Звезданутые в беде (СИ) - Курилкин Матвей Геннадьевич

— Так… Так… — Лежнев почувствовал, что у него руки начали подрагивать. — Мне очень, очень не надо, чтобы вы оттуда вышли! Вот совсем не надо. Если они выйдут, я тут и лягу!

Парень скинул с плеч рюкзак, и начал лихорадочно в нём копаться.

— Блин, куда положил… было же! Точно было! Вот!

Ничего удивительного, что к походу на вражескую территорию Герман подготовился со всей тщательностью. Ну, в меру своих представлений о боевых действиях. Подумал он и о том, что ему может понадобиться что-нибудь взорвать. Где-то в самом низу рюкзака лежит пара шашек из тех, которые ему ещё дядя Максим подарил перед расставанием. С взрывателями. Мощные.

— Ох, спасибо, дядя Максим! — Герман, наконец, нащупал круглую, похожую на динамитную, шашку. Правда, она посильнее динамита, да и взрыватель ничего общего с горючим шнуром не имеет. — Интересно, как ты там, в содружестве? Всё ли нормально? У нас вот что-то не очень…

С этими словами Лежнёв тремя ударами меча вырубил треугольное отверстие в двери, и зашвырнул шашку, вдавив предварительно кнопку активации. Сам постарался отойти как можно дальше — проверить, насколько эта взрывчатка мощная до сих пор не доводилась, хотя дядя Максим рекомендовал быть поосторожнее.

Не зря рекомендовал. Взрывом дверь сорвало с креплений. Герман только и успел, что прижаться как можно сильнее к полу. Над головой пронеслось что-то массивное и искорёженное — дверь вынесло. Герман вскочил, рванул вперёд, на ходу стреляя из споромёта.

Выживших оказалось довольно много, правда, ранены были все, так что Герман прекратил стрелять. Всё же скафандры кальмаров, как оказалось, дают вполне приличную защиту. Это только перед взрывающимися спорами они бессильны.

Добивать Герман не стал. Во-первых, не решился, во-вторых, в помещении оказался гораздо более интересная штука, чем недобитые кальмары.

— Это чего, машина, что ли? — удивился Лежнев. — Поезд? Просто вагон?

Вообще помещение, в котором он оказался, больше всего напоминало станцию метро, только очень маленькую. И поезд, соответственно, был тоже маленький, состоящий всего из одного вагона. Судя по отсутствию машиниста на рабочем месте, тот был где-то среди пострадавших от взрыва.

— Так. Эта штука явно куда-то ведёт, — протянул Лежнев. — Скорее всего, мне туда тоже надо.

Он решительно забрался на место машиниста. Ну, или водителя — Герман пока не решил, как называть того, кто этим транспортом управляет. С одной стороны, ездит по тоннелю — значит, должен быть поезд метро. Ну, или вагон. С другой — рельсов тут не наблюдается, да и колёса как-то враскоряку, как будто ещё в стену немного упираются.

— Чёрт, как тесно-то! — Кабина действительно была рассчитана только на одного кальмара, а поскольку кальмар гораздо меньше Германа, втиснуться внутрь удалось с трудом.

— Так. Это, типа, направление или скорость? — он дёрнул за рычаг. Вагон тоже дёрнулся, и не в ту сторону. — Ага. Направление и скорость одновременно, — сообразил парень, и передвинул рычаг в противоположном направлении. Вагончик, постепенно разгоняясь, двинулся по тоннелю. — Я там никого не задавил?

Герман попытался оглянуться, но в тесной кабине у него это не вышло. Впрочем, парень решил, что оно и к лучшему. Если задавил кого, расстроится, всё-таки добивать беспомощных врагов вроде как нехорошо, а так вроде как и не виноват ни в чём.

Вагон двигался как-то медленно. Герман ещё раз надавил на рычаг, и услышал странный щелчок. Как будто там был ограничитель, а он его или сломал, или просто перешёл на другой режим. В любом случае, теперь скорость была выше, что Лежнева полностью устроило. Нет, это, вроде как, не слишком осторожно, но Герман решил — лучше появиться перед противником неожиданно, чем медленно выползти из тоннеля под взгляды ожидающих. Судя по тому, что этот вагончик, когда он только подошёл к двери на станцию только подъехал, он как раз высадил новую партию бойцов. А раз бойцы перед этим никуда не пошли, — например, ловить его, Германа, — значит, они кого-то ждали. «Как бы я тут на какой-нибудь станции ещё одну такую же толпу не встретил, — тревожно подумал Лежнев, — Но вообще, похоже, не привыкли они на своей территории воевать. Как-то непрофессионально всё. Даже я, если бы себя ловил, действовал бы умнее — например, не стал бы сидеть за закрытыми дверями, а выставил бы кого-нибудь на стрёме постоять. Ну, хотя бы».

