Том 4. Драматические поэмы. Драмы. Сцены - Велимир Хлебников

Писатель

Какой образ, какой образ! Пойду и запишу.

Любитель

Пойду и что-нибудь перекушу.

Ценитель

Я, идучи сюда, уже перекусил.Но он немного здесь перекосил.

Художник

Молодчага! Молодчинище! Здоровенно!

Писатель

И всё так изученно, изысканно и откровенно,Здесь всё разумно, точно, тонко!Стремление к письму цветочномуИ явный вкус к порочному.

Пожилой человек

Какая прелесть глазами поросенкаСмотрит вот с этого холста.Я бы охотно дал рублей с полета.Он в белое во все одет, и лапоть с онучемСоединен красивым лыком. Склонение местоимения «он» учим, –Могли бы ответить детские глаза спросившему, чем занятоНыне дитя. Наступят сроки и главным станет то,Что сейчас как отдаленный гнев и ужас мерещится.Так… Я буду рад, когда мое имя с надписью «продано» на этот холст навесится.Но что? Он подает нам руку! Послушай, дорогая, это не полотно,Что взгляды привлекло, как лучшее пятно.Ну, что же, новый друг! Из холста воображаемого выдем-ка!Какая добрая выдумкаЗаставила вас нарядиться в наряды Леля?Или старинная чарующая маскаГотова по сердцу ударить, как новая изысканная ласка?

Лель

Мне так боги Руси велели.

Пожилой господин

Да? вы чудак. Вы чудной.

Лель

Кроме того, я связан в воле одной…

Пожилой господин

Кем – полькой, шведкой, Руси дочью?

Лель

Нет, но звездной ночью,Когда я обещанье дал расточить в Руси русск<ую> ратьИ, растекаясь, в битвах неустанно умирать.

Пожилой господин

Странное обещанье в наш надменный век.Прощайте, добрый человек.

Поэт (одетый лешим)

Стан пушком златым золочен,Взгляд мой влажен, синь и сочен.Я рогат, стоячий, вышками,Я космат, висячий, мышками,Мои губы острокрайны.Я стою с улыбкой тайны.Полулюд, полукозел,Я остаток древних зол.Мне, веселому и милому козлу,Вздумалось прийти с поцелуем ко злу.Разочаруют, лобзая, уста,И загадка станет пуста.Взор веселый, вещий, древен,Будь как огнь сотлевших бревен.

Распорядитель вечера (слуге)

За «Рафаэлем» пошли.Кто это пришли?

Слуга

Маркиза Дэзес!

Маркиза Дэзес

Я здесь не чувствую мой вес.Так здесь умно и истинно-изысканно. Но что здесь лучшее – ответь же, говори же!Чудесен юноши затылок бычий?И здесь совсем, совсем всё, как в Париже!О, вы бесстрашно поступили, вводя этот обычай!Повсюду чисто, светло, сухо.Обоев тонкая обшивка. В них умирает муха?Мило, мило. Под живописью в порядке расставлены цветки?Духов болотных котелки?Собачки дикой коготки?Не той ли, что, бродя и паки,Утратила чутье в душе писателя с происхожденьем от собаки?

Спутник

Быть может, да, но вот и он…

Маркиза Дэзес

Хотите дам созвучье – бог рати он.Я вам подруга в вашем ремесле.

Спутник

Да, он – Багратион, если умершие, уставшие хворатьИ вновь пришедшие к нам люди – божья рать,Смерть ездила на нем, как папа на осле,И он заснул, омыленный, в гробу.

Маркиза Дэзес

О боже, ужасы какие! Опять о смерти. Пощадите бедную рабу.

Спутник

Я уже вам сказал,Что я искал,Упорный, своей смерти.Во мне сын высот ник.Но сегодня я уже не вижу очертаний неуловимой дичи,Когда я преследовал, вабя и клича,Дамаск вонзая в шею тура,Срывая лица маек в высотах Порт-Артура,Неодолимый охотник.Пояс казаков с железной резьбойМне говорил про серебро далеких рек,Порой зарницей вспыхнувший разбой, –Вот что наполняло мою душу, человек!Я слышу властный голос: «смерьте».Просторы? Ужас? Радость? Рок?Не знаю. Нестройный звук нарек развилок двух дорог.

Маркиза Дэзес

Ах, оставьте… вы всё про былое!Оставьте! Смотрите, я весела, воскликнуть готова «былое долой!» я.Смотрите лучше: вот жена, облеченная в солнце, и только его,Полулежа и полугреясь всей мощью тела своего,Поддерживая глубиной раздвинутого пальцаПрекрасное полушарие груди (о взоры, богомольные скитальцы!),Чтобы рогатую сестру горячим утолить молоком,Козу с черными рожками и черным языком.Как сладок и, светом пронизанный, остерМиг побратимства двух сестер.Миг одной из их двух жаждыСделал мать дочерью, дочь матерью, родством играя дважды.Не сетуйте на мой нескладный образ,Но в этом больше смеха, сударь, а я по-прежнему к вам добра-с.

(Пожимает, смеясь, руку)

Пусть я с неловкостью дикаркиБеру лишь те слова, что дешевы, но ярки.

Спутник

Царица, нет – богевна!Твоя беседа сегодня так напевна!

Маркиза Дэзес (смеясь)

Право! вот я не знала!Но вставайте скорее с колен. Я подарю вам на память мое покрывало.Но тише, тише, сядем,Мы всё это уладим.

Спутник

Я знаю, что «смерьте» – велел мне голос –Ваш золотой и долгий волос!

Маркиза Дэзес

Да. Тише, тише. Слышите, там смеются. Это Мейер.Сядьте сюда. Передайте мне веер,Где были вы вечор?Зачем так грустен ясный взор?

Рафаэль

Я слышал зов. Надеюсь видеть папу Пия и Анджело!

Распорядитель

Вино? Пришли!

Слуга (заикаясь)

Они изволили, то есть пришли.

Распорядитель

Ты мелешь, братец, чепуху!

Слуга

Нет, нет! Я как на духу!

Распорядитель

Но это явная ошибка! Быть может, вы не туда звонили!Или, в самом деле, Рафаэля имя шутник присвоил? Или?

Рафаэль (с легким поклоном)

Мне при рождении святыми отцами имя Рафаила некогда дано.

Распорядитель (к слуге)

О, олух! олух! Ду…Я говорил тебе: вино!

Рафаэль

Я вызвал здесь и переполох, и смуту, и беду…Я не думал… Я думал встретить Микель-Анджело.

Распорядитель

Ах, здесь посвежело!

(Пожимая руку Рафаэлю)

Ах, я не могу! Я не могу! Здесь путаница вышла.Во всём вините, пожалуйста, слугу.Я убегу (убегает).

Слуга

Ишь, куда повертывает Маковский дышло…

Кто-то

О, «Рафаэль» вино и Рафаэль живой! О прибаутка ведем!Ну, что же, ты ошибся: домой, в путь обратный едем.

Рафаэль и незнакомец уходят.

Рыжий поэт

Я мечте кричу: пари же,Предлагая чайку Шенье,(Казненному в тот страшный год в Париже),Когда глаза прочли: «чай, кушанье».Подымаясь по лестницеК прелестнице,Говорю: пусть теснитсяЗвезда в реснице.О Тютчев туч! какой загадке,Плывешь один вверху, внемля?Какой таинственной погадкаТебе совы, моя земля?

Слуга