Зов скорби - Ольга Мигель

Первые три минуты я восторженно наблюдала за зрелищем, спустя десять минут мой интерес к процессу заметно поубавился, через час мне стало скучно, а еще через два я уже откровенно зевала. Конечно, я понимаю, что плести заклинания, пожалуй, гораздо интереснее, чем наблюдать за самим процессом. Вот только мне от этого не легче! Хоть бы кроссворд и карандаш мне дали, а потом уже хоть целую ночь так стояли!

Я посрамила себя за подобные мысли, закусила губу и, всеми силами стараясь не зевать, продолжила смотреть на поток света.

И вот наконец волшебники опустили руки, заклинание погасло, а участок стены отъехал вверх и открыл окутанный непроницаемой тьмой проход.

Карил взглядом приказал мне быть тише воды, взял со стены факел и первым вошел в зал. Фамал последовал за ним, а я замыкала процессию.

Сгорая от нетерпения, я зашла в зал… и сразу замерла как вкопанная. В жизни не видела ничего подобного: будучи около трех метров высотой, круглый зал был настолько широким, что свет факела не достигал его противоположного конца. Пол, стены и потолок покрывали потрясающие орнаменты и картины, от которых захватывало дух. Но самым удивительным были барельефы, украшавшие нижнюю часть стен: сплошная картина разделена на секции — по два метра высотой и метр в ширину — в каждой по изображению человека в полный рост. Они были выполнены настолько искусно, что казалось, барельефы сейчас вылезут из стен и подойдут ко мне!

В самом центре зала на потолке оказалась нарисована большая красная звезда со множеством тонких лучей, внутри которой курсивные черные буквы составляли непонятную надпись. Прямо же напротив нее, на полу — такая же звезда с аналогичной надписью.

— Очень интересно, — прошептал Карил, с опаской склоняясь над надписью на полу. Маг поднял руку к буквам и, сконцентрировавшись, на несколько секунд закрыл глаза. — Похоже, это и есть источник магии. Как я и говорил, она пассивная. Но в таких случаях достаточно малейшего возбудителя, чтобы магия стала еще какой активной.

— Что там написано? — поинтересовалась я.

— Точно не знаю. Символы напоминают древнегедарские, но есть что-то от тагарерских. Многое вообще непонятно что.

— А в общем?

— Что-то про стену между смертью и жизнью, сон, одиночество… Какой-то пафос. Подробно эту надпись пусть разбирают университетские криптопалеографы на кафедре.

Карил оставил надпись и присоединился к Фамалу, который рассматривал один из барельефов. Мое же внимание привлекла необычная скульптура, которая стояла у стены. Она напоминала примитивно высеченное человеческое тело. Бесформенная фигура, похоже, корчилась в агонии. И будь она живой, то казалось, упала бы на колени… правда, где у нее находятся колени, можно было разве что догадываться. Фигура оказалась настолько грубой, что невозможно было даже определить ее пол, не говоря уж о чертах стертого лица.

Но на самом деле поражал не сам человек, а змея, которая обвивала его шею — искусно высеченная, словно живая! Мне даже показалось, что существо движется, пульсирует и еще сильнее сжимает шею неопределенного человека в своих смертельных объятиях.

Я заворожено подошла к скульптуре и уже даже поднесла руку, но дотронуться до нее все же не решилась…

— Карил, Фамал, — громко сказала я, не отводя взгляд от статуи. — Посмотрите! Кажется, в этой скульптуре что-то есть.

— Что? — спросил эльф.

— Даже не знаю. Энергия здесь какая-то не такая.

— Сейчас посмотрим, — деловито проговорил он, поднося руки к статуе. Волшебник простоял так с минуту, а потом опустил руки. — Ничего особенного, — сказал Карил, пожав плечами. — Скульптура как скульптура, разве что несколько своеобразный стиль.

— Ты уверен?

— Вроде да. Конечно, если Фамал не против, мы можем вместе поискать.

— Фамал не против, — улыбнулся парень и посмотрел на меня взглядом, в котором читалось: «к вашим услугам!».

Волшебники переглянулись, поднесли руки к скульптуре так, чтобы они касались друг друга, и начали обследовать этот шедевр раннего абстракционизма.

— Черт возьми! — воскликнул Карил, глазея на скульптуру так, словно она была кошкой, которая только что родила белого голубя. — Здесь действительно какой-то энергетический ключ! Он настолько слаб, что мы вдвоем едва его почувствовали. Ну и влетело в тебя силы, если ты уловила такие мизерные энергетические колебания, просто подойдя к источнику. Если б не ты, мы бы и не додумались обратить на нее внимание.

— И что нам теперь с этим делать?

