ЧВК 'Пересвет' - Алексей Медоваров

Я вскочил на ноги и подошёл к вешалке.

На ней висело несколько видов сорочек разного кроя, пара костюмов, один из которых больше подходил для банкетов, а другой для деловых встреч, куртка, несколько пар брюк.

На полочке ниже располагались аккуратные стопки с бельём, носками, майками и галстуками. Ещё ниже сияли начищенные до блеска туфли и ботинки, сапоги. Мой взгляд привлекла шкатулка, стоявшая на полке с носками.

— Что здесь? — кивнул я на неё.

— Аксессуары, ваша светлость, — слуга открыл крышку.

На бархатной подушечке лежали несколько ремней, запонки и пара наручных часов. Последние были настоящим произведением искусства — одни были инкрустированы изумрудами, а вторые со вставками из золота.

— Червонное? — кивнул я на второй хронометр.

— Разумеется, ваша светлость!

Слуга замер у тележки.

Чаевых он явно не ждёт. Тогда чего ему нужно? Может, прямо спросить?

— Могу я вам помочь с гардеробом, ваша светлость? — пока я раздумывал, слуга сам подал голос.

— Буду признателен, если поможете с запонками, — эти штуки в рукавах сорочек я никогда не носил. Не хотелось бы попасть впросак из-за такой ерунды.

Я надел бельё, костюм для торжеств, галстук в сине-черную полоску. Из аксессуаров выбрал запонки из золота и часы со вставками из того же металла.

— Ужин подан, ваша светлость, — сказал слуга, застёгивая запонку на рукаве. — Ваша спутница тоже скоро прибудет, а граф Василий Васильевич Астафьев уже в столовой.

— Тогда поторопимся. Не стоит заставлять даму и целого графа ждать.

Глава 9

Без сопровождения слуги я обязательно заплутал бы по этому старинному поместью. Галереи с витражным остеклением, двери, картины на стенах — я словно шёл по музею. Порой мне казалось, что за следующим поворотом мы обязательно наткнёмся на старушку-смотрительницу, но кроме никого вокруг не было. По крайней мере я не видел ни единой живой души.

— Мне казалось, что для содержания такого огромного особняка нужно много людей.

— Вы совершенно правы, ваша светлость, — бесстрастно ответил слуга. — Это представительство отвечает за связь с нашей орбитальной группировкой спутников, космической верфью. Под зданием расположены четыре подземных этажа, энергетическая установка и хранилище данных. Что касается непосредственно особняка… служащих совсем немного — чуть меньше двухсот, не считая охраны. Граф не любит суеты и шума.

— Неплохо, — присвистнул я.

Мы дошли до столовой — за очередными дверями оказался роскошный банкетный зал, в центре которого располагался не менее роскошный обеденный стол с белоснежной скатертью и резными ножками.

Граф стоял у витражного окна, за которыми виднелись белоснежные горные вершины, и курил трубку, выпуская сизые облака табачного дыма. Услышав мои шаги, он повернулся, поприветствовал меня поклоном, правда не таким глубоким, как при встрече.

— Ваша светлость! — улыбнулся он, но выражение лица оставалось задумчивым.

— Граф, — кивнул я в ответ.

— Проходите, проходите, — он широким жестом пригласил меня к столу. — Садитесь! Может желаете побаловаться табачком? Южноколумбийский, особый купаж. Просто божественная терпкость и восхитительное послевкусие.

— С удовольствием, — согласился я.

Никогда прежде не доводилось курить трубку, только сигареты. Да и те бросил после возвращения из Сирии.

— После такой рекламы я просто обязан попробовать!

Сейчас я решил покурить не столько ради процесса, сколько ради установления контакта с графом Василием Астафьевым. Курильщики, травящие организм вместе, чаще находят общий язык, скорее продвигаются по карьерной лестнице, заводят полезные знакомства. А лишний контакт в моём положении ох как пригодится!

Я подошёл к столу. Его сервировали на троих, с одного края. Причём хозяйское место было нетронутым — пара комплектов посуды стояло с одной стороны, третий по другую сторону.

При взгляде на разновидность столовых приборов, тарелок и бокалов мне поплохело. Видимо, меня ожидал ужин из миллиона блюд, каждое из которых нужно есть строго по правилам. Сразу захотелось переместится из всей этой роскоши в обычную столовку с обычной ложкой для супа, одной вилкой для всего остального, туповатым ножом и непременным компотом, который даже размешивать не нужно!

Граф позвонил в колокольчик. Тут же возник слуга.

— Курительную трубку его светлости!

— Будет исполнено!

Пока я устраивался за столом, слуга вынес на серебряном подносе курительные принадлежности, поставил их передо мной и откланялся.

Так, что тут у нас? Трубка из красного дерева, покрытая лаком, спички и шкатулка.

Граф как бы невзначай поглядывал за моими действиями. Ох, не ударить бы лицом в грязь!

В шкатулке, ожидаемо, оказался табак.

Я взял щепотку и положил в трубку. Явно маловато, ведь трубку вроде как забивают…

Так, ещё и ещё щепотку. Эх, была не была! Где вторая, там и третья.