Беовульф - Эпосы
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
62
Защитник Ингвинов. – Еще один кеннинг для Хродгара (в ст. 1319 – владыка Ингвинов). Бог Инг почитался древними германцами, а в «Беовульфе» Ингвины означают данов (ср. упоминаемое Тацитом племенное название Ингвеонов).
63
… и цену крови… покрыл вождь золотом. – Хродгар заплатил вергельд за Хандскио (см. примечание к ст. 741), так как в момент гибели тот находился у него на службе.
64
Поскольку в рукописи нет знаков препинания, то неизвестно, где начинается застольная песня. Ее начало можно отнести и несколько выше (к ст. 1063). Вся песнь в цепом известна как Финнсбургский эпизод. Хотя распря, которой посвящен эпизод, описана с большей обстоятельностью, чем подвиги Сигмунда и падение Херемода, и здесь много туманных мест, а кульминация всего рассказа может толковаться по-разному. Кроме Финнсбургского эпизода в «Беовульфе», известен еще так называемый Финнсбургский отрывок в 48 строк (без начала и без конца). В нем те же персонажи участвуют как будто в той же битве, что и в эпизоде, но там мы застаем события на несколько более ранней стадии развития. Даже если объединить оба текста, остается неясным, что вызвало раздор между данами и фризами (однако ср. конец примечания к ст. 2025 след.). Очевидно лишь, что фризский король Финн женат на датской принцессе Хильдебург и что у них взрослый сын (взрослый, чтобы принять участие в сражении, т. е. ему должно быть хотя бы 14—15 лет). Из отрывка мы узнаём, что ранним утром отряд из 60 данов под предводительством короля Хнафа подвергся нападению фризских воинов короля Финна, у которого они были в гостях. Было ли нападение предумышленным и участвовал ли в нем с самого начала Финн, сказать невозможно. Битва продолжалась пять дней и (отсюда начинается эпизод) стоила многих жизней обеим сторонам. Не в силах одержать победу, обескровленный Финн заключает перемирие с Хенгестом (который, видимо, принял на себя командование данами после гибели Хнафа). Мертвых с положенными почестями сжигают на костре, а Хенгест с немногочисленной дружиной остается у Финна ждать, когда вскроется море и можно будет уплыть домой. Дальнейшее спорно. Либо даны Гудлаф и Ослаф нарушают условия перемирия и оскорбляют фризов, после чего военные действия возобновляются, Финн убит, а Хильдебург и большую добычу увозят на родину. Либо Гудлаф и Ослаф сначала едут за подмогой и потом мстят Финну. Но в любом случае очевидно, что события изложены с датской точки зрения, а песнь призвана прославить стойкость и мужество данов.
65
Воистину, Хильдебург тогда не радовалась // ни доблести фризов, ни мощи данов… – Яркий пример так называемой литоты, когда сознательно говорится меньше, чем подразумевается: Хильдебург не только не радовалась случившемуся, но должна была быть подавлена горем, так как погибли ее сын и брат. Стиль «Беовульфа» изобилует литотами.
66
Брат ее – Хнаф (см. примечание к ст. 1069).
67
Наследник Фольквальда – Финн (Фольквальд – его отец).
68
… жить под убийцей кольцедарителя… – Это состояние было особенно невыносимо для оставшихся в живых и противоречило законам древнегерманской этики. Поэтому специально оговаривалось, что фризы не будут насмехаться над данами за такой позор.
69
И тогда на костер // золотые сокровища вместе с воином были возложены… – Обычный способ хоронить убитых. Погребение как основной способ захоронения утвердилось у германцев вместе с христианством. Здесь и в некоторых других местах поэт забывает, что даны по его версии – христиане.
70
… погребальный плач//затянула она… – Часть похоронного ритуала. Беовульфа тоже сжигают под причитанья плакальщицы (3150 след. и примечание).
71
Хунлафинг. – Что такое Хунлафинг, не вполне ясно. Это может быть человек, потомок Хунлафа (как Скильдинги – потомки Скильда), но подобным образом мог называться и меч. Нет даже уверенности, что Хунлафинг – это одно слово, а не сочетание Хун (чье-то имя) и Лавинг (название меча). Неясно и то, кто вручил меч Хенгесту. Поэтому события, предшествующие развязке, в какой-то мере скрыты от нас. Хорошо понятен лишь исход. В настоящем переводе выбран вариант, который представляется наиболее вероятным.
