Моя понимать - Константин Костинов

— Твоя не хотеть идти лес? — махнул Димка рукой в сторону черневшего не так уж и далеко леска.

— Не хотеть. По моим расчетам, именно в лесу и станут лагерем господа гвардейцы. Поэтому если мы заночуем вот здесь, так, чтобы склон холма прикрывал наш костер от возможных взглядов, то мы окажемся в безопасности.

Ну что ж, тоже дело… Как будем караулы выставлять.

— Моя спать — твоя спать? Твоя спать — моя спать?

— Наша, господин Хыгр, спать не будет вовсе.

— Почему?

— Потому что этой ночью мы с вами наведаемся в лагерь наших противников и, если повезет, получим сведения из первых уст.

Горел костер, булькала похлебка в котелке. Уже окончательно стемнело, но никто из четверых охотников на гвардейцев не спал.

Кэтти была занята кулинарией, потому что от мысли допустить до готовки Флоранс все дружно отказались. В первую очередь она сама.

Флоранс переживала за Димку, который собирался в ночной рейд, поэтому спать не могла, и Димка поклялся бы, что девчонка просидит всю ночь, обхватив колени, пока он не вернется с добычей… в смысле с победой.

Сам Димка размышлял над очень важным вопросом: брать с собой револьверы или нет. С одной стороны, если все пойдет наперекосяк — с револьверами лучше, чем без них. Хотя в своей способности сбежать Димка не сомневался, а дистанционного оружия он не боялся, все равно совсем уж безоружным идти не хотелось. С другой стороны, господин Шарль прав: если что-то пойдет не так, то после пары залпов Димкиных карманных гаубиц от возможных языков останутся разве что языки.

Господин Шарль не нервничал, он был спокоен, собран и деловит:

— Господин Хыгр, выдвигаемся.

— Да. — Димка кивнул и встал. Револьверы он оставил.

Для того чтобы подкрадываться почти голым, была еще одна причина: без одежды Димка становился незаметнее. Казалось бы, здоровенный, рыжий монстр будет виден не то что за версту — за две версты. Ан нет, не так все просто. В своем природном облике Димка мог стоять в лесу столбом, особо не прячась, и все равно не бросался в глаза. Рыжий цвет как-то сразу терялся на лесном фоне, превращаясь в цвет старой коры, облетевших листьев, сухой травы… Оно и неудивительно, если вспомнить, где раньше жили яггаи. Пока не вымерли.

Димка мчался к лесу. Не по дороге — по лугу, обходя лес по широкой дуге. Вроде бы так делают волки, но у Димки был свой резон: враг опасался нападения с дороги, но никак не из леса. Из леса он мог ждать только появления каких-нибудь диких животных, с которыми, возможно, он и спутает Димку. То есть в случае обнаружения Димки противник не будет насторожен, не заметит, что за ним следят, и позволит сделать вторую попытку.

Димка влетел под кроны деревьев, замедлил шаг и внезапно даже для него самого стал бесшумным. Лапы, такие большие и неуклюжие, как будто сами ступали так, чтобы не потревожить сухого сучка, который мог бы хрустнуть под ногой.

Шевельнулись уши, главный орган чувств яггаев по ночам, улавливая малейшие звуки спящего леса.

Прищурились глаза, от которых пока не было толка, да и ветка могла попасть.

Раздулись ноздри, впитывая запахи…

Шум ветра в ветвях… Шелест листвы… Скрип старого дерева…

Тяжелый стук копыт… Всхрапывание лошади…

Треск… Тихий, неумолчный… Костер.

Там вдалеке горит костер.

Пахнет дымом и… Кашей? Чем-то съедобным, но чем — понять нельзя.

Противник? Или случайные путники, которых ночь застигла в лесу, решили заночевать здесь?

Димка огромным ночным призраком стелился по траве, огибая стволы, почти вытянувшись в струнку, как легавая, учуявшая дичь.

Вот показалось светлое пятно.

Ближе… Ближе…

Пятно увеличилось, замерцало. Димка почти лег на землю и пополз вперед.

Вот они.

Поляна. Небольшая, круглая, в отдалении от дороги. Наверняка огонь от костра оттуда незаметен. Не хотят, чтобы их видели? Ничего не значит. Пусть дворян разогнали, но старые обычаи остались, когда путник, заночевавший в принадлежащем кому-то лесу, мог поплатиться за это. Или заплатить. В любом случае лучше не отсвечивать.

