Призраки приходят в дождь - Елена Усачева

Ветер бросил в стекло горсть дождя, вторую, третью, загудел, недовольный, что его в такую плохую погоду заставляют работать, постучался, но его не пустили, и он успокоился.

Санёк посмотрел на свои руки, которые все еще сжимали остатки зонта. Самого обыкновенного зонта с райскими птицами на зеленом куполе.

— Ну, и зачем ты это сделал? — Голос Алисы скребся о сознание колючим ершиком.

— Извините, — прошептал Санёк.

Упавший зонт глухо стукнулся об пол, словно, поломавшись, потерял способность к громким звукам.

— Извините? — передразнила его Алиса. — Шустрый какой! Думаешь, одними извинениями тут обойдешься?

Санёк почувствовал себя глупо. А поэтому кивнул и от стеснения улыбнулся. Всегда суровая Алиса в ответ дернула губами, изображая улыбку. Все как-то сразу зашевелились. Алиса громко перекатилась с мыска на пятку, припечатав подошву, словно гвоздь заколотила.

— Да… — протянула она, улыбаясь уже широко и так же широко оглядывая своих подопечных. — С вами только у диких племен выступать. Распустились, блин… Тоже мне танцевальный коллектив.

Демонстративно громко топая, Алиса подошла к дивану, на котором все время репетиции просидел Илья, и со всего своего исполинского роста упала на него. Из кресла тут же послышалась музыка.

— Ой, — удивилась тренер.

— Ого! — щелкнул пальцами Илья. — Что-то знакомое! Уж не на мой ли ты телефон села?

Хироси громко хохотнул и показал на Гайрайго. Та с поклоном выбралась из кресла.

— Это же их музыка! — вскрикнула Дашка. — Они вчера под нее танцевали!

— Точно! — хлопнула в ладоши Юлька.

Хироси вскочил, прогнал волну от кончиков пальцев левой руки через плечи к пальцам на правой. Сделал такую же волну ногами.

Девчонки закивали, с восторгом глядя на представление.

— А чего? — буркнул Илья, неожиданно краснея. — Я вчера в клубе записал. Прикольненько так…

Хироси вскрикнул, руками подзывая Гайрайго к себе, взмахнул, ловя ритм. Гайрайго скользнула ближе. Тело Хироси вновь ожило — руки, ноги, плечи, шея. Он танцевал, и казалось, что не музыка диктует ему, как двигаться, а сам танец создает музыку. Гайрайго отзеркаливала движения Хироси, подбрасывала ему, как мячик, новый жест. Он включал его в свой рисунок и танцевал, танцевал!

Санёк и сам не заметил, как стал покачиваться вперед-назад, невольно заразившись ритмом движения. Забывшая о поражении Шишкина пританцовывала, приманивая к себе ближе Дашку. Абрамова мгновение смотрела на Юльку недоверчиво.

— Да ладно тебе! — воскликнула Шишкина, подхлопывая в такт музыке.

И Дашка сдалась. Звякнули бубенцы в руках Анель. Кристина сделала несколько шагов, не сразу попадая в танец. Вадя перекинул себя на руки, плавно опуская тело, перекатился от груди через живот к коленям, легко оттолкнулся мысками от пола и отправил волну обратно к груди. Прокачав себя туда-сюда несколько раз, он перевернулся, вскинув ноги вверх, закрутился на копчике.

Анель с Кристинкой стояли в паре, выделывая сумасшедшие па с поддержками. Анель шептала тихие извинения, если не попадала в движение партнерши.

Алиса так и сидела, закинув ноги на высокий подлокотник дивана. Музыка заполняла все вокруг.

— Приглашаю. — Илья протянул руку.

Алиса осторожно, словно боялась, что они сломаются, опустила ноги, сдвинулась на край дивана. Музыка зазвучала громче, к ней прибавилась вибрация. Алиса встала, оставив за спиной сияющий разноцветными огоньками мобильный. Илья резко прижал к себе партнершу, сразу встроившись в ритм, и они затанцевали, засоревновались, выдавая что-то среднее между аргентинским танго и испанским пасодоблем.

Музыка оборвалась так же внезапно, как и началась. В наступившей тишине каждый еще дозавершал свое движение, а потом остановился, кто легко, а кто с трудом переводя дыхание.

— Сань, а чего это, а? — прогундел Вадя.

— Извини, заряд у телефона кончился, — ответил Санёк.

И все засмеялись.

Объяснение

Каору обижался. Он сидел на диване в так ни разу и не заработавшем лобби-баре. Весь такой собранный, брови сдвинул, губы поджал. Девчонки проходили мимо, здоровались. Он не шевелился. Истинный самурай — решил превратиться в статую и превращается.