— Ясно что, открыть! Эта скульптура — не источник, скорее барьер между ним и внешним миром. Вот только как это сделать? Заклинание, скажу, довольно необычное, ничего подобного я раньше не видел. Понятия не имею, как его распутывать.

— Я знаю, — сказал Фамал, осматривая скульптуру. — Что-то подобное я видел на раскопках гробницы Огнары, структура заклинания очень похожа. Думаю, справимся!

Интересно, а те, кто так искусно замаскировал то, что там находится, хотели, чтобы умники вроде нас его нашли? Я уже собралась этот задать вопрос Карилу и Фамалу… но им, очевидно, было не до меня: волшебники уже погрузились в свое дело. К моему удивлению и радости, длилось это недолго, максимум — минут пять. Стоило им опустить руки, как скульптура отъехала в сторону и открыла большую дыру в полу. В темные глубины вели крутые ступени.

Глаза археологов наполнились азартом. Карил взглядом скомандовал мне следовать за собой и нырнул в потайной ход, разрезая черноту светом факела. Я послушно направилась следом, Фамал шел позади меня. Когда ступени кончились, мы увидели низкий коридор: пришлось наклониться, чтобы пройти по нему. У меня даже поясница заболела, как вдруг эльф остановился. Мы уткнулись в тупик.

— Ну вот, погуляли! — разочарованно проворчала я.

— Не спеши с выводами, — оптимистично предупредил чародей. — Это больше похоже на дверь. Сейчас найдем ручку…

Я не поверила своему счастью: никаких тебе распутываний заклятий по два часа! Карил просто провел рукой над стеной, а потом поднял ее — будто это был не камень, а легкий занавес!

Затаив дыхание от любопытства, я поспешила за ним к скрытой комнате. Как оказалось, ее стены были расписаны непонятными символами. А посередине стоял один-единственный предмет — покрытый барельефами каменный саркофаг. Когда я подошла ближе, то увидела на крышке большую, искусно высеченную змею. Она выглядела настолько реальной, что внушала неподдельный ужас.

— Это, похоже, и есть источник, который уловила Алиса, — проговорил Фамал, обследуя саркофаг магией. — Как, откроем?

— Откроем, — кивнул Карил.

Они протянули руки и, утроив свои силы, сдвинули крышку. Спустя считанные секунды мы склонились над саркофагом. Внутри лежало что-то, покрытое старым ветхим покрывалом. Эльф обменялся взглядами с помощником, прежде чем осторожно взяться за его край и потянуть на себя.

То, что я увидела, здравый смысл категорически отказывался принять: перед нами лежала не высохшая мумия, не черный скелет… а молодая красивая женщина, со смуглой кожей и длинными угольно-черными волосами! Время даже не осмелилось коснуться ее тела, в отличие от истлевшей одежды. Казалось, она живая!..

— Она живая! — неожиданно закричал Фамал.

— Что значит «живая»? — недоверчиво фыркнул эльф.

— А то и значит!

— Фамал, это бред. Если я не ошибаюсь, она пролежала здесь, в запечатанной скрытой комнате, несколько тысяч лет. Поэтому живой быть никак не может.

— Но это так! Сам посмотри: она едва заметно дышит, сердце слабо бьется! Похоже, она просто спит!

Склонившись над девушкой со скептическим выражением лица, Карил провел над ней рукой. Через мгновение от скептичности не осталось даже следа.

— Знаешь, я, как маг с не малым опытом, торжественно утверждаю: это невероятно!

Невероятно? Все, что он может сказать в этой ситуации, это «невероятно»? Я бы, наверное, сказала гораздо больше, если б от удивления у меня не отняло дар речи на несколько минут. Конечно, когда я в последнюю ночь перед сдачей писала курсовую, то устала так, что тоже спала словно убитая. Но чтоб аж несколько тысячелетий…

— Интересно, а кто она такая? И почему ее здесь спрятали? — прошептала я, осматривая женщину. Вот так красавица! Стройное тело, смуглая кожа — словно шелк. Лицо утонченное и настолько идеальное, что кажется, будто над ним усердно работал ювелир. Нос совсем маленький, острый и плавный. Изящные губы — будто у фарфоровой куклы. Глаза большие, с длинными ресницами и тонкими бровями… Когда видишь таких красавиц, недолго и умереть от комплекса неполноценности.

А еще меня почему-то не покидало бредовое чувство, будто я уже когда-то видела это божественное лицо.

— Ну, это уже не нам выяснять, а криптопалеографам, которые будут расшифровывать надписи. Ох, вижу придется университету набирать в штат еще лаборантов на кафедру! — улыбнулся Фамал, перебив мои мысли.