Димка, бесшумно усмехнувшись своему каламбуру, подкрался еще чуть ближе. Осторожно высунул голову из-за дерева. Чуть приподнялся, чтобы трава не закрывала обзор…

Четверо. Да, хумансы. Расовый тип — Та страна. Слишком светлые для местных. Не ошибся. Возможно, если бы гвардейцы собирались изначально отправляться в рейд по тылам Изумрудной армии, то подобрали бы кого-нибудь более подходящего по внешности. Но они-то, как понял Димка, собирались только участвовать в боях с Белой армией батьки Жака, испытывать в боевых условиях пулеметы. Легкую мишень выбрали, значит… Что там какие-то крестьяне… Димка криво улыбнулся, вспоминая, что в стычках с ними интервенты лишились почти всех своих пулеметов…

Интересно, что за оружие у этих?

На виду — ничего такого особенного. Пистолеты, обычные, с магическим запалом. В седельных кобурах, кажется, ружья. Опять-таки вполне обычные, если по форме приклада судить. Странно, что шпаг нет.

Вместо шпаг на поясах висели длинные кинжалы. Хотя может быть, сейчас им не до шпаг и те спрятаны?

Четверка королевских спецназовцев занималась вполне даже мирным делом: сварили еду и теперь ели. Спокойно, неторопливо, молча. Только ложки тихо шуршали по дну тарелок.

Поели. Раскатали спальные мешки — ишь ты, почти как современные, то есть современные Димке. Раньше Димка о таких в этом мире не слышал и не видел. Возможно, просто прошло мимо, а возможно, это привет от сеньора Хорхе. Внедрение технологий иного мира.

Все? Нет. Один остался сидеть на упавшем дереве, вдалеке от костра, в тени. Все же выставили часового. Его и нужно брать…

Димка шелохнулся и опустился обратно. В руках у часового появился кинжал. И замелькал.

Прямой хват, обратный… Клинок вверх, клинок вниз… Выпад… Замах… Тычок…

Нет, тут так просто дело не решишь. Эти ребята не лопухи, профессиональные диверсанты, а Димка, при всем своем яггайском великолепии, — обычный парень, искусству снятия часовых не обученный. Это только в фильмах все просто: подкрался, зажал рот, и все, враг скручен тепленьким. В жизни вот этот кинжал может прилететь тебе в брюхо, если что-то сделаешь не так. Наверняка их учили, как защищаться в случае нападения. А Димке рукопашный бой до сих пор как-то не был необходим…

Без сноровки, как известно, и блоху не убьешь. А тут не убить — взять живым надо.

Димка медленно отполз назад и двинулся обратно. Нужно посоветоваться с господином Шарлем.

— Часового нужно убрать, — сразу же подверг Димкин план критике господин Шарль. — Проще взять одного из спящих. Пока они проснутся, пока выберутся из мешков…

Они лежали в траве так, чтобы видеть поляну. В просвет между деревьями был четко виден часовой. Метрах в тридцати — тридцати пяти. Господин Шарль смотрел в подзорную трубу, у Димки был яггайский бинокль.

— Взгляните-ка…

Часовой, мерно крутивший кинжал, на одном особо заковыристом движении все-таки порезал палец. Лизнул подушечку. Царапина…

— Как-то странно он себя ведет, не находите?

Димка вгляделся.

Часовой сидел на бревне и рассматривал свою руку. Не порез, а именно руку, всю, от кисти до плеча. Лениво, от нечего делать, как человек читает статью в клочке газеты, просто от скуки. Но зачем рассматривать руку? Он что, только сейчас понял, во что одет? Или…

Или одежда для него непривычна?

Ну да, вот часовой рассматривает манжеты камзола, покачивает головой, как будто удивляется чему-то, трогает ткань на рукаве…

Димка не поверил своим глазам. И своим мозгам, которые сделали вывод из увиденного.

Невозможно?

Часовой рассматривает не манжет. Он смотрит на свою собственную кисть. Поворачивает ее, проводит пальцем по коже. Можно подумать, он знакомится с собственным телом…

Он не рукав трогает. Ощупывает собственные бицепсы, опять-таки как будто они ему незнакомы…

Невозможно? Вспомни себя, Дмитрий, когда ты только оказался здесь.

Это не одежда непривычная. Непривычно все тело. Тело, которое часовой носит так, как Димка носит тело яггая.

Часовой — такой же превращенный, как и Димка. Он тоже пришлец. Только ему повезло больше.

Может, это — сеньор Хорхе и есть? Вроде бы и привык давно к новому телу, но сейчас, ночью, нахлынули воспоминания о старом мире, вот и рассматривает себя, удивляясь мысленно своему превращению…

Стоп.

Сеньор Хорхе — фаворит короля. Важная шишка, которую никто не отпустит рисковать жизнью в другой стране. Значит, этот гвардеец — второй пришлец.

Второй?

Какова вероятность того, что он один такой? Будь их с Хорхе двое, этого парня точно так же не отпустили бы никуда. Значит…

Значит, раз им так просто рискуют, он не единственный. С большой долей вероятности, оставшиеся трое — такие же превращенные, такие же прибывшие сюда из другого мира.