Невеста в бегах (СИ) - Герр Ольга

— Что ты делаешь? — насторожилась я.

— Любуюсь тобой, — пояснила она с улыбкой. — Издалека лучше видно.

Я повела плечами, сбрасывая с них напряжение. Это все нервы, вот и мерещится всякое. Беллу и ту начала в чем-то подозревать.

Я попросила смотрительницу подать мне халат. Сорочка предназначена исключительно для глаз Илая. Остальным не пристало видеть меня в подобном наряде.

За подготовкой день пролетел незаметно, и вот настал вечер. Все разошлись, даже Белла оставила меня одну дожидаться князя.

Я устроилась в кресле, сложила руки на коленях и не сводила взгляд с двери. Сердце замирало от каждого шороха. Я дрожала, кусала губы и ждала, ждала, ждала.

И вот дверь открылась, да так резко, что ударилась о косяк. В спальню вошел мужчина. Пусть всего на одну ночь, но мой.

Я забыла как дышать, сердце мучительно замерло в груди. Я могла лишь смотреть на фигуру, укутанную в плащ. Зачем Илай его надел? Еще и капюшон накинул, чтобы скрыть лицо.

Мужчина шагнул ко мне, и я встала ему навстречу. Почему он не снимает плащ? Что-то было не так. Я нервничала все сильнее.

— Позволь мне взглянуть на тебя, — попросила я.

Мужчина замешкался на секунду, а потом кивнул. Поднял руки, откинул капюшон, и я наконец увидела его лицо и ахнула.

Глава 24. О том, кто пришел в спальню

Казалось, два месяца после магического зачатия тянутся бесконечно. Илай устал ждать и сдерживать себя. Его терпение было на исходе.

Он понимал, что угодил в ловушку, и случилось это давно. В то самое мгновение, когда он впервые встретил на проверке девушку по имени Лорелея Грин. Она не была яркой красавицей, как его жена. Не была особенной. По крайней мере, для других. Но Илай видел ее иначе, не так, как все.

Он встретил Лею и все, капкан захлопнулся. С тех пор он лишь сильнее увязал. Бастионы защиты падали один за другим. Последний рухнул после поцелуя. Тот свел его с ума. С тех пор Илай только и делал, что думал о губах своей нарите. Таких нежных и сладких. Что же будет после полноценной близости? Сможет ли он ограничиться одним разом? Магу запрещено трогать нарите после физического зачатия. Он выдержит?

Но вот шестьдесят дней пытки подошли к концу. Этой ночью Илай наконец получит то, что так страстно жаждет — свою нарите. От предвкушения у него целый день подрагивали пальцы, словно им не терпелось прикоснуться к Лее.

Илай так часто смотрел на часы, что это заметил император, с которым он днем обсуждал новые вспышки антимагии. Но даже серьезная проблема не могла отвлечь Илая от мыслей о Лее.

— Можешь идти, — видя его рассеянность, сказал Аластер. — Я тебя сегодня не держу.

— Прошу меня простить, ваше императорское величество, но от меня действительно мало толку.

— Ночь физического зачатия, — понимающе улыбнулся император. — Я и сам жду не дождусь, когда наступит моя.

Получив разрешение уйти, Илай вернулся в особняк и до вечера просидел в кабинете. Пытался отвлечься на отчет по допросу похитителей Леи, но ничего толкового не вычитал. Бандиты охотно делились информацией, вот только пользы от этого не было. Они ничего не знали. Имя заказчика и то не могли назвать. Простых исполнителей не посвящают в такие детали.

Тогда Илай переключился на другие бумаги, но строчки скакали перед глазами, а буквы отказывались складываться в слова. Что ж он нервничает как мальчишка? Вроде опытный мужчина.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Солнце клонилось к закату, когда в дверь кабинета постучали. Кто смеет отвлекать его в такой день? Ему как раз пора готовиться к ночи, но вместо этого он пригласил гостя войти и удивленно приподнял брови, увидев на пороге жену.

— Гленн? Что ты здесь делаешь?

Илай был уверен, что она покинула дом на эти сутки. Так обычно поступают все жены. Ночь физического зачатия — узаконенная измена. Жены переживают ее с трудом. Их можно понять.

Гленн с самого начала стремилась быть ему хорошей женой. Ее не в чем упрекнуть. Если Илай кого и винил так только себя. Он не смог ее полюбить. Нет, он пытался. Всеми возможными способами искусственно разжигал в себе ответное чувство, но шли годы, а ничего не менялось. Проблема крылась в личном даре князя — он видел душу людей, в том числе душу жены, и та была черна.

Гленн это понимала. Она страдала и злилась. Ее характер никогда нельзя было назвать легким, а неудачный брак лишь усугубил все его недостатки. Она стала раздражительной и мстительной.

Ссоры и отчуждение между ними отражались на сыне, которого они зачали еще в то время, когда Илай пытался быть хорошим мужем. Эту битву он тоже проиграл. Упустил момент в воспитании. Гленн настроила сына против него. Все попытки найти общий язык с Ирвином рушились, и он, в конце концов, сдался. В каком-то смысле это всегда был больше ее ребенок, чем Илая.

В последние годы они просто терпели друг друга, вынужденные жить под одной крышей. Случайно столкнувшиеся на улице незнакомцы и то ближе, чем они с женой.

Возможно, кто-то назвал бы его жену несдержанной, сварливой и даже злой, но Илай считал, что капризы женщины не дают мужчине права вести себя так же. Со своей стороны он старался соблюдать приличия. Не унижать Гленн изменами, уделять ей и сыну время, на людях исправно играть роль хорошего мужа, а наедине избегать ссор. Не стал он и сейчас выставлять Гленн из кабинета, хотя торопился.

— Я пришла с миром, — улыбнулась она одними губами, глаза так и остались печальными. — Не хочу сегодня ругаться. Мне и без того тяжело.

— Присаживайся, — Илай указал ей на кресло.

— Одну минуту, — Гленн выглянула в коридор и позвала кого-то.

Неужели привела с собой Ирвина? Хочет воззвать к его совести с помощью сына? Илай напрягся. Но, к счастью, он ошибся. Даже у ревности его жены есть границы.

В кабинет вошла служанка с подносом в руках. Комната тут же наполнилась терпким ароматом травяного настоя.

— Я подумала, что чашечка бодрящего настоя нам не повредит, — сказала Гленн и жестом велела служанке поставить поднос на столик в углу.

Отпустив девушку, жена самостоятельно разлила настой по чашкам и подала одну из них Илаю. Он не помнил, когда она что-то делала сама. В честь чего такая забота?

— Что тебе нужно, Гленн? — спросил он напрямую.

— Сущий пустяк — провести подле тебя несколько минут. Или ты мне и в этом откажешь?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Зеленые глаза смотрели напряженно. Они с женой давно не делили ложе, не разговаривали по душам и крайне редко бывали вместе. Исключением были лишь светские мероприятия, на которых они до сих пор изображали идеальную пару. Таковы издержки вынужденного брака. Они знали, на что идут, заключая этот союз.