Пле(мя)нница (СИ) - Сашина Ая

— Я сейчас ему позвоню, — Катя бежит в свою комнату.

Чувствую, как внутри начинает всё дрожать от волнения. Надеюсь, Егор не согласится поддержать эту безумную затею.

Катя возвращается через несколько минут. И, судя по улыбке на её лице, всё получилось именно так, как она хотела.

— Собираемся. Папа скоро приедет за нами.

Глава 16

Алина

16 августа, воскресенье

Когда Катя, утомленная суматохой, вызванной празднованием её дня рождения, засыпает на моей кровати, тихонько выхожу из комнаты и иду на лоджию. Ночь сегодня безлунная и прохладная. Устало опускаюсь в кресло, укрываюсь пледом, который сама же принесла сюда ещё в те времена, когда жила здесь. Усталость больше моральная, чем физическая. Пусть Катя сегодня меня изрядно вымотала, но это не идет ни в какое сравнение с тем, что я чувствую, снова оказавшись в квартире Субботина.

Запахи, ощущения… В смятении вспоминаю каждый день, проведенный в этих стенах. Здесь всё просто пропитано Субботиным, его неповторимой аурой.

До сих пор удивляет, где я нашла в себе силы, чтобы сесть в машину Егора, когда он приехал за нами с Катей, снова войти в эту квартиру, в комнату, которую все до сих пор называют почему-то моей. Возможно, я бы не рискнула сделать этот опрометчивый шаг, но Егор всё решил за меня. Он четко дал понять, что не собирается сегодня ночевать дома, поэтому мне стоит просто расслабиться и отдыхать в комфортных условиях. Конечно, после старой хрущевки его квартира словно номер-люкс в хорошем отеле.

Не скажу, что меня прям совсем успокоило то, что Егор будет ночевать вне дома, но нужно признать, что это всё же несколько усыпило мою бдительность. Поддаться уговорам Кати, взгляду Егора и… собственному желанию было легче.

Да, огромная часть меня, которую я постоянно пытаюсь задушить, всё же стремится вновь оказаться в этой квартире. Именно здесь одной обычной июльской ночью навсегда поселилась частичка моей души. Поэтому только здесь я снова ощущаю себя цельной, той, которой была прежде.

На столике рядом с креслом лежит зажигалка. Протягиваю руку, дотрагиваюсь до холодного металла. Глупо, но на секунду меня согревает то, что сегодня её касался и Субботин. Где Егор сейчас?.. С кем?..

Кутаюсь в плед, ощущая вселенский холод. Вслушиваюсь в окружающие звуки. Иногда возле подъезда собираются шумные компании, но сегодня, как назло, всё тихо. Ничто не мешает моим параноическим мыслям и дальше глумиться над разумом.

Понимаю, что сегодня я потеряла себя окончательно и, возможно, бесповоротно. Сегодня я откровенно призналась самой себе, что даже та аморальность, которая аккомпанировала нашим отношениям с Егором, не мешает мне жгуче желать продолжения этих самых отношений.

Ненавижу себя, презираю больше прежнего, но не могу сейчас, сидя в этом кресле, не представлять себя в объятиях Субботина. Накрывает… Закрываю глаза и целиком отдаюсь во власть похотливых грез.

Егор

— Суббота, ты целый вечер улыбаешься, — еле ворочая языком, произносит Ваня. — Ты дебил?

— Бероев, это ты дебил, — встревает Стас. — Хватит водку жрать, — он забирает полупустую бутылку поближе к себе. — Егор, будешь?

— Нет, — отказываюсь в который раз за этот долгий вечер. Мне не нужен сегодня алкоголь. И без него чувствую себя пьяным. Мысли путаются, реакции странные. Бероев ещё со своими замечаниями… Не улыбка это, Ваня. Оскал, скорее. Хочется наброситься на кого-нибудь, выпустить пар. Как назло, никто сегодня не дает повода для драки. Все сидят чинно, едва ли не благородно.

— Наверное, надо сваливать уже отсюда, — Стас смотрит на часы, затем на пьяного Ивана. — Этого придурка ещё тащить, — беззлобно выговаривает он.

— Можешь ехать. Я сам завезу Бероева, — успокаиваю Стаса. Сегодня мне спешить определенно некуда. Хотя от мысли о том, кто именно сейчас находится в моей квартире, хочется прямо босиком бежать из этого чертового клуба домой.

