли.

Воли у него всегда хватало с избытком. Он никогда никому не подчинялся ментально. Ни родителям, ни наставнику в Союзе Борге, где его обучали.

Пилот сбросил невидимую руку, прижимавшую его к полу, и встал.

Проводящий улыбнулся.

— Твоё «не хочу» выросло больше тебя самого, — сказал он. — Оно убьёт тебя. Нельзя позволять чему-то в себе нарушать равновесие. Тело, душа и воля — растут ветвями дерева твоего я. Что будет, если одна ветка высосет из ствола все соки?

Дерен молчал. Он никогда и никому не подчинялся. Это и было его сутью. Его деревом.

Его учили смирению, и он мог выражать его как угодно долго. Но это не означало, что он подчинялся.

— Нет, — покачал головой Глен. — Ты не знал настоящего смирения. И потому не сможешь вырасти над своей волей. Не ты ей хозяин, а она тебе.

Дерен мотнул головой и шагнул к выходу.

— Мне больно, что ты не умеешь думать, — вздохнул Глен.