Русский терминатор - Дмитрий Щербаков

— Врешь! Правду говори! Говори!

— Описал тебя… сказал, когда ты бываешь в «Джанге»… — Семен сломался окончательно.

Джавад неожиданно выпустил его. И Семен кулем рухнул на пол.

— Значит, это ты меня заложил… — протянул горец угрожающе. — Значит, это ты, грязь, свинья русская, виноват в смерти моих отборных парней…

— Джавад, я ни при чем! — отчаянно заверещал Семен, поняв, что теперь его ждет нечто совсем уж страшное.

— Ты, ты… Он ведь спрашивал тебя, когда и где я бываю?

— Спрашивал…

— Значит, сам не знал… Значит, не Мальва ему меня заложила, а ты, козел! Да Мальва и не могла, я не отпускал ее от себя в эти дни… Значит, ты, чмошник!..

— Джавад, пощади!.. — Семен чувствовал: сейчас его будут убивать.

— Пощадить? — Джавад ухмыльнулся. — А за какие заслуги тебя щадить? Чем ты отработаешь свою поганую жизнь, тварь бессмысленная? Может, у тебя деньги есть?

— Есть деньги, есть, Джавад! — Семен хватался за соломинку. — Возьми их все, только не трогай меня!.. Пожалуйста!..

— И сколько у тебя денег? — поинтересовался Джавад насмешливо.

— Пятнадцать «тонн» баксов! Накопления мои! Забери их совсем, будь они прокляты!

— И где ты их прячешь? — вкрадчиво спросил Джавад.

— Здесь они, в квартире заныканы! Я уезжать хотел, с собой их взять, но лучше я их тебе отдам! В тайнике они!

— А где тайник?

Семен объяснил. Джавад удовлетворенно хмыкнул, нагнулся и ударом кулака оглушил Сему — на всякий случай. Затем вышел из комнаты. Вернулся он с внушительной пачкой денег в руках. Сема как раз приходил в себя — стукнул его Джавад не особенно сильно.

— Пятнадцать штук «зелени» — неплохой навар, — констатировал кавказец, убирая доллары в свою сумку. — С поганой овцы — хоть бабок пачку…

Затем Джавад зачем-то начал раздеваться. Он неторопливо снял с себя свою безумно дорогую летнюю кожаную куртку, аккуратно повесил ее на спинку стула, следом снял рубашку, которую пристроил на спинке другого стула. Майку Джавад стащил небрежно и бросил на стол. Горец остался голым по пояс. Но этим не ограничился. Из собственной сумки Джавад вытащил широкий, длинный прорезиненный фартук и повязал его поверх штанов.

— Джавад, ты что?! Что ты делаешь?! — воскликнул Семен в ужасе и отчаянии. — Чего ты собираешься?.. Зачем разделся?!

— Чтобы не испачкаться, — пояснил кавказец деловито. — А то, когда барашка режут, крови много вытекает… Ты знаешь, как режут барашка?

— Какого барашка?.. — прошептал Семен, холодея.

— Барашка режут так, — начал обстоятельно разъяснять Джавад, игнорируя вопрос. — Сначала вспарывают горло, спускают всю кровь… А потом разделывают: ноги отдельно, голова отдельно… Барашек помирает и радуется, что его хорошие люди режут…

Тут только до Семена дошло: барашек — это он.

— Ты с ума сошел, Джавад! — заорал Семен в полный голос. — Ты же взял мои деньги, что тебе еще?! Ну ты же взял деньги, мы же договорились, разве честно после этого меня… — он осекся и закончил тихо и завороженно: — Как барашка…

— Деньги?! — ощерился Джавад. — И ты решил, что погаными бабками можно откупиться от Джавада?! Что Джавад за бабки простит тебе гибель своих кунаков?! Ты решил: Джавад — проститутка, да?! Нет, Сема, ты ошибся! Джавад не проститутка! А ты сам выбрал свою судьбу: ты продал хозяина, и теперь быть тебе барашком!

Семен понял: надежды больше нет, убьет его Джавад. И тогда бывший халдей предпринял первую и последнюю попытку оказать сопротивление.

Он резко вскочил с пола и выбросил вперед свой совсем не маленький кулак. Джавад, не ожидавший такой прыти от Семы, этого «насекомого», даже не успел уклониться. Удар пришелся по щеке и был настолько силен — силы Семену придавало чувство безысходности, — что могучий Джавад аж слегка пошатнулся.

Но попытка Семы спастись изначально была обречена на неудачу — слишком неравным противником являлся Джавад для отставного официанта. Глухо зарычав, горец врезал Семену правой — так, что тот пролетел через всю комнату и без сознания скорчился у дальней стены.

— Не убил? — вслух спросил Джавад сам себя. — Жаль было бы убить, рано…

Он подошел к неподвижному телу, пощупал пульс. Бьется… Слава аллаху, подумал Джавад, жив барашек, не лишил джигита удовольствия.