О том, что он приближается к очередной станции, Герман так и не узнал. Начал говорить динамик под потолком, Герман, было, прислушался, и тут вагончик на полной скорости вылетел из тоннеля на глазах у удивлённых военных кальмаров в форменных скафандрах. Лежнев даже не успел решить — надо ли ему стрелять, и вообще, что со всем этим делать, как вагон снова нырнул в тоннель.

— А, ну ладно, — пожал плечами парень. — Это скорый поезд, ребят, ждите обычного, пассажирского. Хотя надо бы скорость сбросить, а то, как бы мне в какой-нибудь тупик не вляпаться…

Греман дёрнул за рычаг, с некоторым опасением ожидая, что он отвалится, но обошлось. Скорость уменьшилась, знаки на стенах тоннеля, до этого сливавшиеся в бледно-красную линию, теперь просто проносились один за другим.

Очередную станцию Герман всё равно проскочил. Не то, чтобы он не успевал затормозить, просто подумал — поезд едет прямо к центру планетоида. Туда, куда ему вроде бы и нужно. В идеале попасть вообще в местный командный центр или столицу… «Скорее именно столицу, — решил Герман. — Слишком большое это сооружение, чтобы быть исключительно военным кораблём. Больше похоже, что они прямо тут и живут. Не знаю, что там у них на планетах, и где они находятся, но чтобы летать на таких здоровых штуках, на них надо прямо жить. Скорее всего, тут многие даже не были никогда на родной планете!»

Долго рассуждать не пришлось, потому что, проскочив ещё одну станцию, Герман заметил подозрительную активность. Показалось, что там, на станции, его ждали, и даже, вроде как, пытались обстрелять. Точнее заметить он просто не успел, звуков удара пуль о борта вагона, по понятным причинам не было — плазма сталкивается с целью бесшумно. Зеркал заднего вида, как назло, в вагоне не предусмотрено, так что посмотреть, что там за спиной было невозможно. В результате Герман снова увеличил скорость, но приготовился тормозить резко в любой момент. «И вообще, пора уже вылазить. А то моё передвижение становится каким-то слишком предсказуемым — рано или поздно они точно найдут способ меня остановить. Сто процентов уже об угоне поезда доложили, хотя бы те, которые на конечной остались».

Как назло, на следующей обнаружился тупик. Не спешно сложенная баррикада, а самый натуральный тупик. Герман, конечно, тормозил изо всех сил, скорость сбросилась километров до тридцати в час, так что удар был не смертельный, но очень чувствительный. Лежнев принялся как безумный выкручиваться из остатков вагона. Хуже нет чувствовать себя таким беспомощным, ждать, что вот-вот расстреляют, пока он тут ворочается среди обломков. Обошлось. На этой станции его не ждали, как оказалось. Когда Герман воздвигся в помятой кабине, он увидел пустую станцию — кальмаров на ней не было. Только теперь парень обратил внимание, что воздух-то вокруг присутствует. Давление, конечно, пониженное, примерно как в высокогорье, но дышать вполне можно. Если, опять-таки недолго, потому как примеси в этом воздухе присутствуют всякие, и не все из них полезные.

«Ну, значит, уже заделали дырку», — решил Лежнев и направился к выходу. Очень было любопытно, куда это он прибыл. Очередная дверь не продержалась долго под напором технофанатского вибромеча. Герман со споромётом наперевес выскочил… на улицы самого обычного города. Подземного, правда, но всё равно — обычного. Невысокие здания, всякие магазинчики, ещё какие-то учреждения. Причём — мирного города. Вокруг бродят кальмары. Без скафандров, в обычной, вроде бы, одежде. И тут этакая образина, вся закопченная, в пыли и с оружием наперевес. Не удивительно, что его появление произвело фурор. Правда, реакция последовала совсем не та, что он ожидал.