Они собирались в Асакусу. Начитавшийся Интернета Вадя вещал собравшимся вокруг него девчонкам о ханамати, районе гейш неподалеку от храма, куда они и хотели попасть. Вадя подбивал сбежать от всех и пройтись по кварталу. Девчонки переглядывались и хихикали.

На улице было солнце. Не дождь. Каору ошибся. И это тоже добавляло ему расстройств.

— Привет! — Санёк сел рядом с Каору. — Извини, не отвлекаю?

Каору повел в его сторону глазами и тут же вернулся к изучению точки на полу около своих ног. Рубашка у него была, как всегда, мятая и даже как будто немного пыльная, волосы топорщились, на кеде зияла дырка.

— Ну, ты чего? За вчерашнее дуешься? — пытался все же вступить в контакт с инопланетной цивилизацией Санёк.

— Извините, все хорошо, — бесцветным голосом отзывался Каору.

Все вчера объяснилось сразу же после танца.

Это была его идея — устроить игру «Сто свечей». Каору хотел наказать Санька за то, что тот грубо обошелся с пожилым человеком, потому что в Японии так себя не ведут. Каору был уверен, что обида старика как-то должна проявиться, для этого нужна была лишь подходящая обстановка.

Все случилось, как он хотел. Проклятие, построенное на обиде, сильной обиде старика, заработало. Они рассказывали страшилки по всем правилам, и они стали действовать. Санёк испугался. Санёк бегал в парк и вернулся оттуда с зонтом. Вмешалась Гайрайго, ей не хотелось, чтобы Санёк страдал. Хироси ее поддерживал. Поэтому и пришел вечером в гостиницу вместе с Гайрайго. Но Каору был непреклонен. В Японии даже гости должны чтить традиции.

Это он ночью пошел в парк Уэно и нашел там зонт из гостиницы, а рядом зонт с райскими птицами. Выброшенное проклятие вернулось к своей хозяйке. Каору исправил ошибку.

И все бы произошло так, как ему хотелось, проклятие убило бы Санька, если бы не потасовка на репетиции. Проклятие разрушилось, когда несколько человек пытались спасти друг друга, отбирая зонт.

После танца Хироси все рассказал. Рассказал, как мог, помогая жестами, — обиженный Каору не стал ничего переводить, попросту исчезнув.

Все думали, что Каору больше не появится, раз такой обидчивый.

Пришел. Сел. Надулся.

— Ну, ладно, извини, — легонько стукнул его кулаком по плечу Санёк. — Не думали мы никого обижать. Ну, так получилось. Мы ж не знали, что у вас тут все строго. Будем знать.

Не шевелится. Прожег пол взглядом.

Входная дверь впустила в холл гостиницы жару улицы, фреон из кондиционера тут же поглотил ее.

Впереди шагал как всегда жизнерадостно улыбающийся Хироси. Он широко размахивал руками, постоянно поддергивая сползающие рукава невероятно большого для него пиджака. Узкое лицо лучилось всеми мыслимыми морщинками — японец то улыбался, то морщился, то жмурился, то хмыкал одним уголком рта. Девчонки кинулись к нему, бросив Вадю одного. Но он как будто и не заметил этого, потому что стоял, открыв рот, и глядел на того, кто вошел следом за Хироси.

Белоснежная короткая юбка, розовые легинсы, желтые кеды на высокой платформе, розовая футболка с котенком «Хеллоу Кити», широкие розовые пряди в волосах, огромные круглые солнцезащитные очки в желтой оправе. Пальчики с ярко-розовым маникюром приспустили очки на кончик носа. Лукаво глянули темные глаза.

Гайрайго!

Это была она и в то же время не она. Еще и жвачку жевала, растягивая розовые губы в улыбке.

Разглядев ее, все тоже радостно повизжали, потом поохали. Довосхищаться неожиданным преобразованием японки не успели, потому что пришли Илья с Алисой. Под их суровыми взглядами девчонки быстро утихомирились и стройными рядами вышли на улицу. Хироси с Гайрайго махали им вслед. Им сегодня надо было тренироваться, а потом снова выступать в клубе.

Санёк шел вместе со всеми, но ему вдруг захотелось обернуться и посмотреть — ушли японцы или еще стоят.

Они стояли. Гайрайго крутила в руках очки. Заметив Санькин взгляд, помахала ладошкой, а Хироси еще и подпрыгнул, что-то крикнув.

Тычок в плечо был внушительным, Санька развернуло, и он лицом к лицу столкнулся со стариком! Японец остановился в недоумении. Морщинистое лицо, пыльная мятая одежда. Седой. Губы недовольно поджаты.

— Извините! — приложил ладонь к груди Санёк. — Гомэн насай!

Японец на мгновение прикрыл глаза и что-то негромко сказал.

— Что? — Саньку очень важно было понять, что ему ответили. Он это ощутил вдруг. Болезненно. Требовательно.

— Он принял извинения и не сердится, — знакомо растягивая гласные, перевел Каору.