Из брюк Семена горец извлек ремень и крепко связал бывшему халдею руки за спиной. Потом вернулся к своей сумке и вытащил оттуда большой нож.

Семен зашевелился, приходя в себя. Джавад приблизился к стонущему мужику, похлопал его по щекам, помогая очухаться. Сема открыл глаза, тотчас наполнившиеся ужасом.

— Ты бодливым барашком оказался, дорогой, — сказал Джавад одобрительно. — Оно и хорошо, приятней резать будет…

Семен заорал. И не прекращал истошно орать все время, пока Джавад тащил его в ванную. Но крики не могли помочь Семе: он сам же установил в квартире звукоизоляцию…

Дотащив Семена до ванной, Джавад схватил его левой рукой за волосы, отогнул ему голову назад и наклонил корпус бывшего халдея над шикарной джакузи.

— Ну вот, барашек, пришел твой звездный час! — провозгласил кавказец торжественно.

Орать Семен в своем нынешнем положении уже не мог — только надрывно хрипел.

Джавад поднес лезвие ножа к горлу жертвы и легко провел по коже — проверял, насколько хорошо клинок заточен. Нож оказался острым как бритва. Кавказец довольно причмокнул губами, слизал языком со стали кровь Семена и обстоятельно приступил к перерезанию горла своего недавнего «партнера по бизнесу»…

Резал Джавад медленно, со смаком, стараясь не упустить ни капельки того жгучего, почти сексуального наслаждения, которое он получал от мучений жертвы. Тело Семена конвульсивно билось, кровь хлестала в ванну мощными потоками. Семен уже не хрипел — его почти перерезанная глотка издавала только характерное бульканье, толчками выбрасывая из себя кровавые водопады… Джавад улыбался улыбкой тихого всеобъемлющего счастья…

Наконец Семен затих. Джавад содрал с него одежду, кровью почти не залитую, и приступил к разделке трупа…

С собой у Джавада имелся специальный полиэтиленовый пакет, толстый, плотный и вместительный, куда горец упаковал части тела несчастного Семена. Потом кавказец вымылся до пояса, протер свой фартук, ополоснул нож, вытер его одеждой, снятой с Семена, а саму одежду засунул в тот же мешок. Затем подтер кровь в ванной. После этого Джавад вернулся в комнату, убрал в сумку причиндалы для «разделки барашка» и вновь натянул на себя майку, рубашку и куртку. Все, что Джавад сейчас делал, он делал настолько спокойно и умиротворенно, будто вот только-только, несколько минут назад, получил лично от аллаха пропуск в рай.

Завершив вышеперечисленные мероприятия, Джавад позвонил по телефону на вахту, охраннику дома.

— Виталик? — произнес кавказец в трубку. — Поднимись в триста седьмую. А тебя пусть Валерик подменит, он на улице, в машине сидит… Скажи, хозяин приказал.

Охранник дома, где жил Семен, являлся сотрудником того самого охранного агентства, владельцем и руководителем которого был Джавад. Под вывеской этого агентства банда Джавада и функционировала.

Виталий, вызванный сейчас Джавадом, работал у него недавно. Но парень проявлял рвение и вполне созрел для серьезных дел, считал кавказец. Теперь следовало повязать Виталика кровью и потом уже использовать на всю катушку.

Когда парень поднялся, Джавад передал ему пакет с останками и одеждой Семена.

— Держи… Я раз слышал, как ты хвастался, будто у тебя дома есть концентрированная серная кислота?

— Есть, — кивнул Виталий.

— Много?

— Двенадцать литров… Четыре трехлитровые банки.

— Куда тебе столько?

Боец хитро улыбнулся:

— Вдруг убить кого придется? А куда тело девать, а, хозяин?

— Логично мыслишь, — одобрил Джавад. — Едем к тебе. На вахте твоей пока Валера подежурит…

…Идея навестить Семена пришла Джаваду в голову через пару часов после того, как Север и Мальва сбежали из «Джанга». Все это время Джавад раздумывал: кто же мог его заказать? Да еще нанять столь профессионального и столь отчаянного киллера? Конкуренты? Невозможно, поскольку нет нынче у Джавада конкурентов! Личные враги? Невозможно, поскольку Джавад давно отправил на тот свет всех своих личных врагов! Тогда кто? Партнеры, поставщики героина? Вовсе чушь, им нужен Джавад не меньше, чем они Джаваду…

Так ничего и не придумав, Джавад решил по горячим следам съездить к Семену, выяснить причины спешного, панического какого-то увольнения халдея. «Может, здесь найдется кончик ниточки?» — рассуждал кавказец. Убивать Семена он поначалу не собирался, а полиэтиленовый мешок, фартук и разделочный нож захватил с собой скорее для понта, чтобы страху нагнать в случае чего. Однако расследовать странное поведение «младшего компаньона» Джавад намеревался со всей тщательностью. И вот — расследовал…