72
А добрый мой Хродульф поддержит славу//юной дружины… – после смерти Хродгара. Хотя, как сказано (см. примечание к ст. 1018), вероломство Хродульфа после смерти Хродгара не следует из текста поэмы, беспокойство Вальхтеов и ее почти льстивые слова, обращенные к племяннику, видимо, не случайны, как не случайна и радость, которую она испытывает при известии, что Беовульф, отныне названый сын Хродгара (ст. 948—949), готов оказывать покровительство ее сыновьям.
73
… кроме Хамы… с ожерельем Бросинга… – Эпизод, видимо, хорошо знакомый слушателям «Беовульфа», сейчас уже почти невозможно восстановить. Эорменрик (он же Эрманарих, Германарих, а в Скандинавии Ёрмунрекк) – знаменитый король остготов. Кто такой Хама, доподлинно неизвестно, хотя он фигурирует и в других источниках. Из текста «Беовульфа» как будто следует, что Хама украл ожерелье у своего конунга. Бросинги, если они тождественны скандинавским Брисингам, – род карликов. Именно их бесценное ожерелье, надетое на богиню Фрейю, скорее всего, упоминается в «Старшей Эдде» («Песнь о Трюме», строфа 15).
74
… под руку Предвечного. – Либо погиб, либо, спасаясь от Эорменрика, принял христианство и умер в монастыре.
75
Внук Свертинга – Хигелак. Свертинг – его дед или дядя.
76
… в последней битве… смерть похитила. – О набеге Хигелака на франков в поэме рассказано четырежды (см. еще стихи 2362 след., 2500 след., 2911 след.). Он также описан в старых хрониках (в частности, Григорием Турским) и, несомненно, принадлежит не легенде, а истории. Около 521 г. н. э. Хигелак (Хогилайкус) вторгся во владения западных фризов и добрался по Рейну до земель хаттуариев. Он одержал над ними победу, но на обратном пути был настигнут сильным войском объединенных племен и убит, а флот его, уже нагруженный трофеями и отосланный вперед, полностью уничтожен. Что же касается ожерелья, то по другой версии (ст. 2172 след.), Беовульф подарил его жене Хигелака Хюгд. Либо Хюгд отдала это ожерелье мужу, либо между двумя версиями нет связи (как часто бывает в эпических поэмах большого объема).
77
Слабейших. – Так иногда называли воинов вражеского племени.
78
Конунгу предан… мне повинуются! – Если Вальхтеов действительно предвидит грядущие смуты и потому так настойчиво просит Беовульфа быть защитником ее детей (ср. прим. к ст. 1018, 1181), то эти слова отмечены почти трагической иронией.
79
Служили им ложами и подголовьями //скамьи дощатые… – После уничтожения Гренделя воины опять не боятся ночевать в Хеороте (ср. ст. 138—140 и 1671—1673).
80
Роком отмечен//был между ними один брагопийца… – Имеется в виду любимец Хродгара Эскхере, который погибнет ночью, когда в зал явится мать Гренделя (о нем же идет речь в ст. 1251—1252 и 1290 след.).
81
Родитель Гренделя… в болотное логово… – Поэма ясно распадается на несколько частей, и, видимо, предполагалось, что слушатель может понять сюжет, даже если пропустил начало. Так проще всего объяснить места, в которых кратко и почти в тех же словах, что и раньше, пересказывается содержание предыдущих глав.
82
Но мать страшилища… решила кровью//взыскать с виновных… – По германским понятиям, она имела на это несомненное право.
83
… не так ведь могуча //жена в сражении… – Эта фраза есть, скорее всего, дань естественному представлению, что существо женского пола не приспособлено к ратному труду. На самом же деле победа над матерью Гренделя далась Беовульфу с гораздо большим трудом, чем над самим Гренделем (ср. примечание к ст. 1569). Любопытно, что в подлиннике мать Гренделя несколько раз называется «он». В древнеисландской литературе к наиболее воинственным героиням тоже изредка применяются эпитеты, естественные для характеристики мужчин (правда, ни об одной из них не сказано «он»).
84
Вепря – см. примечание к ст. 305 и ср. ст. 1327, 2152.
85
Тем временем Беовульф // спал после праздника… гаут всеславный. – Типичный фольклорный мотив: в момент нападения герой отсутствует (иначе сила врага не могла бы проявиться).
86
… владыку Ингвинов спросил он, приветствуя, // счастливо ль минула ночь прошедшая. – Удивительный вопрос, целиком принадлежащий придворному этикету, так как невозможно себе представить, чтобы по дороге в Хеорот воины не рассказали Беовульфу о новой беде.