Стас, не дожидаясь особого приглашения, уходит. Мы с Ваней ещё некоторое время сидим, потом тоже начинаем собираться.

— Вызови мне такси, — Бероев пытается открыть в телефоне нужное приложение, но у него ничего не получается.

— Сам отвезу. Переночую сегодня у тебя.

Ваня хоть и пьян, но это не мешает ему посмотреть на меня с подозрением.

— Какого это?.. — не понимает он.

— Соскучился, — скалюсь я.

А в голове тут же возникает образ Алины. Вот… Вот по кому я действительно соскучился. Когда увидел её вчера на празднике, едва сдержался, чтобы не притянуть к себе. Притягательная до скрежета зубов. В коротком платьице цвета неба. Загорелая… Когда только успела? Ведь когда уезжала от меня, была чуть темнее снега.

По дороге домой Ваня отрубается, слышу лишь доносящийся с заднего сидения храп. Поговорить не с кем, и все мысли концентрируются на той, кто, словно заноза, сидит в мозгу.

Интересно, Алина уже спит? Смотрю на часы. Пол второго ночи. Наверняка, уже видит десятый сон. Представляю её спящей. Вспоминаю то, как приходил к ней в комнату, сидел рядом, будто наркоман над дурманящим порошком. Воспоминания заводят на полную катушку. Так и подмывает нарушить собственное обещание, поехать к себе на квартиру, а не к Бероеву.

Подъехав к дому Вани, пытаюсь разбудить друга. Тот матерится. Посылает меня так далеко, как только умеет. В конце концов всё же продирает глаза, осоловело смотрит на меня.

— Последний раз с тобой нянчусь, — предупреждаю Бероева, помогая ему выбраться из машины.

— Так найми мне няньку, — смеется друг.

— Хорошая идея. Осталось только найти подходящую.

— Я уже нашел.

— В чем проблема?

— Проблема в тебе.

— Во мне? — не понимаю юмора.

— Конечно. Ты не даешь мне её номера.

Смысл слов моментально доходит до меня, и я чувствую такую злость, что хочется встряхнуть друга.

— Как Алинка поживает? Всё нормально у неё? Бросил девчонку. Жалко было, чтоб у тебя жила?

— Заткнись, — предупреждаю, понимая, что Бероев рискует сейчас нарваться.

Но тот не слышит угрозы в моем голосе, продолжает нести всякую чушь о моем безразличии по отношению к племяннице. Упрекает в том, что бросил её на произвол судьбы. Понимаю, что если не уйду сейчас и останусь ночевать у Вани, то может случиться непоправимое. До сих пор драками и потасовками наша дружба замарана не была. Наверное, начинать не стоит.

Оставив Бероева в квартире, выхожу на улицу, сажусь в машину, прикуриваю. И что сейчас делать? Не кружить же по городу до утра? Нет, можно, конечно, поехать в гостиницу, но… не хочу.

К собственному дому еду неспешно. Всё еще сомневаюсь в правильности выбранного пути. Проезжая мимо одной из гостиниц, притормаживаю, однако затем вновь набираю скорость. Не могу противостоять желанию увидеть Алину.

Что она там говорила когда-то про разум??? Какой к черту разум… Все чувства обострены до предела. В голове лишь её образ. Кажется, что кончил бы только от одного её обнаженного вида.

Свернуть с пути уже невозможно.

В квартиру захожу тихо. Стараюсь не издать ни единого звука. Первым делом, не смотря на сводящее с ума желание, иду в детскую. Немного напрягаюсь, когда не нахожу там Кати. Поразмыслив, направляюсь в свою спальню — иногда дочка засыпает там. В моей комнате тоже пусто. Остается только один вариант. Сердце тяжело бьется в груди от того, что у меня появилось, можно сказать, официальное разрешение войти сейчас в спальню Алины.

Катя, раскинув руки-ноги во все стороны, тихо сопит под одеялом. Прищурившись, всматриваюсь в очертания мебели. Особое внимание уделяю креслу, стоящему в углу. Но Алины там нет. Неужели уехала? Не может быть. Понимаю, что она не могла бы так сделать. Да и босоножки её стоят в прихожей.

Вспоминаю, что есть еще одно место, где может быть племянница. Выхожу на лоджию, испытывая невероятное наслаждение от того, что оказался прав — Алина здесь. Свернулась в кресле, один нос торчит из пледа. Но любоваться на неё нет времени. Понимаю, что Алина замерзла; через открытое окно сюда залетает холодный воздух.