Дым и тени - Таня Хафф

— Я увижу.

— Да.

Тьма была почти непроницаема для человеческих глаз.

Тони пытался не ерзать, но он никогда не умел терпеливо ждать.

— Генри, вы все еще собираетесь попытаться остановить тень?

Вампир долго не отвечал. Парень уже начал думать, что тот не расслышал вопрос. Глупо, конечно, потому что Генри мог слышать даже стук его сердца. Хотя в данный момент оно не столько стучало, сколько бешено колотилось.

— Да.

— Как?

— Не знаю. Волшебница может быть и права. Теперь, когда Повелитель Теней нашел наш мир, у нас нет шанса, нет надежды. Но я предпочитаю думать по-другому.

— Никто не смеет трогать то, что принадлежит вам?

В темноте Тони не увидел, но ощутил, что Генри улыбнулся. Он знал, что гримаса вампира была острой и холодной, как нож.

— Что-то в этом роде.

Внезапно под светящимся знаком «выход» появилась серая линия, предупредившая их о том, что дверь открывается. На кратчайшее мгновение силуэт человека застыл на фоне ночи, потом рука протянулась вправо. Над тяжелыми стальными решетками, на которых были подвешены массивные прожектора, тянулись ряды неярких флуоресцентных ламп.

Это имело смысл. Чтобы выжить, теням требовался свет.

Тони съежился и подался поглубже в нишу, когда Ли торопливо проследовал мимо. Он выглядел так же, как тогда, когда ушел нынче днем. Это, наверное, было хорошим знаком. Значит, тень еще сидела в нем, к тому же она не причинила Ли ощутимого вреда.

Тони позволил Генри выскользнуть из ниши первым. Он знал, что вампир может остаться рядом с Ли, не будучи замеченным. Когда Ли и Генри исчезли за одной из стен кабинета Раймонда Дарка, парень последовал за ними и в конце концов догнал Фицроя на краю новой съемочной площадки, возле декораций, изображающих новую гостиную.

Ли стоял рядом с кушеткой, глядел на потолок и дрожал.

«Вот оно!»

Хотя если бы Тони не знал того, что ему было известно, то он достаточно легко убедил бы себя в том, что ничего особенного не видит.

Над головой актера поднялась темная арка.

— Тень отделяется, — прошептал Генри, приблизив губы к уху парня. — Но, похоже, на это должно уйти некоторое время.

— Да, она не сразу смогла в него войти. Генри!

Вампир поставил зелье на холщовое сиденье стула Питера и пошел через съемочную площадку.

— Куда вы, Генри?

Вампир остановился на расстоянии вытянутой руки от Ли. Его ноздри раздулись, он подался вперед. Одержимый актер не двинулся, не дрогнул, ничем не выказал, что почувствовал чужое присутствие.

— Похоже, отделение поглощает все его чувства.

— Все было не так, когда тень в него входила. Вот только… — Тони нахмурился, вспоминая. — На то, чтобы им овладеть, у нее ушла большая часть дня.

Генри посмотрел вверх.

— Если ворота сейчас откроются, то у тени нет такого запаса времени. К тому же, уходя, ей нужно вписаться в сложный шаблон.

— Да, вам виднее.

Тони тоже посмотрел в потолок. Он обвел взглядом все вокруг, вверху и внизу, справа и слева, но не смог отыскать ничего, напоминающего ворота. Он видел только…

— Генри, что уничтожает тень?

— Свет.

Тони показал:

— Люди Арры пытались применить что-то вроде этого.

— Может быть.

Губы Тони растянулись, обнажая зубы в ложной улыбке. Такой гримасе он невольно научился у Генри.

— Но у них не было этих вот деток.

Не заботясь о том, считал ли Фицрой, что это сработает, Фостер побежал к контрольной осветительной панели.

Осветитель Сордж и его ассистент завершили сложную композицию для съемок следующего дня. По сценарию встреча в гостиной должна была состояться ясным солнечным днем. Чтобы устроить таковой посреди товарного склада, требуется щедрое освещение.

Большинство продюсеров сериалов использовали бы пару десятикиловаттных ламп, но к тому времени Чи-Би приобрел угольные дуговые на шесть тысяч ватт. Среди съемочной группы ходили слухи, что он выиграл пари. Осветителю нравилось использовать новинки для создания высокого контраста между кадрами, заполненными дневным светом, и теми, что обычно имитировали ночь.

Актеры ненавидели эти лампы, так как те повышали температуру на съемочной площадке.

Однажды Ли сказал:

— К черту Раймонда Дарка! Я вот-вот вспыхну ярким пламенем!

Но главным критерием убытков или прибыли было то, как теперь выглядела «Самая темная ночь». Тут критики разошлись во мнениях — хорошо или плохо.

Поскольку такие лампы были слишком мощными для замкнутого пространства, осветитель снабдил их собственным реостатом, собираясь начать с низкого уровня и потом повышать его до тех пор, пока Сордж не остановит.

Руки Тони так потели, что он оставил на пластике влажные следы, когда повернул реостат влево как можно дальше, а потом зацепил одним пальцем выключатель. Фостер повернулся и смог увидеть только внутреннюю стену гостиной.

«Дерьмо!»

— Генри, дайте мне знать, когда тень выйдет из Ли — в тот же самый миг!

— Я не уверен…

— Я уверен. А вам лучше нырнуть в укрытие.

— Это пришло мне в голову.

«Солнечного света не будет, но у Генри очень чувствительные глаза».

— Что это такое?

Тони показалось, будто все его чувства вибрируют, выходят из-под контроля.

— Я ничего не вижу, но подозреваю, что это открываются ворота.

— Тень?

— Еще не совсем освободилась. Почти.

Тони терзала потребность что-то сделать или завопить, и он начал считать биение пульса в своих висках.

«Один-два. Три-четыре. Пять-шесть. Семь…»

— Пора!

Юноша не столько повернул выключатель, сколько рванул его на себя. Голос Фицроя тут же бросил парня вперед.

Без добавочных ламп, которые смягчили бы свет по краям, он врезался в съемочную площадку как таран. Тони находился позади источника света, но у него все равно заслезились глаза.

Потом павильон опрокинулся в полную тьму.

На мгновение Тони испугался, что ослеп. Потом он понял, что всего лишь сработал автоматический выключатель. Спотыкаясь, Фостер снова начал продвигаться к декорациям. Он отлепился от стены, которую нетрудно было найти, врезавшись в нее лицом, а потом мерцание зелья Арры привело парня к двум людям, находившимся в центре фальшивого паркетного пола.

— Приподними его за плечи, — велел Генри, когда Тони упал рядом с ними на колени. — Мы должны влить в него это.

Юноша просунул руку под плечи Николаса, обтянутые кожаной рубашкой, и приподнял его. Ли был тяжелее, чем ему полагалось. Часть тени будто бы задержалась в нем и тянула актера вниз.

«Не будь таким тупым. В конце концов, он просто большой парень!»